Постойте... Достав свой мобильный, я набрал тетю.

— Итан?

— Убедись, чтобы никто никогда не рассказал моей жене, что мать стреляла в моего отца. Я предпочел бы похоронить эту традицию вместе с ней.

— Прости, дорогой, но рассказанное между женщинами Каллахан – секрет, даже от их мужей...

— Спорю, прямо сейчас он сожалеет, что стал комментировать еду, — услышал я смеющийся голос дяди Деклана.

— Скажи дяде, что я ни о чем не сожалею, — отметил я.

— Скажи ему это сам, — ответила она. Я услышал, как она передала ему трубку.

— Итан.

— Дядя.

— Я всегда гадал, что скажу тебе, когда наступит этот день, — произнес он, когда я включил громкую связь и отбросил мобильный в сторону.

— И что же это за день?

— День твоей свадьбы. Ну, я немного опоздал, так как ты устроил саму свадьбу без особых предупреждений, но к счастью, у хорошего совета нет срока годности.

— А откуда ты знаешь, что он хорош? — спросил я, снимая рубашку.

— Потому что я счастлив в браке. Как был и твой отец, и твой дед. Очевидно, мы все сделали правильно.

— Ладно, распространяй свои мудрости по миру, раз тебе это так надо, но, прошу, не сейчас. Мне хотелось бы хоть немного поспать до того, как кто-то умудрится меня разозлить.

— Ты такой чертовски расчетливый.

Он вздохнул, пока я услышал на заднем фоне что-то вроде звука открытия бутылки.

— Не думаешь, что слегка рановато для скотча?

— Не-а, — ответил он, и я усмехнулся. Очевидно, теперь он был не рядом с тетей. — Итан, секрет счастливого брака, неважно, что ты за человек, состоит в уступках.

— Попробуй снова?

— Знаю, для такого, как ты, того, кто сделает все возможное ради победы, это должно быть сложно. Однако жены — другое дело. У них есть способность дать тебе знать, что злятся, даже когда не произносят ни слова.

Я замер, глядя на камеру в верхнем углу гардеробной.

— Ты шпионишь за мной, дядя?

— Нет, а что? — он казался искренним, отчего я засомневался еще сильнее. — В любом случая, я пытаюсь сказать, что не найдешь ты покоя со злой женой. Споры — это хорошо, это здорово и ведет к хорошему сексу...

— Пока...

— Но наступает момент в каждом споре, когда тебе приходится уступить, чтобы выиграть. Ты знал, что тетя Коралин подумала, будто будет круто поехать увидеть северное сияние и спать в чертовой палатке? Она ненавидит палатки. И ненавидит находиться в лесу. И последнее, чего бы мне хотелось, так это тащить свой зад на глыбу льда под названием Канада, чтобы посмотреть на то, как небеса меняют хренов цвет, все это время слушая ее ворчание о том, как же она охрененно замерзла и сколько там всяких насекомых. Ей бы понравилось сияние, но лишь на десять минут, а затем она бы захотела уехать. Был бы я помоложе, попытался бы пояснить это ей рационально. И мы бы поссорились. Она бы игнорировала меня несколько дней, пока мои яйца не посинели, и я бы не сдался. Мы бы поехали, куда она хочет, и все вышло именно так, как я и предполагал, так что по итогу мы бы тратили время на поиски отеля. Слава богу, я больше не такой зеленый. Так что ответил ей «Конечно, дорогая, поехали». Она была так рада, упаковывая вещи, пока я подыскивал гостиницу. Так что, когда мы добрались до чертовой ледяной столицы мира, и волшебный момент твоей тети закончился, я стал героем с уже забронированным и ожидающим нас отелем. Никаких посиневших шаров. Никаких споров. Лишь мы в отличном теплом люксе. Но все почему?

Потому что ты – потерпевший поражение слабак? — подумал я. Но подождал его ответ.

— Потому что я проиграл битву, но выиграл войну. Будет множество моментов, в которых ты разбираешься от и до. Но ни один из них не стоит разгневанной жены и того, чтобы ты ради них вгрызался в землю. Для всех жен мы лишь мудаки, которым можно отрезать доступ к киске. Так что просто уступи. Это легко. И будешь жить дольше.

— Спасибо за твои мудрые советы. Однако Айви другая. Она более рациональна...

— С кем ты там разговариваешь? — услышал я, как к нему присоединился дядя Нил.

— Итан. Он верит в то, что его жена другая и рациональная.

