– Эй, парень, ты кто?

Прикрыв глаза ладонью на манер козырька, Ян различил силуэты двух людей, одетых в некую помесь военной формы и водолазного костюма. На шлеме каждого светилась желтая лампа.

– Дружище, ты в порядке? Где твоя одежда-то?

Да, верно, а ведь он ещё и голый. В темноте и панике Ян не заметил этого. Пытаясь подняться, он встал на колени, левой рукой прикрывая пах.

– Погоди-погоди, посиди чуток, – в руках одного из незнакомцев красовался автомат со штык-ножом и фонариком на конце, острие нацелилось в грудь Яна. – Давай сначала проясним, кто ты и откуда.

Ян – молодой парень, который вроде бы уснул в своей кровати накануне вечером, а сейчас стоял на коленях в мрачном помещении перед двумя солдатами – пытался выдавить слова из влажного, но обезвоженного рта. Его лицо чем-то не понравилось солдату, что вел допрос.

– Друг, ты на нашем не говоришь, или что? – ответ по прежнему не мог пробиться сквозь толщу нескладных и мучительных мыслей.

Тот что допрашивал посмотрел на напарника, пожал плечами. Второй ответил тем же. Яна снова вырвало, в этот раз прямо на сапог «собеседника».

– Дружок, ты это вообще зря… Тебе плохо, что ли? Сейчас, помогу…

От бокового удара прикладом в челюсть Ян почти лишился сознания и, падая, почувствовал во рту безвкусные леденцы – свои зубы. Боль тут же прошла благодаря ударам ногой в живот. Испачканный носок втыкался в ослабленную плоть со шлепающим звуком. Ян почувствовал запах собственной рвоты. Удары прекратились внезапно. Когда Ян наконец смог дышать, он сплюнул – его зубы запрыгали по полу как две белые жемчужины – и попытался заговорить с новым другом:

– Кто вы такие?! Где я?! Вы что творите, ублюдки?!

– Так, если ты говоришь по-нашему, тогда заткни пасть. Сейчас я буду спрашивать, а ты отвечай, – Ян невольно замолчал, чувствуя не столько страх, сколько недоумение. – Ты из Лионы?

– Что?

– Добавки?**

– Стой! – Ян поднял руки закрываясь. Удара не последовало. – Я из Просвета! Если это розыгрыш, то вы переборщили. Когда мы закончим и посмеемся, ты, сука, свои зубы жрать будешь, понял?! – Ян опьянел от адреналина и попытался подняться на ноги.

От следующего удара он закрылся левой рукой, а правой схватился за автомат, чтобы встать, но это было ошибкой. Раздался одиночный выстрел…

***

– Да не собирался я, он схватил и дернул, крючок сам нажался! – голос доносился как сквозь толщу воды, Ян приходил в сознание.

– В себя приходит. Повезло тебе, идиот, не видишь что ли – ценный кадр?! – второй голос принадлежал девушке.

– Откуда мне знать? Уж больно на терминатора похож: голый и в какой-то дыре объявился.

– Пошли вон, оба! – Крик заставил Яна открыть глаза. – Очнулись! Замечательно! Скажите, как вас зовут, и сколько пальцев вы видите?

– Ян… четыре.

– Хорошо, замечательно. Я сказала, убирайтесь! – Гулкие удары сапогов о пол заполнили помещение, вызвав в голове Яна тупую боль. – Ян, простите некомпетентность наших сотрудников. Всё дело в дурацких протоколах. Но вам ещё повезло, что разведчик вас не убил.

Девушка стояла в полушаге от медицинской кушетки, на которой лежал Ян. На вид ей было около тридцати. Симпатичная, стройная, светлые волосы, белый халат и большие очки – она напоминала медсестру из больницы, в которой Ян лежал с аппендицитом, еще в детстве. На бейдже красовалась надпись: «доктор Райс Анна». Ян не мог рассмотреть комнату – его глаза ещё не привыкли к свету.

– Вообще-то, доктора я получила за диссертацию по биологии, но родине понадобились другие специалисты: жизнь несправедлива, не находите? – Анна прикрыла рот ладонью, – Ох, простите, что я несу? Я вас не допрашиваю, но мне необходимо знать, кто вы и как оказались в той лаборатории? – Ян лежал на кушетке, одетый в белый больничный костюм, у самой границы на пути к безумию. Сильно болела челюсть и левое плечо, похоже, пуля попала именно в него. Ян уперся локтем в кушетку, а затем ему каким-то чудом удалось сесть на её край.

