========== Секреты ==========

Было тяжело найти нужный дом, подъезд и квартиру — мой брат жил в плотно населённом микрорайоне. Обычно, я без труда ориентируюсь на местности, но этот незнакомый город, в котором Итачи прожил последние шесть лет, не хотел встречать радушием и честно, я боялся заблудиться. Проходящие мимо местные, если и обращали на меня внимание, то смотрели с удивлением, словно увидели призрака.

Связка ключей от квартиры громко болталась в кармане плаща, буквально озвучивая каждый мой шаг. Их мне сегодня передал сотрудник полиции — Хатаке Какаши, расследующий дело об убийстве моего старшего брата.

Ветер последними усилиями колышет пряди челки, прежде чем за мной закроется дверь подъезда. Зайдя в лифт, протискиваюсь между людьми и нажимаю кнопку седьмого этажа.

Множество мыслей посещало голову, пока лифт, глухо скрипя, поднимал пассажиров. Чувствовал ли я какое-то волнение перед тем, как зайти в квартиру покойного брата? Не спорю, ведь я никогда прежде не был там.

В почти наглухо набитом лифте людьми, маленький ребенок начал дергать пояс от моего плаща, что не завязанный колыхался на уровне бедер. Мать постоянно извинялась, а малец с таким же постоянством игнорировал любые её просьбы и уговоры, лишь посмеиваясь над моим недовольным видом. Пассажиры стояли настолько вплотную, что я даже не мог убрать конец пояса хотя бы в карман, ведь действия ребенка сильно раздражали, но кричать на него было плохой идеей.

Мой этаж.

Протискиваясь сквозь людей и вытягивая за собой конец пояса, почти стянутый с плаща тем мальчиком, я, наконец, прохожу по коридору и ищу квартиру. Нужен номер «383».

Коридор, оформленный в едином стиле, выглядел вполне уютно. Теплые цвета бежевого и коричневого, с изюминкой яркого цвета — разборной картиной с композицией оранжевых, красных и других теплых цветов этой гаммы.

Почему именно это — украшение подъезда? Интересный выбор, во всяком случае.

Странно, хоть сейчас и буднее послеобеденное время, но с соседних квартир не слышно ни единого звука. По помещению эхом раздается стук каблуков туфель по плитке. Каждый шаг периодичен, как стрелка часов, а наперебой этому в голове раздается дикая пульсация — музыка моих переживаний.

Необходимая позолоченная табличка с цифрами «383» поблескивает на темно-коричневой железной двери. Я достаю ключ, отодвигаю заглушку и пару раз проворачиваю, слыша соответственный звук ригеля.

Дверь поддалась и приоткрылась.

Из помещения в лицо ударил резкий запах химии. Немного похоже на клей. По словам брата, он совсем недавно закончил ремонт. Будь жив, ещё долго избавлялся бы от этого скверного аромата.

Достаю смартфон, чтобы подсветить и найти выключатель. Нажимаю на клавишу, что находилась на уровне головы — ничего не происходит. Пощёлкав пару раз, решил посветить на люстру — в той не было лампочки.

Не думаю, что мой брат плохо зарабатывал, чтобы экономить на электричестве. Продолжая использовать смартфон в качестве фонарика, иду дальше по коридору. Зная, каким брат был педантичным в отношении чистоты с самого детства, ведь это нам прививали чуть ли не с молоком матери, меня посещает мысль, что в квартире кто-то побывал.

Вполне вероятно, посетителем был тот самый полицейский, с которым я виделся утром. Убийство не самое обычное, раз нам с матерью так долго не разрешали посмотреть на тело. Но я могу только строить догадки, потому что никто не хочет посвящать нас в курс дела.

Всё что нам сказали — так это то, что подозревают заказное убийство. Судмедэксперт огласил, что брат скончался от пулевого ранения, а лицо было изуродовано посмертно. Следователи предполагают, что это для того, чтобы не могли опознать тело.

Сегодня, в кабинете следователя, я вспоминал все, что видел из вещей брата, пока он был у меня в гостях и составлял соответствующий список. По словам полицейского, не хватает смартфона, документов и еще пары мелочей. Смартфон старшего брата проверили сразу — никаких сигналов с момента произошедшего события он больше не передавал. Ориентировки на пропавшее иммущество дали в местные ломбарды.

