– А вот этот багряный закат солнца я ждала несколько дней, – перебила я Виктора и достала одну из своих любимых фотографий. – Ты только посмотри, какая красота. Похоже, мне удалось передать настроение, которое испытывала природа, когда готовилась к ночи и засыпала.

– А разве у природы может быть настроение?

– А ты разве не знал? – Я достала фотографию радуги над рекой и протянула её мужчине. – Смотри, я успела запечатлеть природу, когда она была так романтична и даже кокетлива.

– Ох ты, как красиво!

– Ты только посмотри, какие оттенки. А как преобладает нежно-розовый… А хочешь, я тебя сфотографирую? Знаешь, как здорово получится – ночь, свечи, луна, и ты такой задумчивый, с бокалом красного вина.

Я уже хотела побежать в дом за фотоаппаратом, но Виктор не дал мне этого сделать и замахал руками.

– Аннушка, нет! Я не буду фотографироваться!

– Почему?

– Потому что не люблю!

– Как знаешь, – немного растерялась я и села на своё место. – Ты просто не хочешь, чтобы у меня остались о тебе на память фотки.

– Извини, – быстро произнёс он и, подойдя ко мне поближе, взял на руки и понёс в спальню.

– Я хочу смотреть на звёзды…

– Что? – Виктор остановился и посильнее прижал меня к себе. – Что ты сказала?

– Я хочу заниматься любовью и смотреть на звёзды.

– Тебе нужны свидетели нашей связи?

– Звёзды – безмолвные свидетели. Они всё видят, но никогда и никому ничего не рассказывают.

– Чудная ты…

Это было прекрасное утро. Виктор принёс мне кофе прямо в постель и не сводил с меня глаз.

– Знаешь, мне не спалось, и я проснулся очень рано. Сидел, пересматривал все твои фотоработы, которыми завалена вся кладовка. У тебя талант и своё видение мира. Ты умеешь оставить в памяти незабываемые моменты. Мне кажется, ты могла бы зарабатывать фотографией, если бы работала фотокорреспондентом.

– Я как-то не думала об этом. Занимаюсь этим в своё удовольствие, для души.

– Зря. Ты подумай. Мне кажется, фотография для тебя намного интереснее, чем подбивать бухгалтерию различных компаний. Так почему бы не заработать тем, от чего испытываешь настоящее удовольствие. Никогда не бойся нового и верь, что это не так страшно.

– Но ты же сам боишься попробовать хоть что-то новое. Грузишь свои коробки, метёшь улицы, звёзд с неба не хватаешь.

– Когда ты возвращаешься в Москву? – Виктор в очередной раз проигнорировал моё замечание и, в свойственной ему манере, перевёл разговор в другое русло.

– Завтра утром.

– Поедем вместе.

– А как же твоя трудовая деятельность? Как твои ящики?

– Подождут. Я взял отгулы.

– Если ящики в состоянии тебя подождать, оставайся.

– Мне не хочется возвращаться в Москву без тебя. Я вернулся и вдруг почувствовал, что в ней как-то пусто. Слишком шумно, слишком одиноко, неуютно и холодно.

Я поставила рядом с собой пустую чашечку из-под кофе.

– Вить, я не готова к отношениям.

– Почему? – он сел на краешек кровати.

– Я ничего не хочу, и мне ничего от тебя не нужно. Меня устраивает, как я живу. Я не испытываю необходимости что-то менять.

– И ты всю жизнь будешь одна, в этом лесу?

– Но ты ведь живёшь один и не жалуешься.

– Ну, почему не жалуюсь? Ты первая, кому я решил пожаловаться. Я тоже привык жить один, и уже ни на что не рассчитываю, но всё равно пытаюсь кого-нибудь встретить.

– Не думаю, что у тебя с этим проблемы. На свете так много женщин, которые бы с удовольствием скоротали с тобой вечера.

– В данный момент меня не интересуют другие женщины. Неужели ты не пытаешься встретить родственную душу?

– Я уже давно ничего не пытаюсь.

– Ты не рассматриваешь меня, как человека, с которым можно построить серьёзные отношения, по той причине, что я работаю грузчиком и дворником и живу в подвальном помещении?

– Нет. Я просто ничего не хочу, – стояла я на своём.

– Ну почему? Должна же быть причина.