– Вижу, вы в замешательстве, у вас наверняка сотрясение, но снимков ещё нет. Вы очень быстро очнулись: мы даже не успели подготовить реанимационную. Эти кретины до последнего молчали о прибытии гостя. Я, на всякий случай, представлюсь: меня зовут Анна, мы находимся в подводном лабораторном комплексе «Пионер»…

– Осс-тановитесь… – Ян бледнел на глазах, ему стало плохо, закружилась голова, и он потерял сознание, но лишь на мгновение. Резкий запах заставил его отстраниться.

– Как вы себя чувствуете? – Анна бросила ватный тампон с нашатырем в мусорный контейнер и с тревогой посмотрела на пациента. Теперь она присела на стул, рядом с кушеткой. – Вы потеряли много крови, пока вас несли сюда…

– Послушайте, я не знаю, кто вы и что это за место, но прошу, дайте хоть увидеть жену. Где она? Как я сюда попал? Да что за херь здесь происходит?! – в ушах заколотило и снова закружилась голова – Ян покачнулся.

– Успокойтесь, дышите ровно, сейчас мы с вами во всем разберемся, – доктор производила руками расслабляющие движения, но они почему-то раздражали Яна еще больше. – Давайте попытаемся воспроизвести ваши последние воспоминания.

– Я… – Яну лишь огромным усилием воли удалось смирить бушующую внутри панику и довериться Анне. – Я помню, как лежал со своей женой в кровати, у нас в квартире, мы разговаривали, затем… затем ничего, просто уснул. Потом проснулся непонятно где, голый, и ваши громилы чуть не снесли мне пол-башки, – Ян заметил, как Анна едва заметно облизала губы при упоминании его наготы, тогда он вдруг сообразил, что это она одевала его в больничный костюм.

– А что-то до того? Расскажите о последних событиях, днях.

– Ну, не знаю… За несколько дней до этого мы готовились к каникулам. Наши друзья до праздников уехали из Просвета, навестить родителей, – они приезжие – и все хлопоты достались нам. Мы подыскивали дом с видом на обледенелое озеро и чертов лес из гребаных голубых елей. Ничего особенного не происходило. Накануне отмечали новый год в клубе, я случайно напился и мы с женой повздорили. Точнее я устроил ей весь этот спектакль… Я еле дополз до дома из клуба, остановил наше такси и взял по пути ещё виски…

– Новый год?.. Простите, что перебиваю, странно, не припомню, чтобы на Сансоре его отмечали, пожалуй, с 40-х годов, ещё до войны. А Просвет? Ведь он давно затонул…

Ян лишь недоуменно на неё взглянул, затем устало улыбнулся, в надежде, что вот сейчас-то она улыбнётся в ответ, и этот дурацкий розыгрыш закончится. В голове снова промелькнула мысль об Адель. Очередной приступ паники, стало трудно дышать. Что я здесь делаю?! Любимая, где ты?! – в этот раз Ян не смог успокоиться и решил бежать к выходу. Но, стоило встать на ноги, как они тут же подкосились. Ян повалился на пол, со скрипом отодвинув спиной кушетку, и это заглушило его стон. Анна промолчала, и помогла ему подняться обратно.

– Ч-что з-значит з-затонул? – спросил Ян дрожащим голосом.

Бесцеремонно распахнулась тяжелая дверь. В комнату вошли те двое, что оставили следы «приятного» знакомства на лице Яна, и вместе с ними более суровый на вид вояка, который даже не взглянул в сторону кушетки. Теперь Ян смог разглядеть на груди каждого изображение красной секиры.

– Здравствуйте, док, мои ребята вернулись из затонувшей лаборатории и принесли вот это. Мы не стали открывать его без вас, – двое с трудом держали за ручки массивный оружейный кейс, покрытый грязью и водорослями.

– Отлично, Ирк, ставьте на стол, я взгляну. Простите, Ян, отдохните. Я отвлекусь ненадолго. Это может быть связано с вами, – сказала Анна, всем своим видом показывая, что не хочет оставлять пациента наедине с его мыслями. Ян не слышал её, ему вдруг стало безразлично происходящее вокруг.

Зрение Яна ощупывало предметы, сокрытые до этого подобием тумана. Комната была поделена на две части. Одна напоминала военный лазарет, с кушеткой, тумбой, невысоким столом, лампой и таинственным прибором с множеством дисплеев, трубок и кабелей. Вторая, отделенная матовой ширмой, походила на лабораторию, с большим стальным столом-верстаком, вытяжкой над ним и кучей разных приспособлений на стеллажах рядом. Белый кафельный пол под ногами пробудил в памяти Яна безотчетные и неприятные воспоминания.