Они оба засмеялись, и я повесил трубку. Им стоило бы поблагодарить бога за то, что являются частью семьи.

Переодевшись ко сну, я вошел в спальню и закрыл жалюзи, чтобы, когда взойдет солнце, моя кровать оставалась во мраке. И как раз когда я уже собирался лечь в постель, она постучала в дверь, впрочем, именно этого я от нее и ожидал.

Вздохнув, я нажал кнопку рядом с письменным столом и открыл дверь.

— Приятно знать, что ты не...

— ЕБАНЫЙ ЖЕ ТЫ УБЛЮДОК! — заорала она, бросая в меня мою же собственную вазу. Та разбилась о стену над кроватью и осыпала осколками мою постель, тогда как у меня в голове встало два вопроса. Первый: какого хрена я считал ее рациональной? И второй: зачем, вашу ж мать, в моей комнате вазы? И лишь об этом я успел подумать до того, как Айви начала бросать в меня еще больше хрени, так что пришлось уклоняться. — Пиздец, ты просто взял и оставил меня в коридоре!

— Я... — я увернулся от книги. — Я сказал тебе входить!

— НА ТВОИХ УСЛОВИЯХ!

— ЭТО МОЯ ГРЕБАНАЯ КОМНАТА!

— НАША ГРЕБАНАЯ КОМНАТА!

— ЗНАЧИТ, ТЕБЕ СТОИЛО ВОЙТИ!

— ТЫ МЕНЯ ВЫБЕСИЛ! — До того как она могла бы еще что-то схватить, я поймал запястья девушки и прижал ее к двери.

Глубоко вдохнув... я задумался, почему вообще ору, и понял, что не имею ни малейшего понятия... это поражало, будто я находился в сумасшедшем доме. Закрыв глаза, я попытался отключиться от звучащего в голове смеха обоих моих дядей.

— ТЫ...

Я поцеловал ее, она вырывалась, пока я крепко прижимал девушку своим телом к двери. Не уверен, осознано ли, но она расслабилась, ее грудь прижалась к моей, губы открылись шире, и тогда я отстранился. Айви взглянула на меня широко открытыми глазами, слегка ошеломленно, но до того, как она смогла опомниться, я заговорил:

— Если все дело в Клариссе...

— Дело не в ней! — закричала она.

И теперь я оказался смущен.

— А что еще?

— Ты реально тугодум.

— Ты жаждешь вернуться в коридор? — не смог я сдержать язык за зубами.

— Ты...

— Заканчивай с этим, а то хочу спать, — выпалил я.

Она просто сердито взглянула на меня.

— Айви. — Я вздохнул, опуская голову. Проигранное сражение. — Я извинюсь, но должен понимать, что сделал не так, дорогая.

— Ты насмехаешься надо мной.

— Нет. Просто устал. — Завтра мы вернемся к спорам, и мне нужно будет сфокусироваться на ее ярости еще на счет чего-то.

— Дело во мне. У меня нет времени или сил, чтобы злиться по вине других. Самый важный для меня человек — я сама, — заявила она, вырывая руки из моего захвата и складывая их на груди. Я попытался проигнорировать тот факт, что от этого ее грудь приподнялась, но сложно было не заметить.

— И что с тобой не так?

Нахмурившись, она пробормотала:

— Не обращай внимания.

ЧТОБ ЕЕ! Мне захотелось выбросить жену из окна. Какого хрена она подразумевала под этим «не обращай внимания»? Если это было неважно, то какого черта было все это устраивать?

Отступив от нее, я направился к столу и сел за него, сомневаясь, стоит ли ложиться спать, пока в моей комнате находится маниакальное создание. Она промаршировала к кровати, бросила сумочку на пол и полностью разделась. Схватив одеяло, Айви отбросила осколки вазы в сторону и забралась на постель. Когда я закрыл глаза, расслабившись в кресле, безумная девка решила сказать свое слово.

— Ты бы и меня убил? — прошептала она.

— Неразумно спрашивать об этом прямо сейчас.

Я ожидал, что она снова слетит с катушек, но Айви просто лежала на месте.

— Если бы я не была нужна для исполнения твоего плана, ты бы женился на Клариссе. Однако ты так сильно хочешь выиграть, что, скорее, станешь придерживаться своего плана и убьешь ее... потому, что на счет меня? Что произойдет, когда я стану не полезна для твоего плана? Что случится, если тебе потребуется другая женщина для поддержки? Закончу ли и я трупом? Я слышала, твой дядя Нил... убил свою жену, так что...