– Потому что это очень больно, – ответила я и притянула Виктора к себе. – Это очень больно и сложно. Любовь – это болезнь. Когда болеешь, ты слишком раним, слаб и уязвим. Смотришь на мир глазами больного, а значит, зависимого человека. Окружающая действительность слишком искажена. Когда всё заканчивается, мир раскалывается на тысячу мелких кусочков, и ты понимаешь, насколько хрупким он был. Ты режешься об это стекло, хватаешься за былые иллюзии и медленно умираешь. Я хочу быть здоровым человеком и отвечать за свои поступки.

В этот день мы с Виктором гуляли по лесу. Я показывала ему свои любимые места и советовала, где лучше всего охотиться.

– После того, что произошло с Тимохой, охотиться меня не тянет, – вздохнул Виктор. – Видимо, этот лес не любит чужаков.

– Это недоразумение.

– Ничего себе… Я нашёл друга с перерезанным горлом, а ты говоришь, недоразумение.

Вечером мы сидели у костра, пекли картошку, делали шашлык и разговаривали… Виктор, как мог, пытался выяснить обо мне как можно больше, но я старалась обходить стороной личные темы и уводила разговор в сторону.

– Аннушка, я не знаю, что со мной происходит, – признался он мне этой ночью.

– И что же с тобой происходит? – я сделала вид, будто не догадываюсь, что Виктор в меня влюблён.

– Меня к тебе так влечёт… Приехал в город, похоронил друга, и тут же полетел к тебе на всех скоростях. Может, ты колдунья какая…

– Колдовать я точно не умею, – я улыбнулась. – Возможно, дело не во мне, а в лесе.

– Лес-то здесь причём?

– Это называется синдромом хронической усталости. Когда устаёшь от работы и мегаполиса, хочется всё бросить и убежать от цивилизации. Наверное, то же самое происходит с тобой. Нелюбимая работа, которая отнимает все силы и время, даёт о себе знать.

– А мы с тобой в городе увидимся?

– Вряд ли, – честно ответила я.

– Почему?

– Чтобы здесь отдыхать и ни о чём не думать, кроме земных радостей, мне приходится слишком много работать.

– И ты откажешь в свидании романтичному грузчику-дворнику?

– Если романтичный грузчик-дворник захочет, через пару недель он может наведаться к нам с Дэном в гости в лес.

– Пара недель – это так долго.

– Вполне возможно, за это время романтичного грузчика присмотрит какая-нибудь хваткая продавщица, – рассмеялась я и откинулась на подушку. – И эта встреча станет для романтического грузчика-дворника глотком свежего воздуха, которого ему так не хватало. Она станет стимулом, чтобы круто в жизни всё изменить и добиться чего-то большего.

– Но телефон-то ты мне хоть оставишь? То, что сама не позвонишь, я уже понял.

– Оставлю, – с трудом выдавила я. – Вить, я так боюсь этого всего.

– Глупышка, чего ты боишься?

– Отношений.

– Девочка, моя. Глядя на твой образ жизни, приходишь к выводу, что ты вообще ничего не боишься. Волков бояться – в лес не ходить.

– Я не боюсь ни волков, ни леса, – тут же ответила я.

– Интересно… Тебе не страшны ни волки, ни лес, а отношений боишься.

– Я привыкла, что мне никого не нужно ждать, строить иллюзии и за что-то беспокоиться.

– Аннушка, ты выбрала слишком сложный и совершенно неженский путь. Где это видано, чтобы молодая девушка засыпала не с мужчиной, а с ружьём?!

– Я засыпаю с ружьём уже не один год.

– Что ж, буду приучать тебя засыпать со мной. Мне с тобой так легко и спокойно. Позволь хоть изредка быть рядом.

Следующим утром я покидала свои вещи в сумку и, открыв гараж, построенный моим дедом из точно такого же сруба, как изба, выгнала из него свою машину. Виктор держал на поводке Дэна и следил за мной.

– Красивая у тебя машина, – заметил он, разглядывая мою яркую новенькую иномарку.

– Мне тоже очень нравится.

– А главное, она тебе очень идёт.

– Кстати, а ты как сюда добрался?

– Друг подвёз.

– Хороший у тебя друг. Расстояние неблизкое.

– Да я на друзей не жалуюсь.