- Нет. Всё нормально. Просто не удержал, - слышу облегчённый вздох Егора над своей макушкой, и он отодвигает парня от меня, обнимая заботливо за плечи. Прижиматься к нему откровенно прям на глазах у этого Жени совершенно не хочется, так что я, выдавив неловкую улыбку, хлопаю его по спине, успокаивая.

- Нехорошо себя чувствуешь, Или? Слабость? – в ответ я только киваю рассеянно и, чувствуя подкатывающий приступ паники и головокружения, ненавязчиво отстраняю брата от себя, стремясь скорее покинуть кухню и закрыться у себя в комнате.

- Закончите тут с чаем без меня. Настаивать двадцать минут, - шагнув в проход, я уже, было, понадеялся завершить навязанный контакт с этим неприятным типом, да и успокоить заодно расшалившиеся в последние дни нервы, но судьба, видимо, распорядилась иначе. Он поймал меня своей широкой ладонью за предплечье и удержал, настойчиво, но не грубо развернул к себе лицом и, состроив выражение беспокойства на лице, спросил:

- Даже не попьёшь с нами чай? Мы принесли вкусное печенье. Егор говорил, тебе такое нравится.

И всё. В моей голове что-то с тихим хлопком лопнуло. Глаза заволокло привычной красноватой дымкой гнева, руки затряслись, максимально напрягшись, а язык снова отказался повиноваться разуму, неся всё, что ему вздумается.

- Убери от меня свои грязные руки, чёртов извращенец! И можешь запихнуть себе своё печенье поглубже в глотку, ясно тебе?! – говоря это, я отцеплял довольно грубо каждый палец парня от себя, а последние слова и вовсе прокричал противным фальцетом, весь трясясь от напряжения и злости. Господи, останови это.

Я шарахнулся от него, наблюдая, как глаза мерзкого ублюдка расширяются уже в неподдельном удивлении. Егор после секундной заминки сообразил, что происходит, и широко шагнул ко мне, несильно замахнувшись и отвесив отрезвляющую пощёчину. В ушах зазвенело, глаза заволокло уже чёрной дымкой, из-за чего остались видны лишь силуэты. Я искренне понадеялся, что сейчас успокоюсь и просто уйду в свою комнату, но негнущиеся ноги отказывались уносить меня с кухни - буквально приросли к полу. Против моей воли и отчаянных попыток достучаться до мозга, голова вскинулась, я окинул брата гневным, прожигающим взглядом и, ко всеобщему удивлению, ответил ему тем же – заехал раскрытой ладонью по лицу. Ладонь обожгло, но даже уголки рта не дёрнулись в гримасе боли. Что происходит? Это не прекращается…

- Этот дружок тебе дороже меня, братишка? Он мне не нравится. Мне в принципе извращенцы не нравятся! – выкрикнул я брату в лицо, сжимая ту самую ладонь, которой только что залепил ему, в кулак.

- Что ты несёшь? – Егор гневно прорычал и встряхнул меня за плечи.

- Он меня вечно взглядом раздевает и ухмыляется мерзко! Не говори, что не замечаешь!

Разум уходит всё дальше и дальше от меня, я что-то кричу, уже не разбирая собственных слов, потому что в голове вакуум. Чувствую отстранённо, как Егор подхватывает меня на руки, закидывает себе на плечо и почти бегом достигает ванной. Там он меня прямо в одежде запихивает под ледяной душ, бьёт по щекам, трясёт снова за плечи, а я всё продолжаю ругаться, пока губы не теряют возможность шевелиться, окончательно замёрзнув. Зубы стучат друг о друга, глаза закрыты, и я бессознательно тянусь озябшими руками с негнущимися пальцами к штанине брата, чтобы одёрнуть. Хватит, Егор, хватит. Мне лучше, всё прошло. Он выключает душ и, тяжело дыша, смотрит на меня сверху вниз. Ледяная вода стекает с волос по телу вниз, продолжая обжигать. Я, кажется, плачу. Брат, будто очнувшись ото сна, спохватывается, заворачивает меня в сорванное с сушилки полотенце и прижимает к себе. Я сжался в комок, прижав колени к груди и уткнувшись в них лицом. Он держит меня на руках, доносит до комнаты, укладывает на кровать и просит подождать всего пару секунд, но мне всё равно, я уже почти ничего не слышу. В ушах лишь стоит звенящая тишина, а глаза, к великому сожалению, обрели снова способность фокусироваться. В коридоре за дверью какая-то возня, тихий и взволнованный шёпот, затем хлопок двери, и вот Егор снова рядом. Тянусь к нему. Егор. Егор… Он обнимает меня, заставляет сесть на кровати, разворачивает полотенце и спешно стягивает с меня всю одежду вплоть до белья, а затем снова закутывает в полотенце. Он суетится, бегая по комнате, собирая мои промокшие до нитки вещи, уносит их в ванну, затем возвращается с другим полотенцем, ведь это уже вымокло и не помогает. Он укутывает меня, снова уходит, снова возвращается. Картинки мелькают перед глазами, как стоп-кадры. Я не могу сосредоточиться. Смотрю на часы, отчётливо видя и большую, и маленькую стрелку, но не могу сказать, сколько сейчас времени. Я забыл время, опять. Из омута меня вырывают тёплые руки Егора, обнимающие за плечи. Он укладывает меня на кровать, укутывает поверх полотенца моим любимым махровым одеялом, ароматным и родным. Егор ложится рядом, продолжая обнимать, прижимая к себе, и целовать в висок заботливо. Он даже шепчет мне на ухо что-то успокаивающее, но я не слышу. Я проваливаюсь в темноту. Нет, это не сон, это обморок.

