— Какой кошмар, — ужаснулась Слава. — Напавшего нашли?

Демон покачал головой обернув полотенце вокруг бедер:

— Ищут, но до тех пор об Арти мало кто знал, даже Миро с Таруру не знают о ее существовании, не говоря уже об Аделаиде.

— Но как же она жила все это время без дара? — Слава быстро обтерлась и натянула футболку со штанами на чуть влажное тело.

— Видимо, в ней остались крупицы силы, и Азазель надеялся, что дочь все-таки пройдет инициацию и сможет стать полноценной демоницей.

— Ты сам-то в это веришь?

— Не слишком, хотя все может быть. Женька, внук ведьмы, которая нас приютила — полукровка. Его отец — демон, а мать — ведьма. С ним все в порядке, сила есть, он обладает даром.

— А сама Артемия знает, кто она? — Мирослава подняла взгляд к небу, залюбовавшись звездами.

— Нет.

— Как все запутано.

— Должно быть, так было нужно…

Первым проснулся Таруру и, не дожидаясь спящих, сбежал в кухню, где познакомился с девочкой по имени Агата. Она ему очень понравилась, ее аура светилась так же, как у бабушки Вали и Славы. Ведьма заботливо подкладывала детворе вареников с вишней и даже погладила маленького демона по голове.

— Бабушка, а можно нам с Тару покормить курочек? — защебетала внучка.

— Конечно, но, думаю, твоему новому другу будет куда интереснее запустить воздушного змея, — Валентина вручила им игрушку и, позавтракав, дети сбежали на улицу. — Еще один женишок нашелся на мою седую голову, — беззлобно проворчала она, глядя, как за окошком Таруру помогает Агате распутать нитки змея, и вместе они бегут к лугу.

Позже в кухню пришли Астарт со своей женой. При виде ауры ведьмы сердце Валентины болезненно сжалось, а на глаза навернулись слезы. Она подошла к удивленной Мирославе и коснулась ее живота.

— Все проходит, утекая, словно воды реки, и унося с собой плохое, — прошептала она.

От неожиданности девушка не сразу поняла, что бабушка имеет в виду, и смущенно посмотрела на Астарта. Демон побледнел и скрипнул клыками.

Ведьма убрала руку и указала на стул:

— Садитесь, покушайте, как следует.

— Вы не видели мальчика? — спросила Слава, сев рядом с мужем. Тот заботливо намазал ей на хлеб масло и положил ломтик сыра.

— Ваш пострел с моей внучкой играет, они на лугу змея запускают, — Валентина поставила на стол чайник.

— Простите, у вас не найдется кофе?

Валентина хлопнула себя по бедру:

— Совсем забыла! Как дочь моя в город уехала, так кроме нее никто его не пьет. Сейчас заварю тебе, милая. Кушайте, все свое, домашнее.

Славе понравилось на озере в доме у радушной хозяйки, но она никак не могла понять, от чего Астарт хмурится, и всячески старалась приободрить мужа. С другими гостями они так и не пересеклись. «Должно быть, мы встали раньше всех», — решила она, попивая кофе.

Собрав вещи и прощаясь с бабушкой Валей, к Славе подбежал Таруру и зашептал на ухо:

— У Агаты аура светится зеленым светом, прямо как у тебя, а душа такая светлая, — мальчик провел Агату к дому мечтательным взглядом.

Астарт с женой переглянулись. Демон понимающе кивнул, а ведьма удивленно вскинула брови и зашептала:

— Только не говори, что он выбрал ее как свою половину?

— Все может быть, — едва слышно ответил он, наблюдая, как Тару машет девочке, уже сидя в машине.

Перед отъездом Евгений отвел Астарта в сторону. Слава не понимала, о чем они шепчутся, но по пути домой муж все ей рассказал:

— Артемия не знает, что ее окружают демоны.

— Почему?

— Я и сам не до конца понял, что у них за интриги, но раз Женя просил молчать, значит, так нужно. Подобное ради забавы не затевается.

В животе растеклась боль, и Слава поморщилась. Астарт посмотрел на жену со всей нежностью и любовью, на которую был способен. Он положил ладонь поверх ее руки, и по телу ведьмы разлилось привычное тепло.

— Так ведь лучше?

— Гораздо, — она поцеловала его в щеку и обернулась к Таруру.

Демон с ногами забрался на сиденье и играл в какую-то игру на планшете.

— И что ты надумал насчет Агаты?

