Эльвира наивно нахмурилась, когда Олег отвернулся от нас и посадил младшую сестру себе за спину. Девочка обняла его за плечи и произнесла:

— А разве на озере мало воды? Зачем идти домой, чтобы пить?

Олег засмеялся:

— Эту воду нельзя пить. Она грязная, в ней живут лягушки, водяные и русалки…

Я вытащила Машу из воды и подсадила её за спину так же, как и Олег Эльвиру минуту назад. Засунула ноги в шлепанцы и быстро понесла по тропинке к дому. Сарафан я оставила на траве, не до него сейчас.

— Ого, ты сильнее, чем кажешься, — сонно пробормотала Маша, опустив голову мне на плечо.

Я хмыкнула.

— Этого требует моя работа, — я сказала это даже без отдышки. К счастью, Маша была легкой, как пушинка.

На берегу реки стоял Матвей, к нам спиной. Он засунул руки в карманы джинсов и не шевелился, застыл, словно статуя. Однако нас вампир услышал, поэтому обернулся.

До берега было около десяти метров, но Матвей за одну секунду оказался около нас. Он принял у меня уже заснувшую Машу и обеспокоенно посмотрел на неё:

— Что случилось?

— Внезапная усталость, первый признак инициации, — пояснила я. — Идем, найдем Галину.

Старуха была в гостиной, делала то, что делает классическая бабушка — вязала. Завидев нас, она отложила вязанье и подошла к нам. Без слов осмотрела Машу, проверила температуру и пульс. Затем посмотрела на Матвея и произнесла:

— Идем за мной.

Матвей послушно последовал за ней в дверь, ведущую в подвал. Я осталась стоять на месте. Маша была в надежных Галининых руках, и теперь я вспомнила, что одета лишь в мокрый купальник, поэтому мой путь вел на второй этаж. Надев джинсовые шорты и тот же топ, что и во время перелета, я быстро высушила феном волосы и затянула их в конский хвост.

Я волновалась за Машу и молилась всем богам, чтобы её инициация прошла спокойно. Все зависело от дара. Чем сильнее способность колдуна, тем болезненнее инициация. Мой дар очень силен, но я не жалею о нем и о тех страданиях.

Едва я закончила приводить себя в порядок, на пороге комнаты оказался Влад. Он был в свободных шортах и белой майке, которая была на нем ранее, а волосы все еще блестели от воды.

Я поджала губы и спросила:

— Чего тебе?

Влад с усмешкой наблюдал за тем, как я передвигаюсь по комнате в поисках чего-то… Лишь бы только не смотреть в хитрые глаза вампира.

— Вот, — мужчина приподнял руку, показывая мой сарафан в руках. Я совсем забыла о том, что оставила его на озере. — Принес тебе твою одежду.

— Спасибо, — бесстрастно проговорила я. В душе бушевала буря ярости, обиды и… влечения. Стыдно, противно, мерзко признаваться, но Влад все еще привлекал меня. Да и как такой мужчина мог не нравится? У него же просто божественная внешность — жаль только, душа гнилая.

Я протянула руку за сарафаном, но Влад вместо того, чтобы отдать, поднес платье к лицу и глубоко вдохнул. Он ухмыльнулся, когда я быстро выхватила сарафан из его рук.

— Ты все еще превосходно пахнешь, — довольно сообщил мужчина.

Я нахмурилась, аккуратно сложив сарафан и засунув в шкаф.

— Ты хотел чего-то еще, Влад? — поинтересовалась я, мечтая, чтобы он ушел.

Влад шагнул ко мне, я сделала шаг назад. Движения повторились. Таким образом, мы достигли окна. Я прижалась задницей к подоконнику, а Влад навис сверху. Он посмотрел на мои губы, затем снова перевел взгляд на глаза.

— Почему ты стала так холодна? — прошептал он. — Я чувствую твое желание, но ты не подпускаешь меня к себе.

— Дай-ка вспомнить, — процедила я, стараясь скрыть ответную реакцию моего тела. Я же разумный человек, в конце концов, и могу держать свое желание в узде. — Ты назвал меня «колдовской сукой, и если бы я не была так хороша в сексе, а ты бы не хотел подгадить Стрельцовым, то тут же меня бросил».

Влад приподнял брови:

— Это же было много лет назад. Ты все еще помнишь мои слова точь-в-точь?

