Кто-то хлопнул Ирвина по плечу, и он вздрогнул.

– Что, совсем на мели? – сочувственно произнес Берт, кивая на очередную отброшенную на столик газету. – Мама перестала давать денежку?

– Я с ней не общаюсь, – неохотно ответил Ирвин. С того самого дня, когда проходил суд, от его матери не было ни единого звонка, а набрать ее номер самому не позволяла гордость.

Берт плюхнулся на диван, понимающе вздохнул и тут же сменил тему:

– На этих выходных начинаем тренироваться на стадионе. Ты еще в команде или как?

– Берт, прости, но мне сейчас не до этого. Я сдам все тесты до конца недели, а потом улечу в Лондон, и… я не знаю, сколько там пробуду. Как назло еще с деньгами напряг…

Задумчиво пожевав губу, Берт наклонился к Ирвину и заговорщицки шепнул:

– Чувак, если хочешь срубить четыре куска баксов за один вечер, могу предложить один вариантик.

Ирвин прищурился, недоверчиво глядя на Берта.

– Любопытно. Я всегда считал, что срубить четыре куска за вечер может только звезда поп-сцены или элитная куртизанка.

– Нечто подобное я и предлагаю.

– В смысле?

– Всё, что тебе понадобится – это твое тело. И там будут зрители.

Уклончивые ответы Берта начинали раздражать.

– Ты можешь изъясняться понятнее? – едва не воскликнул Ирвин, теряя терпение.

– Бои в клетке. Слышал о таком?

– Да, по телеку видел. Берт, я вообще не боец.

– Ты спортсмен, в отличной форме, – Берт ободряюще похлопал Ирвина по спине. – Не дрейфь, там все любители. И весовые категории соблюдаются. В общем, подумай. Вот тебе адресок, – он протянул Ирвину сложенную пополам визитку, – и, если согласен, приходи завтра в десять вечера. Четыре куска-а-а… – протянул он, поднимаясь с дивана, подмигнул и уже через секунду куда-то удрал.

Ирвин развернул потрепанную от долгого нахождения в кармане Бертовой куртки визитку. Клуб «Антиматерия» вмещал под своей крышей спортивный зал, бар и небольшую концертную площадку. Но, видимо, этим функционал заведения не ограничивался. Район, в котором находился клуб, имел дурную славу. Там и днём-то старались не появляться без особой надобности, а ночью большинство таксистов отказывались туда ехать.

Воровато оглядевшись по сторонам, Ирвин спрятал визитку в карман. Не так давно он перевел почти все свои деньги на счет клиники, где находился Даниэль. Затем последовали экзамены, и заработать никак не получалось… Он сам не заметил, как остался почти без гроша накануне вылета в Англию. Брать взаймы Ирвин не привык.

Четыре тысячи за один вечер? Тут было над чем подумать.

В назначенный час Ирвин был возле «Антиматерии». У входа, прислонившись к грязной кирпичной стене, ждал Берт.

– Честно говоря, я думал, ты не придешь, – сказал он и кивнул на дверь, приглашая Ирвина последовать за ним. – Пошли.

Сразу за дверью располагался бар. Запахи крепкого алкоголя и табачного дыма ударили в нос, а от грохочущих музыкальных басов завибрировала грудная клетка. Полуголые официантки, покачивая обтянутыми мини-юбками бедрами, лавировали между столиками, ловя на себе похабные взгляды. Публика здесь собралась разнообразная: байкеры в кожаном облачении, черные парни в банданах и приспущенных штанах, с пистолетами, заткнутыми за ремень, разукрашенные девицы с волосами кислотных цветов… За одним из столиков собралась компания мужчин, внешне напоминающих обычных фермеров. Официантка выпорхнула из-за барной стойки, ловко подхватив заставленный пивными бокалами поднос и, подойдя к столику фермеров, привычными движениями расставила пиво. Мужчины начали рыться в своих карманах, каждый достал несколько мятых купюр и засунул их официантке между грудей, чудом держащихся в пределах декольте.

Берт повёл Ирвина к противоположной стене бара, к двери с табличкой «Только для персонала». Как ни в чём не бывало, Берт открыл ее и пропустил Ирвина в полутемный коридор. При свете тусклой пыльной лампочки можно было разглядеть сваленные у стены барные стулья, пустые бутылки и еще какой-то хлам.