— Женюсь.

Слава потеряла дар речи, но затем скептично отметила:

— И когда же нам ждать это событие?

— Хм… думаю, когда ей исполнится восемнадцать, не вижу смысла соваться к неинициированной ведьме. С этим столько проблем, так же как с девственницами.

— Астарт! — возмущенно воскликнула она.

— Я не причем. Но думаю, что Миро стоит прикусить язык.

— Я возьму в бане кочергу, раскалю и как прижгу этому болтуну одно место! Нашел чем делиться с… взрослеющим демоном.

— Да ладно, Слава. Астарт тоже был не в восторге от твоей инициации в лесу, я-то помню его рассказ о ваших приключениях: и про буйную русалку, духов… — не унимался Таруру.

Ведьма повернулась к мужу, недобро сверкнув глазами, но тот едва сдержал смех.

— Я тебе это припомню… — прошипела она, потрепав его за щеку.

— Надеюсь, жаль, что мы сейчас не одни, хотелось бы обновить машину… — согласился Астарт.

Валентина провела гостей задумчивым взглядом и в который раз убедилась, как была не права в мыслях о покойном зяте. После гибели Елестрата она возненавидела всех демонов повинных в его смерти и страданиях дочери. Но у них остался Евгений, затем появилась Агата. Внук Валентины рос в мире людей, особо с демонами не общался, не крутился в их высшем обществе, и старая ведьма всегда считала его больше человеком, унаследовавшим ведьмовской дар, нежели демоном. Она знала многих из этого рогатого племени с кожистыми крыльями, огненной стихией. Высокомерные и бессердечные, готовые на все ради выгоды. Елестарт и Женя отличались от своих сородичей. И Астарт тоже. Она видела, как он боится за свою жену. «Ее душа и тело изранены навечно, но она любит его. Они — отражение друг друга, одна душа на двоих. Среди демонов это такая редкость…», — думала Валентина.

— Бабушка, Таруру такой интересный, он пригласил меня к себе в гости, — поделилась Агата, теребя распустившуюся косу. — Правда, почему-то, когда мне будет восемнадцать.

— Ну, прямо джентльмен, — с усмешкой сказала бабушка. — Агата, а где твоя ленточка-оберег?

Девочка опустилась голову и поджала губы:

— Я… подарила ему на память, он сказал, что когда мы повзрослеем — он найдет меня и женится, потому что у меня светлая душа.

Девочка говорила это и улыбалась, а бабушка не знала, что делать: то ли хвататься за сердце и пить валокордин, то ли радоваться и надеяться, что Таруру пойдет по стопам старшего брата.

— Вот что, стрекоза, повзрослеешь — тогда и поговорим. Это мы еще твою матушку не обрадовали, — ведьма подтолкнула внучку в дом.

Прощание с бабушкой Валей было грустным, и Артемия с трудом разомкнула объятья. Чувствуя, что не скоро сможет сюда вернуться, и впереди ждет тяжелый тур. Вещи собраны и давно уложены в багажник. Женя занял место за рулем и посигналил не в первый раз.

— Ладно, баб Валь, до встречи, — Артемия тяжело вздохнула.

Старушка поцеловала ее в лоб и погладила по голове:

— Не вздыхай, милая, а то душа выйдет раньше времени, — от улыбки ее морщинки стали глубже. — Приезжайте, как сможете. Помни, я всегда буду рада тебя увидеть, ну, ступай.

Дорога до Питера и перелет в Прагу прошли для Арти словно в тумане. Большую часть пути она спала то на плече Женьки, то Ярослава.

Столица Чехии встретила ее незамысловатой архитектурой, толпами туристов, шумом торговых улиц и ароматом выпечки. Но все чего Арти хотелось — вернуться обратно на Селигер. Однако работа есть работа, и за нее никто не споет, не отыграет несколько концертов.

Разговоры парней слабо доносились до нее. Она кивала, что-то отвечала, но на репетиции ни разу не ошиблась в словах песни.

Арти не понимала, что с ней происходило, да и парни это заметили, решив не расспрашивать. Концерт был в тот же вечер, и какой бы усталой Артемия не была — она обязана спеть. Так и случилось. Взорвавшийся криками и аплодисментами зал заставил стоявшую у микрофона Артемию вздрогнуть. Руки вспотели, в ушах стучало, исходивший от колонок звук резал слух. Девушка поклонилась зрителям, требующим еще песен, но не в этот раз.