– Нас поймают?!

– Почему ты так решила?

– Ну, не знаю, для меня самое страшное – возвратиться на остров рептилоидов!

– Давай посмотрим следующие три карты… Повешенный…

Мария нахмурилась, поколебалась, прежде чем перевернуть очередную карту.

– Страшный суд…

Я всплеснула руками:

– Мария, но что это в самом деле: Башня, Повешенный, Страшный суд?!

– Страшный суд указывает на перемены, но мы это и так знаем. Тебе надо сделать выбор, принять важное решение, и это решение изменит многое в твоей жизни.

– Решение, решение… – я потерла виски, у меня страшно разболелась голова…

– Скорей всего, твое решение касается чаши. Возможно, ты колеблешься…

– Да, Мария, так и есть. Я понимаю, что, уничтожив ее, я навлеку беду на своих детей. Но я не хочу этого! Бог с ними, пусть берут свою чашу назад и оставят меня и мою семью в покое!

– Ты окончательно так решила?

Я кивнула.

– Теперь я понимаю! Это твое решение принесет тебе много горя, гораздо больше, чем ты можешь себе даже представить. Да, дети наследуют твои гены, и они будут нужны рептилоидам для опытов, как была нужна ты. Но если ты не уничтожишь чашу, то все люди будут в опасности. Ты знаешь, что рептилоиды питаются нашими страданиями, а без чаши они ассимилируются, возможно, научатся любить.

– Нет, Мария, не научатся! Я была у них в плену. То, что сейчас они делают с людьми – ужасно!

– Но именно рептилоид помог вам бежать с острова. Значит, они не так плохи, как ты думаешь?

Я промолчала. Мария открыла следующую карту:

– Карта Смерти, – пробормотала Мария неестественно глухим голосом.

– Я все равно не верю твоему гаданию! – закричала я.

– Зря не веришь. Я не хочу тебя пугать, просто хочу помочь. От своей судьбы не уйдешь. И если ты сейчас сделаешь неверный шаг, то смерть будет твоей постоянной спутницей.

– А если я сейчас изменю свое решение, сделаю все возможное, чтобы уничтожить эту чашу?

– Так если – или все-таки точно?

– Мария, ну, конечно, точно! Как вижу, у меня нет выхода!

– Я рада, что ты сделала правильный выбор!

– Не знаю, Мария! Если бы не твои карты, мой выбор был бы другим. Ну, что теперь они покажут?

Мария достала следующую карту и перевернула ее:

– Солнце! Это лучшая карта в колоде, но она перевернутая.

– Что же это значит?

– Впереди много трудностей, но ты справишься.

– Ну, слава Богу!

– Больше гадать не будем. С этого момента забудь свое настоящее имя, ты Элизабет, пусть Джеймс называет тебя только так, даже наедине. И когда вы доберетесь до поселения индейцев, пройди обряд ауяски.

– Зачем?

– Освободишь подсознание от того, что тебе не нужно и мешает, – ответила загадочно Мария. – Но сделай это только один раз. Это важно! Его нельзя повторять! Многие люди повторяют его, но никого не слушай. Пусть это будет только раз.

– Почему его нельзя повторять?

– Человек должен сознательно прийти к Богу, и только сам. Многие шаманы считают, что этот обряд кормит душу и советуют его повторять вновь и вновь. Но они ошибаются. Повторение его недопустимо.

– А что может привидеться?

– Все что угодно. Могут детство показать или то, что ты никогда не проживала. Некоторые в этом обряде видят себя королями, рыцарями или значительными людьми. Но на самом деле это не является правдой. Обряд никогда не показывает прошлую жизнь, если она была прожита в теле человека. Подсознание им говорит лишь о том, что они переполнены таким грехом, как гордыня. Таким людям надо научиться любить ближних, принимать их и не считать их ниже себя. Почувствовав себя значимыми, такие люди будут стремиться к повторению обряда. Но тебе это точно не привидится, такого греха я в тебе не вижу. Ты скорей привыкла принижать себя, что тоже недопустимо.

– Хорошо, Мария, я точно не буду повторять этот обряд! А что нам делать с доктором? Мы же не можем его убить?

– Убивать, конечно, не надо. На вашем пути будет небольшое шабано, вы остановитесь там, и пораньше, пока он спит, уйдите оттуда.

