Что движет историей – закономерность или случайность? На это вопрос трудно ответить однозначно, но в истории мы видим действие обоих этих факторов, так что иногда случайности совпадают во времени и образуют то, что потом уже выглядит как закономерность. Например, мы знаем о болезни Наследника Алексея, о феномене Распутина или Ленина, и о многих других факторах, способствовавших катастрофе. Но также известна поданная Императору в феврале 1914 года записка члена Государственного совета Петра Николаевича Дурново. В этой записке он аргументированно доказывал, что надвигающаяся война отнюдь не является неизбежной, что в неё нельзя вступать ни в коем случае, и что даже победа не возместит небывалых потерь, которые будут неизбежны. Он с поразительной точностью предсказывает последующий развал государства. «Россия будет ввергнута в беспросветную анархию, исход которой не поддается даже предвидению»[9]
Существует расхожая фраза, будто история не терпит сослагательного наклонения. Но фраза эта лишена смысла, потому что люди всегда будут думать об альтернативном варианте событий: «что было бы, если бы…?». И это необходимо делать для того, чтобы извлекать уроки из истории и не повторять ошибок. Также бессмысленна и фраза, что история учит тому, что она ничему не учит, поскольку история не учит только того, кто сам не желает извлекать из неё уроков. И вся история человеческого прогресса – это история того, как новые поколения людей изучают и используют опыт своих предшественников. Это относится и к социалистическому эксперименту в России: содрогнувшись от него, общественность промышленно развитых стран, с которых, по марксистской теории, должна была начаться мировая революция, отторгла его и предпочла эволюционный путь развития, которым и следует до сих пор.
О реакции Николая II на записку Дурново ничего не известно, но известно, что многие предостерегали его от войны с Германией. На вопрос, что было бы, если бы царь внял этим советам и не вступил бы в войну, можно с уверенностью ответить, что тогда война имела бы локальный характер или вообще бы не началась, и ещё бы долго существовал сложившийся в XIX веке мировой порядок. В Европе разрыв с феодальными традициями происходил бы более плавно и органично. В России не было бы революции, она сохранила бы эволюционность и высокие темпы развития, и скоро превратилась бы в ведущую мировую державу, равную США. Излишне говорить, что тогда не было бы и II Мировой войны, мир никогда бы не узнал ужасов коммунизма, а Ленин сейчас был бы известен лишь немногим учёным – узким специалистам по утопическим социальным учениям и сектам.
Как и причины Мировой войны, такими же мелкими, просто досадными, выглядят ныне по сравнению с их катастрофическими последствиями причины февральской революции 1917 года. Они выглядят даже не столько причинами, сколько поводами, вызванными усталостью от войны. Захватившие страну нелепые слухи о связи Распутина с Императрицей Александрой Федоровной и об их совместной изменнической работе на Германию – что потом опровергла специальная комиссия Временного правительства; очереди за хлебом в Петрограде – хотя хлеб был, просто произошли временные перебои с его подвозом; бунты в тыловых частях, которыми была неосмотрительно переполнена столица – а на самом деле тот сброд, который начали брать в армию, просто не хотел идти на фронт; несвоевременный отъезд Государя в ставку, где он всё равно был не нужен – а без него в столице в критический момент наступило безвластье.
Всё это были случайности, роковым образом совпавшие во времени, и они не имели бы последствий за пределами столицы, если бы не измена известных депутатов Государственной Думы, которые пошли на поводу у толпы, состоявшей из низов общества, не имевшей единого руководства и политической цели. Под предлогом восстановления порядка они присоединились к толпе и фактически легитимизовали массовые беспорядки. При наличии законных органов государственной власти они самоуправно создали Временное правительство и потворствовали созданию параллельного незаконного органа государственной власти – Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, что привело к двоевластию, а затем к гибели государства. Оба эти органа новой власти сразу же стали заложниками огромного разложившегося гарнизона, где свободно агитировали большевики. Благодаря предательству этих депутатов то, что фактически являлось массовыми беспорядками и бунтом против власти, вошло в историю под названием февральская буржуазная революция (хотя её движущей силой была отнюдь не буржуазия, а низы общества – чернь).
Здесь стоит вспомнить, что печально известная Парижская коммуна во многом была обречена на поражение по причине того, что сразу же после захвата восставшими парламента все его члены, а также и тысячи социально ответственных граждан покинули Париж, оставив новую власть в вакууме – пожирать саму себя. Если бы так произошло и в России, исход бунта неизбежно был бы такой же. Но бунт черни бездумно поддержали и другие слои населения – все, кто был недоволен ошибками Николая II, и даже некоторые Великие князья, нацепив на себя красные банты, выходили на помпезные демонстрации засвидетельствовать свое единство с чернью, ошибочно принимая её за народ, и способствовали раздуванию социальной истерии. Обратно же загнать этого джина в бутылку методами демократии было уже невозможно, и это сумели сделать только большевики методами чудовищного террора.
Не существует общепризнанного понятия «революция», поэтому кто-то утверждает, что революция была только одна – Великая французская революция 1789 года, кто-то относит к ним все успешно совершенные государственные перевороты. Не будем разбирать этот сложный вопрос, но отметим только, что одной из главных причин всех революций всегда являлось то, что представители правящей верхушки вопреки своим законным обязанностям сами начинали представлять угрозу общественному порядку – злоупотребляя властью, противопоставляя себя народу, и ради сохранения своих привилегий произвольно попирая законы. Так, вырождаясь в тиранию, власть утрачивала свою легитимность, соответственно у народа возникало право на восстание, и народ это право использовал вне зависимости от того, признает власть это право или нет. Это право, даже если оно прямо не указано в национальном законодательстве, является естественным правом человека, его невозможно отменить, оно подпадает под понятие крайняя необходимость и является формой реализации права человека на самооборону от преступных посягательств на жизнь и имущество со стороны любого лица, в том числе и государства.
При всех недостатках царского режима, такой предпосылки для революции не было в Российской Империи в тот период времени, поэтому свержение действующей власти не может рассматриваться как реализация права народа на восстание. Это были массовые беспорядки, перешедшие в стихийный бунт против законной власти, а деятельность примкнувших членов Государственной Думы по нормам любого права являлась государственной изменой.
Юридическое правило: «захват не порождает права» относится также и к власти, если она была объектом захвата. Но так как Николай II объявил о добровольном отречении от престола, и в дальнейшем никогда от своего отречения не отказывался, так как он признал Временное правительства и передал вопрос о будущем государственном устройстве на разрешение народа, то формально легитимность и преемственность новой власти была подтверждена – но только до Учредительного собрания.
Но эта формальная легитимность не означала фактической способности новой власти удержать ситуацию под контролем. В Российской империи институт монархии был не только организационным, но и духовным стержнем огромной и сложной страны, его можно уподобить маховику на двигателе внутреннего сгорания, без которого все системы начинают работать вразнос и двигатель изнутри разбивается вдребезги. Непродуманные революционные декреты, написанные «на коленке» невесть откуда взявшимися людьми, сотрясли страну до основания и вызвали именно те явления, которые, как писал Дурново, не поддавались даже предвидению. Нелишне здесь будет вспомнить, как осторожно разрабатывался закон о Государственной Думе в 1905 году, и как много авторитетных и компетентных людей было к этому делу привлечено.