– Сейчас я познакомлю тебя с ребятами, которые всё объяснят, что да как, – сказал Берт, когда они подошли к лестнице, ведущей куда-то вниз. Оттуда доносились голоса и, судя по всему, народу там собралось немало. Спустившись, Берт отворил очередную дверь.

Это был внушительных размеров зал, в центре которого находился восьмиугольный ринг, обтянутый толстой металлической сеткой. У стены стояли столики, такие же, как и в баре наверху. Большинство из них уже были заняты.

У входа парней встретил двухметровый стриженый качок в черной борцовке.

– Это кто? – пробасил он, кивнув на Ирвина.

– Новенький, – ответил Берт. – Зак здесь?

Громила молча указал взглядом на один из столиков. Там сидели трое парней и две девушки, потягивая пиво и оживленно болтая. На вид они казались наиболее цивилизованными представителями здешнего контингента.

– Зак тут всем заправляет, – пояснил Берт, пока они с Ирвином приближались к столику. – Клайд – его дружбан – рефери. А остальные – просто их друзья, которые любят здесь тусоваться.

Подойдя к столику, Берт громко всех поприветствовал, пожал руки, в том числе и девушкам, и сказал, подтолкнув Ирвина ближе:

– Это мой друг, о котором я рассказывал. Решился-таки попытать счастья на ринге.

– Так ты, значит, Ирвин? – причесанный брюнет в брюках и белой рубашке приподнялся со своего места и протянул руку. – Зак.

Затем по очереди представились все остальные.

– Клайд, – круглолицый парень в черной футболке крепко сжал ладонь Ирвина.

– Лилия, – улыбнулась блондинка с короткой стрижкой.

– Мирабелла, – томно прикрыв глаза, длинноволосая брюнетка протянула руку с острыми красными коготками. – Но ты, красавчик, можешь называть меня Микки.

Сидящий рядом Зак одёрнул ее:

– Успокойся, милая. Насколько я знаю, он не по этой части.

Ирвин покосился на Берта, многозначительно прочистив горло. Тот, как будто не при делах, разглядывал обшарпанный потолок.

Между тем, Ирвин только сейчас заметил, что людей за столиком стало меньше.

– С вами был еще один парень. Куда он делся?

– Это Фред, – подал голос Берт. – Нелюдимый чурбан, совсем как ты. Он, кстати, мой кузен, но мы редко видимся. И только здесь.

Фред… Его лицо почему-то показалось знакомым. Длинная блондинистая шевелюра, затянутая в тугой хвост на затылке, и рассеченная шрамом бровь – всё, что Ирвин успел отметить в его внешности, пока он не испарился. Берт никогда не знакомил Ирвина со своим кузеном. Но где-то они точно виделись раньше…

– Ну, так что, участвуешь? – вырвал Ирвина из раздумий Зак.

– Да, но… сперва разъясните правила.

– Правило одно: публике должно нравиться. Импровизируй. Гонорар получишь весь, если победишь. Половину, если проиграешь. Бой можно выиграть нокаутом или по очкам. Вон там, – Зак показал на сдвинутые столы возле клетки, – будет сидеть независимое жюри. Они, по правде говоря, оценивают не сами приемы, а то, как на них реагирует публика. Нам нужно, чтобы люди приходили сюда снова и снова, понимаешь? Постарайся их хорошенько разогреть. Удачи, – Зак хлопнул Ирвина по плечу и куда-то ушел. Вот-вот должен был начаться первый бой.

Зрители столпились возле клетки, уже изрядно взбодрённые пивом и требовали зрелища. Берт взял Ирвина за локоть в повёл в какую-то подсобку. Там было что-то вроде раздевалки, со скамьями и металлическими шкафчиками. Дюжина бойцов ожидала своего выхода на ринг.

– Сейчас будет жеребьевка, – пояснил Берт.

– Слушай, – шепнул ему Ирвин, – а ты сам хоть раз был на ринге?

– Я? Ха-ха… Нет, как-то не приходилось. Ну, я буду там, в первых рядах, – с этими словами Берт покинул раздевалку.

Через несколько минут появился рефери Клайд. Все бойцы по очереди встали на весы, после чего пары соперников были распределены посредством вытягивания зубочисток разной длины. Ирвину достался крепко сбитый парнишка с азиатскими чертами лица, чем-то напоминающий Брюса Ли. Он разминался перед боем, прыгая по раздевалке, словно заведенный. А когда он наклонился, чтобы поправить носок, Ирвин заметил, что у него перебинтована лодыжка. Наличие слабого места на теле соперника порядком обнадёживало.