А дальше все его чувства поглотили боль и тошнотворное головокружение. Они по инерции скатились по наклонной крыше над боковым крыльцом, запутавшись в одеялах и пальто. Он пытался защитить свою безжизненную напарницу тем, что обнял ее и накрыл ее голову ладонью, приняв на себя основную силу удара. Он не видел этого, но очевидцы позже рассказали ему, что огромный вихрь огня с ревом вырвался следом за ними, подкормленный проникшим в помещение кислородом из разбитого окна.

А потом они внезапно оказались в воздухе. Малдер попытался перевернуться так, чтобы Скалли приземлилась на него, но не был уверен, где верх, а где низ. Скорее благодаря удаче, чем его проворству, она действительно упала на него, придавив его своим, как ему показалось, слишком большим для такого маленького человека весом. Малдер смутно осознавал, что вокруг столпились взволнованные люди, но его главным беспокойством было то, что ему никогда уже не удастся вновь нормально вздохнуть. От удара из него перехватило дыхание, и ему показалось, что он не сможет впредь сделать достаточно глубокие вдохи, чтобы наполнить воздухом опустевшие легкие.

Комментарий к Шестая часть

(1) - парень-чудотворец из серии «Чудотворец» 1х18.

========== Седьмая часть ==========

***

Он не оказал сопротивления только что прибывшим из Дюбуа парамедикам, когда они погрузили их со Скалли в машину скорой и направились в общественную больницу в Рексбурге. По прибытии туда фельдшеры вызвали дежурного врача и сообщили ему подробности состояния Скалли. Он выслушал их и велел ехать в стационарную общую больницу Айдахо Фоллс.

Малдер же к тому времени уже был способен вполне ясно мыслить и на свою голову поинтересовался, зачем им ехать в более крупную больницу, если никто из них не получил ожогов. Медики здорово напугали его полным описанием ступенчатого разрушения легких, известного как РДСВ. (1) При его лечении пациент может провести довольно продолжительное время на искусственной вентиляции легких с применением сильнодействующих лекарств, что потребует очень пристального контроля. Синдром проявлялся в течение 48 часов при отравлении дымом сходным с тем, что пережила мисс Скалли. Она могла и не пострадать столь серьезно, весело заверили они его, и в любом случае половина пациентов с такими симптомами выживает.

За рулем скорой сидела грузная темноволосая женщина, побуждавшая его не беспокоиться. Второй медик был афроамериканцем, который напевал себе под нос старомодные песенки, продолжая через равные интервалы проверять жизненные показания Скалли. Они то и дело посматривали на Малдера с чем-то похожим на благоговение, но он не обращал на это внимания, так как привык к странным взглядам со стороны медицинского персонала.

Скалли начала приходить в себя во время поездки. Малдер к тому времени уже тайком отстегнул ремень, удерживающий его на носилках. Он болезненно скатился с них и, приблизившись к напарнице, встал на колени рядом с ней, чтобы она первым делом увидела его лицо. Из собственного опыта он знал, как ободряюще действует вид и голос человека, которому доверяешь, когда ты дезориентирован из-за ранения. Черт, он бы оценил подобное ободрение в половине ночей, когда просыпался от кошмаров.

- Малдер, мы справились? – между приступами кашля выдохнула она.

- Да. И обошлось без ожогов. Тебя будут лечить от отравления дымом.

Он больше ничего не добавил, решив, что она все равно, вероятно, знает о РДСВ больше него.

Ее приход в сознание здорово поднял настроение медикам. После очередной проверки ее показаний они дали друг другу и, разумеется, Малдеру «пять». К прибытию в приемный покой больницы Малдер начал уже испытывать к ним симпатию.

Скалли увезли для проверки газа крови и функции внешнего дыхания. Малдера же после стандартного анализа крови направили на рентген, который показал, что, хотя у него были многочисленные синяки и содранная кожа, обошлось без сломанных костей. Рентгенолог предоставил ему медицинский халат, чтобы ему не пришлось вновь надевать свою пропитанную дымом одежду. Когда он покинул кабинет и отметился в приемном покое, то, к своему удовольствию, обнаружил, что статус состояния Скалли поменяли с удовлетворительного на хорошее и определили ее в обычную палату, где ее можно было навещать. Встретив доктора Апесос у двери в палату напарницы, он узнал от нее, что перспективы у Скалли самые лучшие, но врач хотела на всякий случай подержать ее в больнице еще пару суток.

