Утром я вызвал такси. Особняк тетушки Эльвиры, в той части города, где дома городских богатеев соревнуются между собой в роскоши. Правда её дом не был слишком напыщенным и не очень выделялся среди остальных. Те же кованые ворота, та же ограда усеянная пиками, верно для того, чтобы незадачливый вор уселся своим задом прямо на эти пики, так предусмотрительно для него подставленные.

У крыльца никого. Я осмотрелся в попытке встретить хоть кого-то, но вокруг ни души. Даже садовника дяди Миши не видно. Прислушался, но ничто не нарушало тишину. Только где-то на соседнем участке слышен был звук газонокосилки. Я нажал кнопу звонка.

Лёгкие шаги. Массивная, с резными узорами дверь приоткрылась, и я увидел горничную Тамару. Она сильно постарела за это время. Лицо её стало совсем морщинистым, но держалась Тамара всё также прямо. Если бы не это, тетушка давно бы её заменила. Хотя кто знает, может быть Тамара, так и будет открывать двери этого дома до глубокой старости.

— Добрый день Тимофей Александровичь, прошу вас, — она сделала жест рукой и я прошел в просторный холл, — я доложу Эльвире Эдуардовне о вашем прибытии.

Горничная тут же удалилась и я снова осмотрелся. Да, я помнил тут каждый уголок. Этот дом, где прошло моё детство, словно стоял всё это время без движения. С того момента, как я был здесь в последний раз прошло семь лет, но тут совершенно ничего не поменялось. Та же старомодная роскошь, та же мебель и портреты родственников на стенах, такие же розы в старинных вазах.

— Тимофей!

Стук каблучков по лестнице и вот уже незнакомая девушка кинулась в мои объятья. Секунда и я уже прижимал её так, что казалось, сейчас задавлю.

— Оля! Моя малышка Оленька! Какая ты стала, дай же тебя рассмотреть!

Сестра и правда изменилась. Когда я уезжал, она была угловатым подростком. В семнадцать она была ещё словно девочка, несмышлёная и смешная. Теперь же передо мной стояла девушка, и всё же ещё похожая на подростка, но уже понятно, что она не так проста. В её глазах озорство, но и понимание.

Светлые волосы так мило спадали ей на лицо, а голубые глаза в игривой усмешке. Лёгкое платье и тонкая талия. Всё это поразило меня и главное, что я заметил, невероятная женственность, которая сквозила теперь в каждом её движении.

— Я уже совсем не малышка, — смеялась Ольга.

— Тут ты права, я совсем забыл, что тебе уже сколько? Двадцать пять?

— Если Олегу тридцать пять, то мне двадцать пять, всё правильно.

— Но ты выглядишь на шестнадцать.

— Ну, ты и врун, — засмеялась она.

— Я не вру, просто ты так выглядишь.

— Ах, Тимоша, как хорошо что ты приехал. Теперь здесь, хотя бы будет весело. Я просто погибаю от тоски. Мне даже не с кем поговорить. Диана, жена Олега, такая зазнайка. Считает ниже своего достоинства беседовать со мной.

Я улыбнулся и хотел что-то добавить, но снова услышал стук каблуков и обернулся.

На лестнице стола девушка или женщина. Сразу я и не понял. Возраст её плавал где-то в промежутке от двадцати до сорока лет. Для девушки она выглядела слишком строгой и хмурой, а для женщины чересчур моложавой. В конце концов, я решил, ей около тридцати. А по движениям её пальцев, понял, она хорошо умеет приказывать и совсем не привыкла, чтобы ей не подчинялись. Внешность её скорее искусственная, но ещё не дошедшая до комичной, в желании красоты.

Темные, тщательно зачесанные назад волосы, идеальный, может немного яркий макияж, и темное платье, затянутое на талии широким поясом.

Почему-то я сразу посмотрел на её туфли, может от того, как стучали её каблуки по лестнице. Идеальная шпилька, и стройные икры, я всегда любовался такими. Да, она красива, никто и не стал бы спорить.

Хоть и была красота эта холодной, в конечном итоге, внешность её показалась мне скорее приятной, чем отталкивающей.

— Добрый день, — грудным, низким голосом сказала она, томно вскинула ресницы и улыбнулась, отрепетированной улыбкой.

