Одни пили, а другие работали – скелеты мужчин и женщин, живших на побережье Босфора с V по IV в. до н. э., указывают на то, что средняя продолжительность жизни составляла от 30 до 40 лет и что жили они, предположительно, в суровых условиях. Руины храма Посейдона, также обнаруженные в 2004 г., подтверждают, что этот морской бог должен был покровительствовать торговле этими полными вина амфорами во всем знакомом мире и – заботиться о людях, охраняющих подходы к нему.
И хотя в античный период Византий упоминается в письменных исторических источниках, в основном, в качестве военного или выгодного трофея, археологические данные вновь говорят о том, что, когда город не был в осаде, не подвергался вторжению и не являлся разменной монетой в политической игре существовавших на тот момент сильных мира сего, повседневная жизнь города – вполне естественно – вращалась вокруг получения всевозможных наслаждений.
Прогуляйтесь по парку Гюльхане в районе Эминёню в нынешнем Стамбуле. Вы окажетесь здесь в окружении призраков древнего Византия. Сейчас здесь плутают туристы, играют родители с детьми и целуются парочки, а тогда проживали свои жизни и хоронили своих мертвых первые жители Восточного Средиземноморья – память о них увековечена на сохранившихся надгробиях. Здесь можно встретить уличных артистов, астрономов, моряков и врачей древнего Византия. По рассказам (одного из сочинителей IV в. до н. э., возможно, Аристотеля), на «чудотворцев» (жонглеров, музыкантов, прорицателей, торговцев амулетами) в городе налагали огромные сборы{96}. Речь, видимо, идет о бродячих артистах, пользующихся живым спросом в этом жадном до удовольствий портовом городе.
Эти надгробия увековечивают память и о жрецах и жрицах. Исполнение религиозных обычаев было еще одной отрадой обывателей Византия. Они ежедневно обегали до восьми храмов и святилищ, вознося молитвы, оставляя мелкие жертвоприношения и лихорадочно пытаясь привлечь богов моря, небес и земли к участию в своей жизни. У греков не было слова, обозначающего религию. Боги, богини, полубоги и духи попросту были повсюду и во всем, а Византий, будучи «благословенным» и этнически разнородным городом, считался земным обиталищем большего числа духов, чем другие поселения.
В Византии царил греческий дух, но дорическое происхождение не могло победить восточный характер поселения. Всегда было ясно, что эта постройка возводится на краю Азии. Наряду с греческими богами, которых тут ожидаемо почитали в храмах и святилищах: Афродитой и Дионисом (им здесь поклонялись истово), Аполлоном, Герой, Афиной, Артемидой и Реей (не говоря уж о спартанских фестивалях вроде Гиакинфии и Карнеи), здесь чтили также и фракийского бога Зевксиппа и богиню Бендиду. С середины IV в. начали поклоняться египетским богам Серапису и Исиде, а также таинственной повелительнице природы Кибеле.
Кибела, которую обычно охраняют огромные кошки и происхождение которой уходит своими корнями на 9000 лет назад к фигуркам прабогини плодородия, найденным в Чаталхёюке на юге Турции, – странное и безжалостное существо. Считалось, что прорубленные в скалах в Центральной Анатолии врата в ее честь ведут в иное измерение. Они и сегодня остаются удивительным и таинственным сооружением. Если добрести по морозу, сторонясь недружелюбных пастушьих псов с шипастыми ошейниками, то бесстрашный турист и сейчас найдет эти врата там, где некогда было царство Мидаса, человека с роковым даром все обращать в золото. С горных обрывов все так же безучастно, как и три тысячелетия до того, взирают на мир слепые отверстия, проемы в скалах, где якобы под присмотром Кибелы происходит переход от жизни к смерти.