Он собирался войти и отпраздновать вместе с напарницей эти замечательные новости, а потому испытал настоящий ужас при виде лежащей на койке Скалли, пытающейся остановить бегущую из носа кровь. Заметив выражение его лица, она поспешила заверить его, что все в порядке.

- Не волнуйся, Малдер, это обычное кровотечение из носа. Очевидно, я ударилась обо что-то, когда ты выносил меня. Когда я выпрямилась, то должно быть, сосуд лопнул.

Вспомнив все тычки и удары, полученные ими обоими, Малдер решил, что кровь из носа не так уж и трудно объяснить. Он попробовал абстрагироваться от отчаяния, которое вызвал у него вид ее кровоточащего носа, и отнестись к этому так легко, как это того заслуживало. Однако эта попытка привела лишь к тому, что он позорно спрятал лицо в матрасе и вцепился в него изо всех сил, чтобы сдержать рвущиеся наружу звуки. Какие именно, он и сам не знал, но был уверен, что не сможет остановиться, стоит ему только начать. Скалли принялась гладить его по голове, пока его дрожь не стихла. Тогда она тихо заговорила:

- Все хорошо, Малдер. Я буду в порядке. Думаю, что не стану оставаться здесь на 48 часов – суток будет вполне достаточно.

- Знаешь, все медсестры только о тебе и говорят, - продолжила она. – Ширли и Грег – парамедики, которые нас привезли – распространили нашу историю по всей больнице. Они видели, как ты зашел в полицейский участок, но никто не рассчитывал, что ты выйдешь, когда шериф вернулся и заявил, что спасать меня уже слишком поздно. Все были потрясены, когда мы вывалились из окна второго этажа с полыхающим за нами огнем. Ширли говорит всем, что это было как в кино про Индиану Джонса.

Как она и рассчитывала, Малдер рассмеялся.

- Скорее, про Барни Файфа. (2) Я был так напуган, но не позволял себе думать о том, какой напуганной должна быть ты. Но что пугало меня больше всего, так это мысль о том, что я не смогу заставить себя вернуться в здание во второй раз. Билл назвал меня жалким сукиным сыном в больнице, Скалли, но он ошибался: я очень удачливый сукин сын, который и на этот раз умудрился не угробить тебя.

- Малдер, я не понимаю, как ты можешь быть виноват в том, что моя сокамерница оказалась беспечной курильщицей, а окружной шериф не утруждает себя обыском заключенных и обеспечением мер безопасности? – спросила Скалли.

Малдер принялся делать глубокие вдохи, чтобы восстановить самоконтроль и объяснить Скалли свою теорию.

- Пожар был неслучайным. Он должен был помешать проведению вскрытия. Все указывало на это, но я не обращал внимания на улики.

Скалли скептично отнеслась к его словам.

- Ты, вероятно, не задумывалась об этом, - продолжил он, - но парамедики оказались на месте, потому что их вызвали из-за пожара в «Приюте Мэй для бездомных животных». Не кажется ли тебе, что два случайных пожара за одну ночь в городе размера Диггера выходят за рамки простого совпадения? Думаю, все должны были сконцентрировать свои усилия на спасении животных и предотвращении распространения первого пожара. Люди бы предположили, что любой дым или запах горения вызван именно им. Тем временем тюрьма бы сгорела изнутри, и даже когда на огонь обратили бы внимание, все сочли бы, что внутри никого нет.

- И я знаю, кто это сделал. Помнишь, как помощник Хансен обнаружил тело Харгити? Что если он убил его и сам проник к нему в дом? Единственные отпечатки остались бы от шин его и твоей машин. Хансен посчитал, что, когда ты окажешься в тюрьме, я потеряю самообладание и брошу все, чтобы доказать твою невиновность, и он сможет добраться до туши. Он, вероятно, ожидал, что меня там уже не будет, когда днем заезжал в клинику, так что он мог бы избавиться от нее. Столкнувшись же со мной, он попытался подстегнуть меня к действию. Когда это не сработало, он сказал, что мне нужно оставить наше расследование и приехать в Диггер для дачи показаний. К сожалению для него, я знаю свои права. Поэтому ему оставалось воплотить в жизнь запасной план: сделать невозможным для тебя проведение вскрытия. Он знал, что они не смогут долго продержать тебя взаперти, так что ему пришлось быстро организовать «несчастный случай».