Она осмотрела меня с ног до головы таким взглядом, как будто моя участь в её видении уже давно была решена. Во взгляде этом, то ли пренебрежение, то ли что-то ещё. Мне показалось, будто она надсмехается.

— Тимофей, позволь представить тебе…

— Диана Платонова, — перебила она сестру, — жена Олега Платонова.

— Ах, вот что, — протянул я, так как почувствовал, что мне собственно нечего сказать, но на всякий случай добавил, — очень приятно.

— Надолго вы к нам? — снова натянула улыбку Диана.

— Думаю на пару дней. Дела, знаете ли.

— Понятно, — она с видом актрисы исполнившей роль повернулась, чтобы уйти и как последнее пожелание протянула, — приятного времяпровождения.

В тот же момент в холле появилась горничная и официальным тоном произнесла:

— Тимофей Александрович, прошу, Эльвира Эдуардовна готова принять вас.

За годы моего отсутствия, я уже забыл как здесь всё старомодно и с церемониями. Надеялся, проведу пару дней, как-нибудь сумею перетерпеть все эти жеманности. Живут словно в девятнадцатом веке. Кому это нужно?

Впрочем, пока шел к тетке в кабинет, я решил вести себя самым подобающим образом, чтобы уже в этот раз ни у кого не возникло никаких ко мне претензий.

В кабинете темно. Хоть за окнами белый день, шторы плотно задернуты. Единственный источник света небольшая лампа на столе. Я не сразу заметил тетушку, так как кресло, в котором она сидела было повернуто от стола к книжным полкам.

— Доброе утро, — неловко произнёс я тихим голосом и почувствовал, как во мне присыпается плебей.

— Давно уже день Тимоша. А я всё жду, когда же ты наконец соизволишь посетить меня. Неужели, желание узнать, что я написала в завещании, только и смогло привести тебя сюда?

Кресло повернулось, и я с трудом удержался, чтобы не отшатнуться, но видно движение моего лица не ускользнуло от её взгляда, и тетка усмехнулась.

— Да, я знаю, лицо моё немного изменилось. Болезнь не красит.

Обостренные до предела черты её лица, походили на застывшую маску. Только в глазах трепетала жизнь, только в повороте головы и движении пальцев ещё чувствовалась борьба. Седые волосы аккуратными локонами падали на плечи, но им уже нечего было украшать. Темное платье из модного полстолетия назад бархата, только подчеркивало бледность лица тетушки.

— Вы как, всегда элегантны, тётя Эльвира. Я это хотел сказать, — я запинался.

— Тимоша, ты как был маленький, очаровательный льстец, так и остался. И не слишком умеешь делать комплименты. Грустно только, что твоя любовь к деньгам намного выше, чем любовь к собственной тётке. Не отрицай. Только это заставило тебя бросить всё и приехать.

— Вы хорошо знаете, почему я не приезжал раньше, — обидчиво сказал я, — думаю, что обвинять меня в нелюбви к вам, совсем несправедливо. Если вы не желали меня видеть, то зачем позвали?

— Я не считаю такой уж важной причиной то, что ты имеешь в виду. Это глупо не посещать родственников из-за подобных историй. Или ты боишься Олега? Я думаю это несерьёзно. Он ещё спасибо должен сказать, за то, что ты избавил его от женщины, которая рано или поздно всё равно наставила бы ему рога. Или ты думал, что он убьёт тебя?

— Я… нет… и совсем я так не думал, — попытался я оправдываться.

Ведь всё, что она говорила, означало только то, что я трусливо сбежал от собственного брата. От его мести. Доля правды в этом всё же была.

— Надеюсь, теперь ты неплохо справляешься сам. Я слышала ты на руководящей должности.

— Это громко сказано, скорее я помощник руководителя.

— Удивлена. С твоим потенциалом, не дослужиться до управляющего. Ну, ничего надеюсь, в скором времени эта несправедливость будет исправлена.

— Что вы имеете в виду тетушка?

— Не торопи события. Ладно, иди я уже не в силах так много разговаривать. Встретимся завтра, если я доживу до завтра, — она усмехнулась, но усмешка эта показалась какой-то страшной. — Располагайся. Можешь занять одну из комнат на втором этаже.