Сергей! Сергей погиб!
Корделия резко вздохнула и открыла глаза.
Приглушенный свет. Размытое, кремового цвета, небо. Да какое небо? Потолок больничной палаты. О, она узнает это запах. Запах медикаментов и дезинфектанта. Помнит. Ненавидит. Этот запах стал символом утраты, персонификацией горя. С тех пор она избегала больниц. Выбиралась оттуда всеми правдами и неправдами. Выползала, если сохраняла самую незначительную мобильность. Но тут она в ловушке. Отсюда ей не сбежать.
— Очнулась!
Это произнес женский голос справа. Корделия повернула голову. К ней тут же приблизилась высокая темнокожая женщина.
«Анжелина», мысленно констатировала Корделия, удивляясь быстроте, с какой осуществила идентификацию. «Выпускающий редактор музыкальных программ. Бывшая джазовая певица. Надо же, помню!
— Госпожа Корделия, как вы?
Второй женский голос. Более молодой. Светловолосая девушка с короткой толстой косой. Корделия вспомнила и ее. Кира Тиммонс, дочь Александра Гибульского. «И ее помню!» Но вместо ответа на вопрос тихо, сипло произнесла:
— Сергей… он погиб?..
Она еще надеялась.
Обе посетительницы опустили глаза. Корделия сглотнула ком. Чуда не произошло. Сергей Ордынцев, ее верный ангел-хранитель, ее друг, ее соратник, ее второе «я». Несправедливо. Это же на нее охотились, ее хотели убить. Почему же он? À la guerre comme à la guerre. Как сказал бы, вероятно, он сам.
Послышался звук открываемой двери. Вошел еще кто-то. Крепкий бородатый мужчина. Конрад.
— Привет, — тихо сказал он, наклоняясь.
Взял руку Корделии, лежащую поверх одеяла, и поцеловал.
— Привет, Конрад. Жива, как видишь. Что там за шум?
— Клиника в осаде, — пояснил первый зам, — репортеры со всей Галактики. Врачи и медперсонал выбираются тайными тропами, но кое-кого все-таки ловят и допрашивают с пристрастием.
— Что полиция? Нашли, кто стрелял?
— Район оцепили, но киллеру, как водится, удалось скрыться. Было установлено место, откуда он произвел выстрел. И брошенное оружие. Гранатомет AGC-240LXE. Состоит на вооружении. Предположительно украден с военного склада на Венере пару лет назад.
— Ничего удивительного. Бозгурд приторговывал оружием, вернее, Ржавый Волк, — добавила Кира.
— Стрелял кто-то из его ближайшего окружения. Возможно, некий Скуратов. Или один из его подчиненных. В службе безопасности «DEX-company» было достаточно бывших военных.
— Этого следовало ожидать… — прошептала Корделия. — Они будут мстить.
— Разумеется, не обошлось без предположений, откуда киллер мог знать время и маршрут. Ты же договаривалась конфиденциально и в последний момент перенесла встречу на более позднее время.
Послышался голос Киры.
— Так понятно же. Они там в Совете все и затеяли.
— Тише, — остановила ее Анжелина. — Мы не выдвигаем голословных обвинений.
— Cui prodest,** — вздохнул Дымбовски.
— Сергей погиб, — сказала Корделия.
И все замолчали. Какая теперь, собственно, разница. Выгодно, невыгодно. В их рядах невосполнимая потеря.
— Как ты думаешь, — снова заговорил Конрад, — стоит извещать жену?
— Бывшую, — добавила Анжелина — Лариса ушла от него десять лет назад, когда он подал в отставку.
— Когда его ушли в отставку, — сказала Корделия. — Сообщить надо. А прилетать на похороны или нет, дело ее совести. Пусть сама решает.
— Я слышала, она хотела к нему вернуться. — Анжелина помогла Корделии приподняться.
— Знаю, — ответила та. — Когда он засветился рядом со мной на светском мероприятии с мэром Новой Москвы и кем-то из Ван дер Бильдов. Противно это… — И прошептала цитату, некогда застрявшую в памяти. — Нужен тот, кто нужен. Нужен, когда нужен… Нужен, пока нужен. А потом выбросить. Как устаревшую модель.
Она закрыла глаза. Накатила слабость. И тоска. Невидимая жаба-мутант прыгнула на грудь. И Корделия задохнулась.
— Врача! Врача! Позовите врача.
Суета. Топот. Беготня.
