– Не надо про детство, – оборвал его Баки.

– Извини. В общем, я вызвал скорую и был там, с тобой, пока она не приехала. А потом ушел. В конце концов, я же просто случайный прохожий, а тех бандитов должен был кто-то найти.

– Их так и не нашли, – сказал Баки.

– Ну, потому что я их нашел, – с легкой гордостью отозвался Стив. – Они больше никогда тебя не побеспокоят. Никого не побеспокоят.

– Про руку! Говори про руку! – настаивал Баки.

– Про руку, – вздохнул Стив. – Ладно. Я нашел этих парней, но ты никак не выходил у меня из головы. Все время думал о тебе, ужас. Так сложно было сосредоточиться на чем-то. Даже думал, может быть, проведать тебя в больнице. Но что бы я сказал? «Привет, я видел, как ты умираешь в парке»? Худший подкат в мире. А через пару дней привезли мусор. Ну, из той больницы, куда тебя увезли. У меня небольшая компания по перевозке биологических и медицинских отходов. Я не удержался и посмотрел, а в одном из пакетов лежала твоя рука. Точнее, ее часть. Не знаю уж, что стало с предплечьем. Может быть, они надеялись сохранить побольше руки, но были вынуждены отрезать по кусочку…

– И ты ее оставил? – хмыкнул Баки, подталкивая рассказ Стива вперед.

– А что мне с ней было делать? Утилизировать как мусор? Выбросить в помойку? Я просто не смог. Сначала я держал ее в морозилке, но это как-то странно, когда у тебя в морозилке лежит чья-то рука. Даже если это твоя рука, уж прости, Баки. Так что я мумифицировал ее и пристроил сюда, – Стив кивнул на останки растения и цветочный горшок. – Но дело же не в руке, Баки. Дело в тебе! Я думал о тебе все больше! Наверное, я влюбился… Даже начал за тобой следить.

– Господи, а просто подойти и познакомиться ты не мог? – не выдержал Баки.

– Я попробовал, – грустно признался Стив. – Однажды ты обронил ключи от машины, и я их поднял. Ты очень мило меня поблагодарил и ушел. А в другой раз я спросил, что тебе нужно, когда ты вечером бродил один по улице. Ты сказал, что «не нарываешься» и чтобы я «отвалил», и опять ушел. Не так-то просто познакомиться с человеком на улице. Поэтому я решил попробовать там, где ты не сможешь от меня уйти.

Баки покачал головой. Каким же дураком он был. Он чувствовал себя здесь в безопасности, а оказалось, что его маленький уютный мирок сплошь населен чудовищами, которые только и думают, как подобраться к нему поближе.

– Но ты не думай, Баки, что я какой-то сумасшедший, – быстро добавил Стив. – Я влюбился в тебя, но понимал, что влюблен как в киноактера или певца. Что я совершенно не знаю тебя настоящего. Я надеялся, что даже если не добьюсь тебя, то разочаруюсь и успокоюсь. Буду жить как раньше. Ну каков шанс, что парень, с которым ты и не говорил толком, окажется точно таким, как ты его представлял?

– И что, оказался я таким? – буркнул Баки.

– Нет, – признался Стив. – Ты оказался лучше! Живым! Настоящим! Было так здорово узнавать тебя, Баки. Влюбляться в тебя заново, видеть, что ты тоже влюбляешься в меня…

Стив нежно улыбнулся и сделал шаг вперед. Баки предупредительно взмахнул ножом, и он снова замер на месте.

– А если бы я не влюбился, – возразил Баки, хотя последнее слово чуть не застряло у него в горле. – Убил бы меня?

– Зачем? – удивился Стив. – Лишать человека жизни из-за разбитого сердца? Это нужно быть каким-то маньяком.

– Да ты и есть маньяк! – воскликнул Баки.

– Я никогда не причиню боли тем, кто мне дорог! – возразил Стив. – И не стану убивать без очень серьезной причины.

– Ты убил свою мать! – выпалил Баки, озаренный неожиданной догадкой. – Ты говорил, что она ушла, когда тебе было восемнадцать. Ты ее убил!

– Что? – удивился Стив. – Моя мать жива. Она вышла замуж и переехала в Чикаго. Только за прошлый месяц она прислала мне две открытки с пожеланиями скорейшего выздоровления и пачку презервативов.

– Это еще зачем? – удивился Баки.

