Книга была беспрецедентно опасна, так как содержала в себе описание ритуала превращения мертвого человека в инфернала и необходимое для этого заклинание, темное, как платиновая чернь.
«…и когда встанет мертвый, как живой, и не будет нужно ему воздуха, чтобы дышать, тепла, чтоб согреться, и солнечного света, чтобы видеть - только тогда он повелится Силе, поднявшей его, и будет исполнять волю Хозяина, муча себя и врагов Его, покуда ветер не высушит его глаза, дождь не смоет с черепа волосы, а кости не смешаются с прахом земли и не разнесутся ногами ходящих по ней…»
Я захлопнул фолиант резким движением.
- Поттер, - процедил я, содрогаясь, - это что?
- Книга, - спокойно ответил мальчишка и добавил, нахмурившись. - Моя собственная.
- Где ты ее взял?
- Купил летом, - поганец, кажется, не врал.
- Где? - продолжал допрос я.
- В Лютном переулке, - голос стал слегка неуверенным. Гаденыш знал, что это местечко не предназначалось для школьных экскурсий.
- Зачем? - этот вопрос я задал, с твердой уверенностью, что, если паршивец надумает как обычно уйти от ответа, то в ближайший час он будет делиться откровениями уже под Веритасерумом.
Поттер раздраженно пожал плечами.
- На самом деле мне была нужна другая, - недовольно объяснил он. - Более современная и подробная. Но я ее не нашел ни в библиотеке, ни в Косом переулке. Пришлось купить эту, продавец клялся, что в ней есть все, что мне нужно.
Мы с Минервой стояли деревянные от того, как спокойно этот двенадцатилетний паршивец делился с нами своими нездоровыми увлечениями, очевидно не понимая, что творит.
- Поттер, ты зашел слишком далеко, - в конечном итоге констатировал я. - Сейчас ты отправляешься со мной, а вечером твою судьбу будет решать директор.
Я многозначительно посмотрел на Минерву, давая понять, что в этой ситуации я должен разобраться лично, и она едва заметно понимающе кивнула, соглашаясь со мной.
Услышав мои последние слова, засранец нервно сглотнул и, чтобы спрятать от нас свое лицо, начал убирать свои вещи обратно.
- А это что еще такое… - я неожиданно заметил синюю толстую тетрадь и потянулся к ней.
Поттер перестал дышать.
Я открыл тетрадь резким движением и озадаченно в нее уставился. На мгновение мне показалось, что Поттер сошел с ума, если способен вести такие записи. Как минимум сотня страниц была заполнена написанным от руки текстом, но тот был абсолютной бессмыслицей: буквы были записаны в одну строчку случайным образом без пробелов и знаков препинания, а их набор не содержал в себе ни одного слова. Мне потребовалось как минимум секунд двадцать, чтобы понять: это шифр. Мальчишка спрятал в этой тетради что-то исключительно важное и ценное, позаботившись о том, чтобы этой информацией не могли воспользоваться.
- Что это? - просил я, уже зная ответ.
- Всего лишь мой дневник, - ровно ответил юный чернокнижник. Видимо, непонимание, отразившееся на моем лице, слегка успокоило его.
Я знал, что мальчишка сказал мне правду - о существовании этого дневника я подозревал еще год назад. И вот наконец-то тот сам попал мне в руки - было бы слишком глупо упустить такой шанс и вернуть тетрадь с ответами на все вопросы ее хозяину.
- Я вам не верю, Поттер, - мстительно улыбнулся я. - Здесь может содержаться все, что угодно, поэтому я забираю это с собой. А теперь прошу следовать за мной.
И мы втроем покинули башню Гриффиндора.
- Садитесь, - я махнул рукой в сторону кресла, стоящего у меня в кабинете, приглашая Поттера сесть. Кресло было высокое и удобное для меня, но когда в него забрался мальчишка, я заметил краем глаза, что ноги у него болтаются над полом. “Такой маленький”, - пронеслось у меня в голове, но я отогнал эту мысль.
- Итак, Поттер, - предстоящий разговор обещал был долгим, - потрудитесь объяснить, для чего вы интересовались созданием инферналов?
Повисла гнетущая тишина. Я смотрел в холодные зеленые глаза, не отводя взгляда. Мальчишка замялся.
