Все здесь подавляло: огромные залы с низко нависшими золочеными сводами и стенами, облицованными черным мрамором, красным гранитом, темно-синим лазуритом. На них сплетались узоры мозаичных инкрустированных драгоценными камнями панно, изображавших мрачные сцены кровавых битв, казней, вереницы захваченных пленников и крошечных жалких покорных рабов, распростертых у ног исполина Солнцеликого.

Свет едва пробивался сквозь узкие окна-бойницы. Залы освещались светильниками в колпаках прозрачной слюды цвета запекшейся крови.

Однако, за невзрачной внешностью пришельца таились недюжинный ум и железная воля. Его мысли и чувства, как правило, скрывали столь мощные щиты, что пробиться сквозь них не удавалось, даже весьма искусным мыслечтецам. Более того, он умел выстраивать великолепную защиту из лжевоспоминаний и лжечувств. И если когда-либо Тиран сумел бы проникнуть сквозь них, то даже он содрогнулся бы от той темной бездны, что таилась за этой неприметной оболочкой.

Покрытые пластинами листового золота двери и тяжелые парчовые завесы бесшумно распахивались и отодвигались перед человеком с рыжеватыми глазками-буравчиками. И, наконец, тщедушная фигурка, сопровождаемая стражниками, остановилась у сверкающего проема, занавешенного сияющим струящимся паутинным шелком. Властный голос приказал ему войти.

За спиной пришельца сомкнулись раздвижные резные створки. Воины остались за порогом. Однако ржавоглазый знал, рядом с властителем прячется, по крайней мере, дюжина чернокожих охранников. Они лишены языков и не обучены письму, а, значит, не смогут никому передать то, о чем здесь говорится. Но воины эти, с младенчества воспитывавшиеся в угрюмых покоях повелителя, бесконечно преданны Солнцеликому и в любое мгновение уничтожат каждого, в ком заподозрят опасность для своего господина.

Лазутчик Солнцеликого опустился на колени, ползком приблизился к возвышению, где на блестящих подушках возлежал толстяк в богато расшитых одеждах.

— Ты можешь подняться, Реваз, — голос повелителя был обманчиво мягок и казался текучим, как шелка, на которых расслабленно покоились необъятные телеса, — так чего же вы с Симорином смогли добиться в Светлоземье?

В складках жира прятались проницательные глазки, в них светились ум и холодный расчет. Этот могущественный человек, державший в своих пухлых пальцах судьбы десятков миллионов подданных, начинал свою жизнь в пастушеской юрте. Его путь в эти роскошные покои был устлан трупами и обильно орошен кровью. Но возвышению способствовала не только невероятная жестокость, а, прежде всего, способность мыслить неординарно и великолепное понимание психологии человеческой толпы. И также умение терпеливо, сосредоточенно, тщательно плести сложнейшие интриги.

Ржавоглазый докладывал скупо и четко, ничего не прикрашивая и не утаивая, ибо знал, что правитель не терпит лжи. Для завоевателя важна подлинная картина происходящего, а не приятная ложь, ведущая к поражениям.

Реваз замолчал. Лишь слабое потрескивание угольков в жаровне с благовониями нарушало повисшую в покое тишину. Лазутчик старался не показывать страха, но в глубине живота пульсировала леденящая точка. И с каждой секундой затянувшейся паузы мертвящий ужас внутри разрастался и грозил, невзирая на всю его могучую волю, полностью подчинить себе невзрачного человечка. Ибо груда жира, сидевшая напротив, обладала не менее сильным и к тому же не всегда предсказуемым характером.

— Итак, от нашего мага проку немного, — наконец подвел итог беседы Солнцеликий. — Полагаю, ты не можешь удовольствоваться нынешним положением вещей. Есть ли у тебя какой-либо новый план?

— Всемогущественный проникает в самую суть вещей, — раболепно склонился шпион, — да, у меня возникла некая идея. Как я уже говорил, нам не удалось захватить Волчонка и девчонку. Весьма вероятно, дело именно в том, что маленькая ведьма оказалась невдалеке от щенка. Насколько нам известно, у нее много странных особенностей. В том числе и возможность перемещаться во времени и пространстве.

