Дверь в палату закрылась, а полицейский, поставив имеющийся в обиходе табурет, устроился рядом.
— Как здоровье? — Решил спросить Хатаке.
— Врач сказал, что жить буду. Что случилось тогда..?
— Вы не помните? — Нахмурился капитан.
— Обрывками.
— В участок поступил вызов от жительницы дома, возле которого вас нашли. Женщина слышала выстрел и вроде как, рассмотрела в окно, что кто-то пострадал. По местоположению это было рядом с квартирой Итачи. — Капитан, перевел дух, продолжив рассказ. — Я не занимаюсь подобными вызовами, но краем уха услышал адрес и заподозрил, что пострадавшим могли оказаться именно вы. Поехав с коллегами на место происшествия, к моему несчастью, обнаружил вас. Сначала, я даже подумал, что вы все-таки мертвы, но, оказалось, просто отключились, видимо от боли.
— Скорее из-за испуга. — Поправил я капитана. — Мой отец при жизни много лет служил в полиции и погиб при перестрелке с бандитом, что сбежал во время перевода в тюрьму. Его убийцу так и не поймали, насколько мне известно. После этого я долго лечился от панического состояния, мне все время казалось, что убийца отца вернется и убьет нас с матерью, ведь именно папа способствовал его поимке, а тому ублюдку светил большой срок. Думал, он станет мстить, вот и боялся. В общем, быть подростком тяжело. Сами знаете…
Неожиданность моих откровений настигла Хатаке врасплох. Он не был человеком сентиментальным и навряд ли смог ответить что-то адекватное на мои душевные излияния. Нет, черствым человеком он тоже не был.
Посмотрев ему в глаза, я увидел нечто знакомое. Сначала, я не понял, когда видел такой взгляд, но вспомнил, что так смотрел отец.
Так смотрят на жертву.
С грустью.
Или же, если сотрудника полиции обстоятельства задевают за личное, то к ней примешивается доля кипящей злобы и щепотка распаленного чувства справедливости.
— Вы видели лицо нападавшего? — Мельком переведя взгляд на пустую койку и снова на меня, сотрудник продолжил: — Может, запомнили какие-то приметы?
— Нет. Я вообще не сразу понял, что в меня стреляли, да и темно было…
— Хорошо. — Только сказав это, Хатаке сразу решил поправить себя: — Хорошо не в смысле, что в вас стреляли. Вообще странно, что не использовали пистолета с глушителем. Лишнее внимание, да и по-дилетантски как-то…
— Есть предположение, что это были люди Хьюга?
— На них не похоже, но не могу утверждать. Постараюсь узнать у своего информатора все подробности. Дело о нападении заведено.
— Моя мама и девушка уже в курсе?
— Нет, они еще не знают.
— И не говори им.
— Уверенны? — Уточнил Какаши.
— Я оплатил им путевку, они сейчас на отдыхе, пусть будут подальше от происходящего.
— Как скажете. Вас в скором времени выпишут, оставайтесь на связи. Кстати, в квартире все спокойно.
Капитан встал с табурета, направляясь к выходу. Кивнув его последней фразе, я понял, что мне нужны мои вещи, но пока я и представить не могу, где они.
***
Всю неделю я пролежал в больнице. Как по расписанию, через день, ко мне приходил Кисаме, рассказывая обстановку в студии, продвижения о ремонте в новом помещении, так же приносил бумаги, которые нуждались в моей подписи.
Прекрасно понимая, что совмещать основную работу с новыми полномочиями ему тяжеловато, я предложил делегировать их Сасори, но Хошигаке отказался.
Нога полностью не восстановилась и мне назначили постельный режим и передвижение при помощи костыля. Когда я вернулся в квартиру, Кисаме стало немного легче, потому что я мог начать виртуально контролировать процессы деятельности своих работников, а мессенджеры помогали ознакомлять сотрудников с поступающей информацией, решать возникающие проблемы.
Я не особо утруждал себя ведением хозяйства. Все время заказывал еду, ведь готовить в моем состоянии неудобно, ну а мне и просто некогда этим заниматься. Наливая очередную порцию кофе, я предпринял попытку ознакомиться с отчетами за квартал.