О могуществе этого существа слагались легенды. Греки порой называли ее Метер Орейей, матерью гор, или Кибелией, на эллинский манер произнося фригийское слово, означающее гору{97}. В Византие ее стали почитать как Рею-Кибелу, Великую владычицу природы. Впоследствии Кибела станет покровительницей нового святилища на афинской агоре, а затем, по словам Овидия, она промчалась через Пессинунт в Малой Азии, по подножиям горы Ида, миновала остров Тенедос в Эгейском море и направилась в Рим оказать сопротивление Ганнибалу из Карфагена{98}. Каждый год черный камень Кибелы несут с Палатина окунать в речку Альмо (приток Тибра). Под христианскими сооружениями на площади Святого Петра скрывается Тавроболий, одно из ее святилищ в Риме, где под струями крови стояли римские жрецы, когда в жертву богине наверху резали быков. Кибела пережила даже обращение римского Византия в христианство – каждый год в ее честь по центру города шествует величественная процессия. Так что будем считать, что жители Византия почитали Кибелу и многих других богов – страстно, благочестиво и неуклонно.
Осознавая, сколь многим они обязаны могуществу здешних акваторий, колонизаторы возводили святилища с видом на Босфор, а после колонизации тут же устроили при входе в Черное море заставу. Колоссальное значение этого контрольно-пропускного пункта возвеличивалось религиозным комплексом на азиатском берегу пролива, который назвали просто – храм Иерон. Это – Святилище, особо важное священное пространство и прибежище, которое ныне скрывается под византийской крепостью Йорос, на небольшом полуострове, сужающем вход в Черное море.
На другом берегу Босфора эти первые поселенцы построили другой, менее значительный, храм, «европейский» или «византийский» – земное пристанище бога Сераписа, а возможно, прежде всего, богини Кибелы. По преданию, храм был возведен, ни больше ни меньше, самим Ясоном до того, как он отправился искать приключения в Черном море. По другим рассказам, его построил сын царя Беотии, Фрикс, который принес отцу Медеи, царю Ээту, золотое руно. Здесь совершали жертвоприношения сильные мира сего. В этом храме перед вторжением в Скифию сидел царь Дарий, обводя взором Понтийское царство. Благодаря глубокой гавани (ныне бухта Макар, а в эпоху Античности – гавань Фрикса), куда сливались воды естественных источников, это место стало важной остановкой перед длительными путешествиями. При прохождении гавани Фрикса к Эгейскому морю с конца сентября ставки процентов по ссудам для торговцев были выше в связи с повышением риска нападения пиратов, а также – плохой погоды{99}.
Существовавший в городе календарь также свидетельствует о влиянии, какое акватория оказывала на жизнь Византия. Июнь назывался Bosporios, в этом месяце проходил фестиваль Боспория. Судя по одной любопытной записи, во время этого летнего фестиваля проводились игры, в том числе забеги, во время которых обнаженные юноши несли факелы{100}. Названия других месяцев содержали намеки на буйную природу города: февраль был месяцем Диониса, сентябрь – Malaphorios, «несущий яблоки». Глядя на религиозные артефакты, фрагменты жертвоприношений, надписей и святынь, сохранившиеся в центре города (там, где ныне стоит большой Стамбул), а также вдоль берегов Босфора и Золотого Рога, мы понимаем, насколько этот многообещающий город был ценен во всерасширяющемся мире – и ценность эта была ниспослана небесами.
В IV в. до н. э. по мере того, как повсюду возникали все новые геополитические угрозы (на некоторое время Византий стал игрушкой в руках царя Мавсола, который властвовал над большей частью западного анатолийского побережья – мощь сохранившейся каменной статуи боевого коня с мавзолея этого правителя из Карии, явствующая из набухших вен, покрытой буграми шеи, не оставляет сомнений в масштабности его честолюбивых устремлений), в Византие уверовали в своеобразную сверхъестественную защиту – ведьму Гекату.
Геката почти наверняка родом с Ближнего Востока, возможно, из Карии. Считалось, что эта могущественная, почитаемая богиня-ведьма – покровительница пограничных миров. Возможно, поэтому в знак почитания ей в жертву приносили тех, кто сторожит земные ворота и границы, – собак. Собак в храмах Гекаты не только приносили в жертву, их еще и освящали. Должно быть, все небольшие храмы Гекаты, которые во множестве располагались по всему периметру Византия неподалеку от ворот, оглашались собачьим лаем, тявканьем и воем. В благодарность за покровительство городу и его жителям в честь Гекаты воздвигли статую, которая возвышалась над Босфором и называлась Лампадефорос («факелоносица»).