— Во времени? — изумленно переспросил владыка, — но это же невозможно!

— Увы! Возможно, — вздохнул Реваз, — Я изучал их древние летописи, раздобытые Симорином. Это свойство пробуждается лишь в случаях крайней опасности или сильнейшего душевного волнения. К тому же девчонка не получила должного воспитания и обучения, поэтому ее поступки непродуманны, спонтанны, но все равно затрудняют наши действия.

— И что же теперь ты намерен делать?

— Солнцеликий! Ваши воины схватили мальчишку из рыбацкого селения. Он предупредил ведьму о предстоящем аресте. Каратели вначале даже уверились, что им в руки попался Волчонок. Очень уж подходил под его описания этот юнец-рыбак, — ржавоглазый умолк на мгновение, протянул руку к небольшому столику инкрустированному черным и белым перламутром. Из стоявшего на нем шахматного войска он выбрал эбонитового коня с развевающейся гривой, — Великий, Вы часто повторяете, что это ваша любимая фигура в замечательной игре. В ней привлекает необычность движения, сбивающая противника с толку. Вот таким шахматным конем может стать и поселковый мальчишка, удивительно напоминающий Алексиса.

— Подмена? Но что нам это даст?

— В Светлоземье распространилось предсказание, что если трон не будет возвращен законному наследнику, Империя падет. К тому же засуха, свирепствующая в этих краях последние два года, поставила страну на грань голода.

— Да, хотя бы в этом Симорин постарался, — колыхнулся складчатый подбородок.

Добрый знак вдохновил лазутчика. Ледяная рука страха разжалась, и он уверенно продолжил:

— Правления Рилана Шестого вызывает теперь явное недовольство в народе. Ну а среди придворных есть несколько отпрысков боковых ветвей царской фамилии, желающих заполучить власть. Пожалуй, поначалу они согласятся и на регенство при юнце, ничего не смыслящем в управлении государством. Ибо от регенства до Хрустального трона всего один шаг. Ведь именно так поступил в свое время Рилан, оказавшись регентом при племяннике.

Пухлые руки властителя рассеянно поглаживали шелк подушки. Красноватые отблески играли на золоченных ногтях:

— В твоих словах есть резон, — лицо правителя стало отстраненным, как случалось всегда, когда он обдумывал ту или иную политическую интригу. Он протянул руку и взял коня из слоновой кости, повертел его, рассматривая будто впервые, — а уверен ли ты в этом мальчишке-рыбаке? Он ведь однажды уже… Впрочем… впрочем, будучи непокорным власти, он проявил верность этой девчонке. А это уже говорит в его пользу. Порядочных людей легче обвести вокруг пальца, чем негодяев.

Он ни в коем случае не должен подозревать о наших подлинных намерениях относительно маленькой ведьмы. И попытайся уверить его, что он истинный царевич, похищенный в раннем детстве. Важно, чтобы подменыш действовал искренне. Тогда в него поверит и народ Светлоземья.

Властелин сдвинул брови, обдумывая новый план действий. Тишину нарушило воркование голубки за окном. Правитель раздраженно поморщился и сделал знак. Темная тень выскользнула из-за парчовой портьеры. Через несколько секунд голос птицы прервался.

— В твоем предложении есть очень слабое звено, — наконец молвил Солнцеликий, — известно, что лишь истинно Царская Кровь Светлоземья может восседать на Хрустальном Троне…

— Верно, но когда наши войска захватят Империю, необходимость в марионетке-наследнике отпадет. Да и сам по себе Хрустальный Трон вместе с Дворцом, скрывающим тайны власти нынешней правящей династии, необходимо полностью уничтожить.

Проницательные глазки под тяжелыми веками благосклонно взирали на щуплого человечка.

— Мы довольны тобою, Реваз, — промолвил Солнцеликий.

Человечек вновь опустился на колени и в таком же положении попятился к двери. Он низко наклонил голову, дабы скрыть от проницательных глаз в щелочках жира свою почти непристойную радость. Ибо сегодняшний день принес ему одну из важнейших побед в достижении своей собственной цели, о которой тучному повелителю "половины мира" не следовало даже подозревать.