– Но он может догнать нас!

– Без проводника ему не справиться, а в шабано всех предупредите, что доктора надо задержать. Вы успеете уйти.

– Мне даже не верится, что когда-нибудь мы покинем джунгли.

Мария улыбнулась:

– Они навсегда проникли в твое сердце, это ты поймешь позже. Когда ты вернешься к людям, джунгли тебе долго будут сниться… Это особый мир…

Солнце окончательно убрало остатки тумана. Мы покинули плато и спустились к лесу. Мужчины уже соорудили навес из листьев пальмы. В этот день, сразу же после полудня, поднялся ветер. С ужасающей силой он раскачивал деревья, листья с земли поднимались спиралями и носились в странном танце.

Я стояла в центре небольшой поляны и наблюдала, как порывы ветра налетают со всех сторон. Мое тело облепили куски коры, я попыталась сбросить их, но кора держалась так прочно, будто была приклеена. В небе темнели гигантские черные облака. Непрерывный отдаленный рев льющегося дождя становился громче по мере того, как приближался. По лесу разносились раскаты грома, в полутьме мерцали белые вспышки молний. Из леса постоянно раздавался скрип падающих стволов, сраженных молнией, ему эхом вторил мрачный шум деревьев и кустов.

Пронзительно крича, женщины и дети сгрудились под навесом, к ним подтянулись и остальные.

Гром и молнии, к нашему счастью, ушли в сторону, облака над нами рассеялись. Дождь надвинулся широкой полосой, такой плотной, что не было видно соседних деревьев. Он продолжался около часа и закончился так же внезапно, как и начался.

Небо полностью очистилось от облаков. Мы с Марией покинули навес и прошли к реке. Груды земли валялись по берегам, принесенные сюда бушующим ливнем. Повсюду текли ручейки, от которых доносился звук, как от дрожащей тетивы лука.

Лес замер. Не было слышно ни птиц, ни насекомых, ни зверей. Внезапно, без всякого предупреждения, над нашими головами оглушительно прогрохотал гром.

– Но облаков нет! – закричала я, падая, как скошенная, на землю, а Мария даже не пошевелилась. Она спокойно произнесла:

– Индейцы считают, что грозу вызывают мертвые, чьи кости не были сожжены, чей прах не был развеян, поэтому мы вернемся и похороним тех, кого убили рептилоиды.

– Ты веришь в эти сказки про мертвых?

Мария пожала плечами:

– Я долго с ними живу, поэтому верю.

– Ливень так быстро закончился.

– Это ненадолго. Дожди начались. Нам пора, прощай, моя девочка!

Я обняла Марию, и мы расстались с ней навсегда.

– Вот в этом и было предназначение Марии, Ил.

– Ты хочешь сказать, что ее задача состояла в том, что она должна была убедить меня, чтобы я все-таки уничтожила чашу?

– Не только, она просто помогала тебе и другим. Для этого воплотилась эта старая душа, даже согласилась на годы отшельничества, чтобы встретить тебя и повести правильной дорогой.

– Она родилась задолго до моего рождения. Это значит, что мою миссию запланировали давно?

– Да, еще до твоего появления на свет.

– Вот это да! Теперь я понимаю, как мне повезло! Ведь так?

– Повезло не только тебе, но и твоим потомкам до тысячного рода. Твой род отмечен, и твои заслуги отразятся в твоей следующей жизни.

Вскоре мы подошли к реке. Она серебряной змейкой блеснула сквозь море зелени, и я почувствовала себя совершенно потерянной в этом необъятном пространстве. Я видела, как трепещет свет, слышала, как шепчутся деревья, ветер доносил до меня далекие голоса птиц. Я все время думала о Марии. Возможно, ее уже нет в живых, а я так привязалась к ней! Почему так несправедлива жизнь? Она отбирает у нас самое дорогое! Мой сын тоже далеко, и я ничего не знаю о нем. Смогу ли я найти его?

Джеймс то и дело бросал на меня тревожные взгляды, наконец спросил:

– Ты в порядке?

– Да, – я сосредоточенно кивнула. Хотя это не было правдой, но я больше не могла видеть его беспокойство, поэтому солгала и попыталась взять себя в руки. Давалось это мне с трудом.