О сущности происходящего хорошо впоследствии написал бывший Атаман Кубанского Казачьего Войска Александр Петрович Филимонов.
«Я никогда не допускал мысли, что русская революция может протекать по каким-либо заранее намеченным руслам той или иной политической программы, что ею будут руководить идейные люди, что она будет повторением Великой французской революции.
Мне представлялось бесспорным, что Россия будет переживать бедствия, однородные с эпохой смутного времени, времени бунтов Стеньки Разина и Емельяна Пугачева.
Я считал, что благо, которое может оказаться в результате столь ужасного стихийного движения, будет куплено ценой такого человеческого горя, крови и страданий, что лишь в безумной, забытой Богом голове маньяка может родиться идея революции в такой стране, как Россия. И действительно, вся Россия, в частности и Кубань, обратилась временно в дом таких маньяков»[10]
Общее ослабление государственного механизма, повсеместное падение дисциплины, сепаратизм окраин и т. п. – это было вполне предсказуемо. Но не был предсказуем размах этих процессов. А после того, как роковой Приказ № 1 «О демократизации армии» Петроградского Совета в короткий срок превратил боеспособную воюющую армию в сборище распоясавшихся мародеров и дезертиров, восстановить без чрезвычайных мер элементарный государственный порядок уже было невозможно. Но на такие меры оказались неспособны политики-демагоги во главе с Керенским, с безответственными лозунгами свободы, равенства и братства, неожиданно для всех и в первую очередь для самих себя оказавшиеся на вершинах власти. Так, соратник Филимонова по гражданской войне, бывший Атаман Всевеликого Войска Донского, Африкан Петрович Богаевский справедливо указывал в своих мемуарах следующее:
«Благодаря сентиментальности господ Керенских и КО, своевременно не расстрелявших Ленина и всю сволочь, которую немцы преподнесли нам в запечатанном вагоне, погибла Россия, пролилися реки крови и напрасно погибли десятки миллионов людей, замученных большевиками и погибших от голода. А ведь что стоило тому же Керенскому послать в свое время только одну роту надежных солдат к дворцу Кшесинской и тут же, на Троицкой площади … повесить бы всю эту теплую компанию, которая совершенно безнаказанно, открыто призывала солдат к измене. Я был в то время на фронте и не знаю, верно ли мне рассказывали приезжавшие из Петрограда, что будто бы по мысли Керенского, как министра юстиции, предполагалось воздвигнуть на этой площади трибуну для ораторов, которые должны были в жаркой словесной битве разбивать и посрамлять Ленина и его сподвижников, засевших в доме Кшесинской»[11]
В этих цитатах из воспоминаний современников тех ужасных событий отражается то, что будет доказываться и в дальнейшем в этой работе: вирус, своевременно не уничтоженный в зародыше, в своем развитии несет опасность перерождения и даже гибели всему организму. Этот закон биологии действует и в таком умозрительном явлении, как общественные законы.
Если Временное правительство ещё можно считать условно легитимным – раз оно было признано отрекшимся императором и практически всеми политическими силами страны на срок до Учредительного собрания, – то низложение и арест Временного правительства в ночь на 25 октября 1917 года уже не имело даже тех внешних признаков народного восстания, что имелись в феврале. Это произошло в стране беспрецедентных демократических свобод, где имелись все условия для нормальной политической борьбы: свобода партий и политической деятельности, отсутствие цензуры, свобода шествий и манифестаций. Не тирания правящего режима, а напротив, его слабость послужили в обоих этих случаях причиной падения законной (в случае Временного правительства – условно законной) власти.
25 октября 1917 года произошел классический государственный переворот – то есть вооруженный захват власти политической партией, которая была способна разложить армию, состоящую из невежественных крестьян, разжечь социальную рознь, спровоцировать грабежи и кровавые расправы черни над «эксплуататорами», но не способна была победить в нормальной политической борьбе. Эта партия не могла предложить обществу объединяющей созидательной программы, её примитивная пропаганда, обращенная к низменным человеческим чертам, была обречена на банкротство, её руководителей, уличённых в подрывной работе на врага, ждал суд.
Параллельно с подготовкой этого вооруженного переворота в течение осени 1917 года происходил процесс «большевизации Советов». Этот процесс является правовым феноменом: сами по себе незаконные параллельные структуры государственной власти – Советы народных депутатов – в свою очередь незаконно захватывались РСДРП(б) и становились проводниками её политики, главной целью которой был полный захват власти в стране.
Говоря об успехе большевиков, не следует забывать, какое большое значение имеют финансы в политической борьбе, как много средств нужно на выпуск и распространения газет, на агитацию, на содержание агитаторов и партийного аппарата. Следует понимать, что партия, находящаяся на государственном финансировании, всегда имеет большое преимущество перед другими, которые финансируются только из членских взносов и пожертвований. В тот момент из всех политических партий только РСДРП(б) имела государственное финансирование – и это было финансирование иностранного государства – Германской Империи.
На первом этапе большевики овладели большинством в исполкомах Петроградского и Московского Советов и провели на посты председателей Троцкого и Покровского. Затем через столичные Советы, в обход официальных советских органов (ВЦИК I Всероссийского Съезда Советов рабочих и солдатских депутатов, ВЦИК I Съезда Советов крестьянских депутатов, армейских комитетов и ЦИК Центрофлота) объявили созыв II Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, чтобы он одобрил смещение Временного правительства.
II Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, состоявшийся 25-27 октября (7-9 ноября) 1917 года стал кульминацией борьбы за власть в этой незаконной системе. К этому Съезду справедливо делать приставку «так называемый», так как официальный ВЦИК I Всероссийского Съезда Советов объявил этот Съезд несостоявшимся и объявил о намерении созвать свой, действительный, II Съезд Советов, как только для этого создадутся условия.
Как известно, эти условия так никогда больше и не создались, большевики захватили Советы навсегда, и постепенно превратили их в декоративные органы государственной власти. В процессе этого захвате они наглядно продемонстрировали свои самые характерные методы политической борьбы: постоянную готовность ради захвата и удержания власти нарушать свои же договоры, нормы и правила, и одновременно стремление прикрыть свои нарушения этими же самыми договорами, нормами и правилами.
II Всероссийский Съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, на котором в отличие от I Съезда, большевики доминировали, принял (фактически – одобрил) заранее написанные членами их ЦК декреты о мире и о земле. Также сформировал новый ВЦИК и новое Временное рабоче-крестьянское правительство Совет народных комиссаров во главе с Лениным. Так был впервые применен «принцип партийного руководства», который постепенно превратил Советы в фальшивую ширму для захватчиков власти.
Съезд принял обращение «К рабочим, солдатам и крестьянам», в котором объявлялось, что Временное правительство низложено, что Съезд берет власть в свои руки, и что власть на местах переходит к Советам рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Этим самым Съезд фактически предрешил вопрос о государственном устройстве России, на что не имел никакого права, так как это относилось к компетенции будущего Учредительного собрания. Вопрос об Учредительном собрании был на тот момент единственным вопросом, относительно которого в обществе было согласие, и сами же большевики сместили Временное правительство под тем предлогом, что оно затягивает его созыв.