Весь вечер, потратив на изучение цифр, значений их норм, перепроверкой, я и не заметил, как отключился прямо перед ноутбуком.
Проснувшись от того, что я полусидел или полулежал в неудобной позе и появилась острая необходимость разогнать кровь по конечностям, встав из-за стола, отправился на кухню за стаканом воды.
Вернувшись в комнату и поставив сосуд с жидкостью на стол подальше от ноутбука, я услышал незнакомый шелест бумаги. Не вспомнив, что это, ведь я никогда не оставляю бумаги на столе, включил настольную лампу и увидел конверт.
«Для Саске» — гласит подпись.
Обращаю внимание на часы – «2:15».
Я смотрю на письмо в руке и не понимаю – реально ли оно? Вроде бумага шелестит, написано от руки. Если я еще усну, то проснувшись, будет ли оно лежать на столе или исчезнет?
А вдруг я снова схожу с ума?
Решив прочесть его сейчас, не дожидаясь утра, вскрываю конверт.
«Для Саске»
«Мой маленький глупый брат…
Саске…
Я знаю, что ты уже давно перебрался в мою квартиру и все понял. Ты единственный узнал — кем я был на самом деле.
Знаю и о том, что пытаешься подобраться ко мне через Изуми. Знаю, что сейчас ты стал директором моей студии, подчиненные встретили тебя с распростертыми объятиями, и ты планируешь в срок открыть второй филиал.
А еще я знаю, что в тебя недавно стреляли. Последнее и стало поводом этого письма.
Я должен рассказать тебе все с самого начала.
Я лжец. Лицемер. Я обманывал самых дорогих мне людей. Всегда.
Сколько себя знал.
Я — Учиха Итачи, начну с того, что я никогда не работал в офисе. Ни единого дня!
Действительно, я учился на экономиста, но не был зачислен в ряды типичных клерков. На первом курсе эконома у меня появилось резкое желание набить тату. Ту самую, что ты как-то видел у меня на плече. Мне так понравился процесс, что я словно почувствовал, что это то, чем я готов заниматься всю свою жизнь.
Представляешь состояние нашей матери, если бы я пришел домой и сказал, что хочу быть тату-мастером? Боюсь, она бы перестала верить в мою рассудительность. Мне пришлось молчать о своем хобби.
Я обучился и перекупил первую тату-машинку у давнего знакомого, много практиковался и первое время работал в различных студиях, а как смог отложить определенную сумму, то решил открыть свое дело. А произошло это только спустя год, как я выпустился.
С самого начала мне помогли Кисаме и Сасори — мои друзья, со времен университета. Они вложили свои деньги в мое дело и были для меня опорой. Шло время, мы развивались, становились самыми востребованными в городе и многие мечтали к нам попасть. Соответственно, у нас был достаточно высокий ценник среди конкурентов и я, наконец, решил расширяться.
После этого и начались мои проблемы.
Что ты знаешь о семье Хьюга?
Если все то, что тебе известно из флешки (не знаю, нашел ли ты ее?), что я оставил на балконе, то этого мало. Это лишь крупица из того, что я окольными путями смог о них разведать. Они чертовы монополисты, покрывающие большую часть бизнеса, в том числе и теневого, и торговых точек. И я им определенно неровня.
Как только я начал попытки расширить свой бизнес их представители связались со мной, озвучив круглую сумму, которую я буду должен отдавать, чтобы работать дальше, иначе мне стоит прекратить деятельность своей студии вообще. Условия были более чем не выгодные, и я отказался.
Было весьма глупо надеяться, что они отпустят такой лакомый кусок как «Red Moon». Люди Хьюга стали захаживать ко мне в студию, чтобы напомнить о себе. Предложили свои условия еще раз. Но и в этот раз я не согласился — и меня заказали…
Какаши Хатаке — тот самый капитан полиции, который вел мое дело об убийстве, давно пытается уличить семью Хьюга в их грязных делах, но никак не мог найти того, кто осмелится и поможет добыть неопровержимые доказательства, что не смог бы оспорить суд.