– Ну, чтобы таких, как я, больше не было, – улыбнулся Стив и сделал еще один шаг вперед.

– Но ты хотел убить Тони! Он не плохой человек! А еще Рамлоу! Он сволочь, но не до такой степени.

– Но ведь я их не убил, – возразил Стив.

– Это случайность, – покачал головой Баки.

– Если бы я хотел их убить, они были бы мертвы, – ответил Стив. – Рамлоу больше не будет никого доставать здесь, а Тони… мне пришлось это сделать.

– Тони никому не мешал, – возразил Баки. – Он придумывает свои байки с тех пор, как болеет. Но он оскорбил тебя, и ты решил отомстить.

– Если бы я убивал каждого, кто меня оскорбляет, то не могу представить, скольких мне пришлось бы убить, – покачал головой Стив. – Но Фьюри начал вести со мной разговоры о том, не думал ли я продолжить лечение в другом месте. Больнице пришлось бы избавиться от меня, если бы Тони продолжал так остро на меня реагировать, но я не мог уйти так рано! Я думал, он полечит переломы несколько недель в другом месте. Кто же знал, что им удобней выписать сюда врачей и оборудование? С Тони правда неудобно получилось… Но ведь ты важнее!

– Я важнее! – зло рассмеялся Баки. – Ты заставил меня думать, что я убил кого-то! Что я могу это сделать!

– Это был подарок, – улыбнулся Стив. – Я убил их для тебя, из-за тебя. А значит, мы убили их вместе. Разве тебе не понравилось, Баки? Разве тебе не было хорошо, когда ты представил, как умер Пирс? Мы сделали мир немного лучше, Баки. Это все, чего я хочу добиться, убивая мерзавцев.

Баки помотал головой. Все, что нес Стив, было полной чушью, но у него не было сил спорить. Он чувствовал себя страшно уставшим и не мог не думать о том, так ли плохо, что нашелся человек, решивший пусть и таким ужасным способом, но восстановить справедливость.

Баки не был слишком важным клиентом, так что никому не было дела до того, что его изводит Рамлоу. Когда пострадал сам Рамлоу – никто не потрудился докопаться до правды, ведь он был простым санитаром. Всем было плевать на Наташу, плевать на то, что делали Ситуэлл или Пирс, пока это не стало угрозой для репутации больницы. Администрация и полиция засуетились, только когда пострадали Пирс и Тони, ведь они были богатыми и известными. Важными шишками, в отличие от остальных.

– Я был так рад, когда ты сказал, что тебе понравилось, – продолжал Стив. – Я люблю тебя и так, но когда я понял, что ты мог бы разделить со мной эту часть моей жизни, что мы могли бы менять мир вместе… Баки, это же невероятно, что мы нашли друг друга! Что мы можем открыться друг другу! Ты только подумай, каковы шансы…

– Ты заставил меня бросить принимать лекарства, – предпринял последнюю попытку к сопротивлению Баки.

– Потому что они тебе не нужны! – уверенно сказал Стив. – Ты не болен! Просто нужно было тебе объяснить, что твоя сила – это не болезнь, это не слабость, не надо ее бояться.

Стив сделал еще один шаг вперед, и Баки обнаружил, что тот стоит к нему вплотную.

– Отдай мне нож, – попросил Стив.

Баки, едва чувствуя себя, подчинился.

– Вот так, Баки, – сказал Стив. – Не бойся, все будет хорошо. Ведь я с тобой, я же люблю тебя.

Он обнял Баки, и тот прижался к нему в ответ. Баки чувствовал, как борода Стива щекочет шею, как нож в руке ложится вдоль позвоночника.

Баки закрыл глаза и прошептал:

– Я тоже тебя люблю.

ЭПИЛОГ

Стива выписали из больницы на следующий день. Было невыносимо грустно отпускать его, очень страшно оставаться одному, но Баки знал, что так нужно.

Прошло всего три недели, но с помощью Стива, семьи и нескольких исков к больнице о неэтичном поведении персонала, ненадлежащем лечении и о принуждении общаться с полицией без адвоката Баки выходил отсюда со справкой о полном психическом здоровье.

Он наскоро собрал вещи, сам не ожидал, что сборы окажутся такими быстрыми. Даже подумывал в последний раз обойти больницу, столько времени он провел здесь, но понял, что не чувствует к этому месту ничего, кроме отвращения.

Он практически стоял в дверях, но все же было одно дело, которое он должен был закончить.