Я медленно открываю глаза, чувствуя, как тёплые ладони брата несильно шлёпают меня по щекам, иногда гладят и снова шлёпают, совсем слабо. Он зовёт меня нежным шёпотом по имени.

- Или, очнись. Открой глаза, - этот тон, почти умоляющий, заставляет меня побороть своё желание снова погрузиться в небытие, и я открываю глаза, встречаясь с обеспокоенным взглядом Егора.

- Я в порядке, - вышло невнятно и сипло – губы всё ещё были замёрзшими и, наверное, синими. Проморгавшись, я с удивлением обнаруживаю, что рассудок чист и разум вполне со мной, даже более со мной, чем пару часов назад, когда я был один наедине с собой и книгой.

- Нихрена ты не в порядке, - выдыхает он сдавленно и утыкается лбом в моё плечо. Брат хмурится, это нутром чувствую.

- В порядке, Егор. Всё хорошо. Я уже пришёл в себя. Это был приступ, да. Сейчас всё нормально, - я глубоко вдохнул, что оказалось не таким простым. – Женя ушёл?

Брат посмотрел на меня как-то затравлено и кивнул:

- Давай не будем о нём? Мы потом об этом поговорим. Сейчас ты хочешь чего-нибудь?

Я повозился, заставляя одеревеневшие от холода суставы заскрипеть и снова заработать.

- Не особо, если честно. Мне нужно побыть одному.

- Хорошо, - Егор вздыхает и садится на кровати спиной ко мне, - Я пока сделаю тебе чай. Полежи.

Я киваю, хотя он и не видит этого. Он уходит, оставив дверь приоткрытой, а я продолжаю лежать закутанный и опустошённый, бездумно глядя в идеально ровный белый потолок. Теперь ясно, почему потолки всегда делают именно такими. Тут и сигареты никакие не нужны – потолки заставляют задуматься ничуть не хуже. Мыслей нет, совсем. В голове вакуум. Ни сожаления, ни стыда, ни желания побыть рядом с братом – ничего. Хочется просто лежать в тишине. Желательно, вечность.

Слушая, как Егор гремит чем-то на кухне, я просто пялюсь в белую бездну. Но мой провал прерывается неожиданно пробежавшей мыслью. Нашариваю ослабевшей рукой телефон где-то рядом с собой и, не глядя на экран, набираю номер. Длинные гудки раздражают, но быстро сменяются обеспокоенным и неуверенным голосом.

- Привет.

- Артём… Забери меня отсюда…

Друг начинает взволнованно что-то спрашивать, но я только отключаюсь и отрываю взгляд от потолка, встречаясь со взглядом обескураженного брата, застывшего в проёме двери. Чёрт возьми.

========== часть 14 ==========

Друг начинает взволнованно что-то спрашивать, но я только отключаюсь и отрываю взгляд от потолка, встречаясь со взглядом обескураженного брата, застывшего в проёме двери, и это, чёрт возьми, не предвещает ничего хорошего.

- Далеко собрался? – спрашивает он, прислонившись к косяку, встав в дверном проёме и сложив руки на груди, брови его нахмурены, а хмурый взгляд сверлит меня, как металлоискатель.

- Соскучился по Артёму, представляешь? – совсем не пытаясь прикрыть собственную ложь, улыбаюсь иронично и треплю свои холодные мокрые волосы, стараясь так скрыться от взгляда брата.