- Мне было просто интересно… - неуверенно и лживо пролепетал он.
- Вы хоть понимаете, - продолжал вливание мозгов я, - что за интерес к таким сведениям вы можете легко вылететь из школы, стоит кому-то в попечительском совете прознать о ваших наклонностях? Вашу палочку сломают, а вам самому сотрут память…
Щенок побледнел, но продолжал смотреть на меня равнодушно. Попавшись на таком серьезном нарушении, все это время он умудрялся оставаться поразительно спокойным.
- … а произнесение пары слов из заклинания, описанного в этой книге, - стращал я, - достаточно для того, чтобы оказаться в Азкабане - вместе с мучителями и убийцами, обреченными каждый день и каждую ночь забиваться в угол грязной камеры от ужаса, который на них наводят дементоры - и так в течение многих лет, покуда те не сходят с ума…
Мальчишка болтал ногой под стулом и безотрывно глядел в камин. Свою нервозность от нарисованной мною картины он выдавал лишь вцепившимися в обивку кресла ногтями. Я злорадно и удовлетворенно хмыкнул и повернулся к нему спиной, сцепив руки сзади.
- А самое страшное, - проникновенно проговорил я, - что человек, который регулярно имеет дело с такой опасной злой магией, ломает свою жизнь и навеки теряет покой. Его душа становится искалеченной и уродливой, а сам человек - проклятым. Потому что создание инферналов невозможно без умерщвления людей, чьи тела нужны для последующего злодеяния… Неужели вы хотите для себя такой участи, Поттер?
Я ожидал любых возражений на мои слова, но смех, раздавшийся вместо ответа у меня за спиной, поверг меня в ступор. Я резко обернулся, увидев, как маленький засранец судорожно хохочет, спрятав лицо в ладонях. Его смех становился все более отрывистым и громким, отчего звучал в моих ушах все более издевательски. Я почувствовал приступ злости от такой наглости, и, стремительно подойдя к мальчишке, резким движением отдернул его руки от лица, заставляя посмотреть на меня.
Он продолжал смеяться, не в силах заткнуться, но звуки, которые он издавал уже были похожи на лай, и спустя мгновение я понял: у мальчика была истерика. По щекам потекли слезы, сам он содрогался всем телом; я крепко держал его за руки, чтобы он не убежал и не натворил глупостей прежде, чем успокоится.
Постепенно его рыдания ослабли, Поттер задышал тяжело и часто и затих.
- Отпустите! - грубо, но неуверенно потребовал он, с отвращением выкручивая запястья из моего захвата.
Я позволил сделать ему это, наблюдая за тем, что последует дальше.
- Вам не запугать меня проклятиями, профессор, - серьезно заявил мне Поттер и вдруг кисло жалостливо улыбнулся, - ведь я и так уже проклят.
========== Глава 4 ==========
Поздно вечером Альбус внимательно слушал наш с Минервой эмоциональный рассказ о том, как Поттер стремительно катится по наклонной. Все время, пока мы говорили, старик молчал и лишь задумчиво крутил в сухих длинных пальцах пустую чашку, видимо, пытаясь сгенерировать собственные соображения по этому делу. Когда мы с деканом Гриффиндора закончили изложение фактов, я не смог удержаться от собственных предположений, точивших меня изнутри дурным нехорошим предчувствием.
- Полагаю, я слишком молод для того, чтобы помнить такие вещи, - заметил я, - но отчего-то мне кажется, что история пятидесятилетней давности повторяется, Альбус. Одаренный мальчик-сирота, выращенный нелюбящими маглами, приезжает в Хогвартс и начинает увлекаться Темными искусствами… И спустя много лет именно этому мальчику напыщенные глупцы, среди которых к своему стыду был и я, приносят клятву верности и творят ужасные вещи по его приказу. Не кажется ли вам, что, если упустить момент, события последуют по тому же сценарию, и мы…
- …получим нового Темного Лорда, Северус? - закончил за меня директор и вздохнул. - Все может быть, все может быть. Но все-таки между этими двумя историями я не вижу стопроцентного сходства, потому что на мой взгляд Том Риддл и Гарри Поттер - это изначально совершенно разные по своей природе люди.