Я хмыкнула:

— Запомни, Влад, женщины никогда не забывают обид.

Влад положил руки на подоконник с двух сторон от меня и обезоруживающе улыбнулся:

— Да ладно тебе. Я сглупил и понял свою ошибку. Давай попробуем снова? После тебя с другими стало скучно.

Я впервые посмотрела Владу прямо в глаза и честно произнесла:

— Я хочу тебя, но не собираюсь снова давать волю физиологии.

Влад тоже посерьезнел и жестко спросил:

— А если я выберу тебя? Тебе придется стать моей женой, хочешь ты того или нет, и раздвигать для меня ноги каждый раз, когда я захочу.

Я криво ухмыльнулась. Держу пари, мои глаза угрожающе блеснули.

— Тогда я очень, очень скоро стану вдовой.

Вампир отшатнулся и удивленно уставился на меня:

— Ты бы серьезно смогла убить меня?

Нет, не могла. Я убиваю только преступников, а единственное, что сделал Влад — растоптал мое сердце. Этим он не нарушил закон, так что я бессильна. Но мужчина-то не знает об этом.

— Если мой возлюбленный изменит мне, то я сделаю это. Сколько же ты продержишься, прежде чем за моей спиной найдешь первую любовницу? — Я спокойно пожала плечами. Вампир отошел, а мое самообладание вновь вернулось.

Влад хмуро посмотрел на меня и вышел из комнаты. Я глубоко вздохнула, успокоила свое сердцебиение и развернулась к окну. Слева от дома, прислонившись плечом к дереву, стоял Матвей, подняв голову к окну. Я встретилась с ним взглядом, и он усмехнулся медленной, странно сексуальной улыбкой. Естественно, он слышал нашу перепалку. Долбанный вампирский слух.

Влад вышел из дома и направился к Матвею. Они оба исчезли в лесу. Ясно, пошли охотиться. Бегите, бедные зверушки. Это было одно из условий Галины — никто из Вишневецких не пьет человеческую кровь, пока находится у нас в гостях.

Я отвернулась и направилась к Маше. Здоровье сестры сейчас важнее, чем выяснение отношений с золотоволосым вампиром, каким бы привлекательным он ни был.

========== Глава 5 ==========

Подвал пах успокаивающими травами. Напротив двери у стены стояла заправленная в бордовое покрывало узкая кровать, на которой расположилась Маша. Вся стена справа была занята шкафами и полками с различным колдовским бредом — травы, коренья, зелья ведьм (колдуньи, кроме своих особенных способностей, владеют лишь зачатками ведовской магии, но ведьмы отличные знахарки, ворожеи и гадалки, и зачастую приходится обращаться к ним). Слева от двери в углу стояли два наполненных чем-то мешка, прямо за ними широкий пустой стол. Комнату освещало только небольшое окошко под потолком над этим самым столом и тусклая лампочка. Не знаю, что сделал папа для того, чтобы провести в такую глушь электричество.

Маша заметно побледнела за последние двадцать минут, которых меня рядом не было. Галина протирала ей лицо мокрым полотенцем, смоченным в зеленой от трав воде.

Я неслышно подошла к изголовью кровати и взглянула на сестру внимательней. Она все еще была в купальнике, но Галина прикрыла её простыней.

— Еще рано для коматозного состояния, — едва слышно заметила я. — День рождения только через неделю.

Галина не повернулась ко мне, но устало ответила:

— После твоей инициации я уже ничему не удивляюсь.

Что правда, то правда.

— Мне было больно видеть тебя такой, — задумчиво продолжала старуха, — однако ты сильнее своей сестры. Если у Маши будет дар, по силам равный твоему, то она может не выдержать. Я не хочу для неё участи Константина.

Бабушка до сих пор оплакивала своего любимого брата, сошедшего с ума при переходе. Она часто рассказывала нам о нем.

— Еще эти Вишневецкие, — недовольно произнесла Галина. — Совет не понимает, что инициация — это очень личное? Даже если мы собираемся стать союзниками с этой семьей вампиров, ни в коем случае нельзя показывать им свою слабость.

— Мы не можем противиться Совету, — сказала я, опускаясь на колени перед кроватью. Взяв Машину руку, я осторожно сжала её. Галина внимательно следила за моими действиями.