Да не нужен ей врач. Не умрет она. Уже не умрет. Сергея не вернуть. Только оплакать. А вот Мартин… Он где-то далеко. За сотни световых лет. И он ждет.
Узкое, как нож, лицо врача. Врач касается ее запястья диагностом.
— Выйдите все! Ей нужен покой!
Слабость скорее всего от потери крови. Она же пропорола себе правый бок о какую-то зазубрину. Аккуратно так, будто зазубрину эту заранее заточили. Она даже не почувствовала. И края раны разошлись, как небрежно скрепленный шов. Боль пришла позже. Одна из конвергентных волн. Будет шрам. Можно обратиться к пластическому хирургу. Ну уж нет! Будут с Мартином шрамами меряться. Те, прежние, она убрала. Их было много. После Шебы, после захвата заложников. Беспокоить не беспокоили, но ее убедили. Медийная персона, на публике, съемки, интервью. Noblessе oblige, как говорится. Шрамы украшают мужчину, а женщину — уродуют. Но этот шрам она оставит. Из принципа! Чтобы Мартин не выпендривался. Как он там, глупый бегемотик?
Прибор, отслеживающий ее пульс, как-то подозрительно нервно пискнул. Врач еще не вышел из палаты. Тревожно оглянулся на монитор.
А если где-нибудь на станции гашения будет инфранет? Или даже головидение? Покушение на главу холдинга до сих пор сотрясает медиапространство. Репортажи идут по всем каналам. Журналисты преследуют и осаждают всех, кто владеет хотя бы толикой информации. В ее палату никто не прорвался благодаря ее службе безопасности, взявшей под охрану центральную больницу. В инфранете инфобедлам. Онлайн порталы кипят. Блогеры обмениваются версиями, в соцсетях тысячи перепостов. Кому-то из самых отчаянных папарацци удалось заснять и пылающий флайер и гравиносилки с телами пострадавших. Услышит ли Мартин за этим многоголосым воем шепот надежды? Успеет ли Дэн его остановить?
Корделия доверила тайну комма рыжему киборгу, справедливо полагая, что всем остальным это знание будет бесполезной гнетущей тяжестью. Остановить киборга может только другой киборг. Но что если Дэна в тот момент не окажется рядом? Он вовсе не обязан день и ночь караулить беспокойного пассажира, который в буквальном смысле навязан транспортнику. У Дэна свои обязанности, он навигатор «КМ», а не нянька при пассажирах. Он может, конечно, поручить пригляд второму киборгу, но сочтет ли это необходимым?
Мартин на их корабле незваный гость, помеха, дополнительный фактор риска. Позволить Мартину активировать комм — вполне оправдывающая себя возможность этот фактор устранить. Всего-навсего несчастный случай, трагическое стечение обстоятельств. Мартин услышал новость, счел свою хозяйку погибшей и покончил с собой. Остановить его не успели. Нет, нет, рыжий этого не допустит. Во всяком случае, сознательно и намеренно. Он может не успеть, может не услышать, не понять, но без умысла, без тайного замедления.
Откуда у нее эти дурные мысли? Откуда эти саднящие сомнения? Ей о другом надо думать. Надо думать о том, что осталось незавершенным, о том, зачем она летела к зданию Совета Федерации. Собственно, ради этого все и затевалось, ради переговоров и сделки, которую она намеревалась заключить. Она не удивилась бы, что киллер получил сведения о ее передвижениях из того же Совета. «DEX-company» поставляет в армию киборгов. На их закупку деньги выделяются из бюджета. А где бюджетные деньги, там и… Своим демаршем Корделия нарушила чью-то отлаженную схему. А это непростительная дерзость. Покушение на высшие эшелоны. Этого ей не простят.
Врач все еще суетился у мониторов, снимал какие-то показания, корректировал состав препаратов в капельнице.
«Надо убираться отсюда», подумала Корделия. «Охрана охраной, но любая вошедшая в палату медсестра может стать убийцей».
Правда, покушение на нее уже наделало достаточно шума. Уже известно, что именно она скупила акции «DEX-company». Руководство ВПК уже связали с попыткой убийства. Оппозиция приободрилась. Вооружилась версией о сговоре кого-то из высших эшелонов с руководством корпорации. До самой Корделии оппозиции нет никакого дела, не говоря уже о киборгах, а вот использовать ее имя, выставить жертвой режима, едва ли не мученицей, вот это сколько угодно. Нет, в ближайшее время ее не убьют. Невыгодно. Скорее попробуют договориться. Интересно, кого к ней пришлют в качестве переговорщика?