Пока зацепок нет.

Пара вещей валяется на полу. Контуры следов от пыли некоторых элементов интерьера нарушены, хоть и видно, что пытались поставить всё на место. Я прислушиваюсь — тишина.

Нарочито медленно иду по коридору, постоянно перемещая свет от вспышки смартфона по помещению. Прохожу мимо закрытой комнаты брата, из-за которой появляются настороженные мысли. Мне всегда кажется, что рядом кто-то есть и он скрывается, выжидая подходящий момент, чтобы напасть. Это жуткое наваждение преследует меня с самой юности. Стараюсь ступать тише, проходя на кухню.

Моя юношеская паранойя начинает ликовать — давненько я не давал ей повода хозяйничать у себя в голове. Дома я постоянно нахожусь с Сакурой, на работе у нас целая команда в одном помещении. Я почти не остаюсь один.

На кухне достаточно светло, отчего я решаю убрать смартфон. Мельком осматриваюсь — здесь тоже небольшой беспорядок. Разбросанные газеты на полу, открытый пенал и небрежно лежащие столовые приборы возле электроплиты. Нож с заостренным кончиком заманчиво поблескивает от света, что доносится с лоджии.

Моя паранойя настойчиво шепчет: «Возьми его».

Держа в руке сталь, я стал чувствовать себя немного в безопасности, находясь в этой пустующей квартире. Было немного опрометчиво идти сюда одному. Хотя, иного выбора у меня не было. Я стал ловить себя на мысли, что в чем-то есть подвох и мне важно понять — кто и что скрывает.

Бегло заглянув на лоджию, нахожу там запечатанную пачку сигарет и чистую пепельницу. Вспоминаю, что никогда не чувствовал от брата запаха сигарет.

— Неужели ты тоже курил, нии-сан? Хех…

Даже не думал, что мой старший брат мог иметь вредные привычки. Значит я не один в свои годы ныкался от мамки.

Родители старались контролировать наш круг общения почти с детства и буквально подбирали друзей из знакомых ребят. Главными критериями для них было соблюдение норм приличия, занятость в школьных клубах и отсутствие «шального ветра» в голове.

Набравшись смелости, я решил вернуться и заглянуть в комнату брата. Дверь была закрыта, но не на замок.

Я спрятал нож за спину, уверенный в намерении нанести удар, в случае чего. Смартфоном, что был в левой руке, я освещал помещение и постарался плавно опустить ручку вниз, медленно открывая дверь.

Никого.

Облегченно выдохнув, решил, что с ножом еще рано расставаться.

В комнате был легкий кавардак, на полках безумие спутанных документов. Я выудил парочку — это были обычные счета и уведомления.

Всё-таки помещение ещё напоминало, что здесь жил Итачи. Помимо запаха клея, который быстро стал привычным, в воздухе витало что-то ещё. Когда я подошел к шкафу и открыл его, то сразу почувствовал парфюм, которым постоянно пользовался брат.

На долю секунды, мне даже показалось, что он совсем близко, будто просто стоит за спиной.

Живой.

Но от этих мыслей в груди защемило. Я снова почувствовал, как на меня накатывает та буря эмоций, которую почувствовал, когда до меня, наконец, дошло, что брата больше нет в живых. Однако, я пообещал себе сдержаться до тех пор, пока не получу ответы на свои вопросы.

Закрыв шкаф, я облокотился на него спиной и съехал вниз, приземляясь на пол. Я думал, что смогу держать себя в руках, не давать горечи съесть меня, но как и моя мать, всё чаще и чаще поддаюсь скорби.

Последнее, что мне хотелось — это сидеть на полу в квартире брата, уставившись в одну точку. Но я не мог заставить себя двинуться. Вся прошедшая неделя промелькнула в голове — звонок, полицейский участок, допросы, морг, прощание…

Обещав себе и матери быть сильным, держаться, как оловянный солдатик, я всё же дал слабину. Почти сразу после похорон, я взял отгул, а потом отпуск, сорвался и уехал в другой город, бросив работу и семью. Теперь же, сижу в квартире брата на полу, пытаясь понять — за что его могли убить?