– Я тебе нравлюсь, – ухмыльнулся Поттер, выпрямившись в спине и ногах.

Драко посмотрел на него как-то затравленно, и выплюнул:

– Не бери на свой счет. Это только реакции организма.

– Не соглашусь. Встает не у всех и не на всех, даже несмотря на наш возраст.

Поттер поднялся с кровати и начал раздеваться, стоя возле постели. А Драко, наблюдая это, не делал ровным счетом ничего. Только ждал. И рассматривал внимательно, понимая, что он просто может это делать. Чувствуя, как кровь все сильнее приливает к члену.

Гарри Поттер должен быть вырасти статным юношей, Драко это видел, но почему-то не вырос. Поттер был скорее коренастым и очень подтянутым. Драко сомневался, что в теле Поттера найдется хоть капля жира. Он разбирался в искусстве благодаря воспитанию, и тело Поттера было словно высечено из камня. Трусы Поттер снимать не стал. Драко было возмутился, но потом подумал, что так даже лучше.

– Расслабься, тебе понравится, – голос Поттера, забравшегося обратно на кровать и нависшего над ним, обволакивал, точно мягкий лесной туман, в котором хотелось затеряться.

Драко даже не пытался ему верить. Но Поттер оказался прав.

Гарри не стал делать из происходящего событие, хотя Малфой на его месте обязательно бы так сделал. Улегшись на ноги Малфоя, он удобнее устроился, обхватил ствол рукой, провел пару раз, чувствуя приятную и будоражащую тяжесть, коснулся языком головки, услышал шумный вздох, обвел головку языком и насадился ртом. Он и не знал, что Драко может издавать такие звуки. До этой ночи.

Как, впрочем, и сам Драко. То, что ощущало его тело, было до дрожи удивительным. Разумеется, он дрочил. Но понимал, что это лишь механическое удовольствие, а жизнь сложилась так, что до реальных развлечений ему уже и самому дела не было. Ровно до того момента, как Гарри Поттер не решил, что они больше не враги.

Когда Поттер в очередной раз с силой провел губами по всему стволу, лаская попутно языком, Драко рвано вздохнул и приподнялся на локтях. Он хотел видеть. Все остальное ушло на второй план. Он только хотел видеть, как губы Золотого мальчика растягиваются вокруг его члена, как он отсасывает ему. И это… приятно. Словно забыть обо всем и просто наслаждаться жизнью еще возможно. Наслаждаться физически, вместе с кем-то.

Раненая рука сжалась в кулак, и Драко зашипел от боли, падая на подушку и начиная дрожать. Вот только нервное ли это было или все-таки дрожь удовольствия, он пока не понял. Захотелось коснуться. И когда юркий язык забрался в самую щелочку уретры, застонав, он схватился за волосы Поттера, лохматя их еще сильнее. И к стону удивления и удовольствия примешалась боль. От чего новый стон родился еще более глубоким и бархатным. После чего он задохнулся, потому что Поттер сильнее сжал губы.

Техника немного хромала, но в целом у него неплохо получалось. Судя по звукам, Драко явно нравилось. Гарри мотнул головой, чтобы Драко отпустил волосы, и сделал несколько резких движений по стволу вверх-вниз, плотно сжимая губы. Драко часто задышал, и Гарри пришлось прижать руками бедра к матрасу, чтобы его не скинуло. Кончая, Драко издал протяжный стон, от которого Гарри пробило током до кончиков пальцев.

Проглотив все до последней капли, Гарри приподнялся и, устроив руки по обе стороны от головы Драко, всмотрелся в его лицо. Малфой лежал с закрытыми глазами и часто дышал, облизывая пересохшие губы. Лицо выглядело более здоровым от прилившей крови, и румянец покрывал даже безволосую грудь. Гарри не отказал себе в удовольствии, склонившись и пробуя на вкус кожу возле ключицы. Он знал, что это игры сознания, но кожа Драко на вкус была… совершенной. Никогда раньше ни с кем он такого не испытывал. Одна рука потянулась вниз, чуть раздвигая чужие бедра, и пальцы коснулись шрамов. Ему нравилось прикасаться к этим отметинам и он снова не смог себе отказать, с удовольствием чувствуя ответную дрожь, пусть и усталую.

– Забавно, – протянул Гарри, снова приподнимаясь. – Ты без опыта. Но для меня ты хорошо подходишь. И это еще одна причина завладеть тобой. – Он говорил правду, которая билась в его сознании ровным гулом пульса. Драко действительно ему подходил.

Малфой распахнул яркие блестящие глаза цвета серого неба и чуть нахмурился. В глазах все так же плавали усталость и отчаяние, но они затуманились новыми эмоциями. И выглядел Драко… иначе.

– Ты ведь понимаешь, что это звучит, как бред? – хрипло спросил Драко.

– Мне плевать, как это звучит для кого-то, кроме меня, – хмыкнул Гарри, оглаживая пальцами шрамы на внутренней стороне бедра, от чего Малфой опять вздрогнул и закусил губу. – Главное то, что мне нравится.

– Неужели? – чуть помедлив, уточнил Малфой. И почему-то не требовал убрать ласкающую руку.

– Именно так. Один добрый старик однажды сказал, что я – самый неэгоистичный человек на свете. И в чем-то он был прав. Но далеко не во всем.

Гарри завозился и, наконец, поднялся с кровати. Драко, хоть и вздохнул с некоторым облегчением, но все же не упустил возможности и, глянув, заметил бугор на трусах Поттера спереди. Поттер явно был возбужден и при этом не делал никаких попыток избавиться от напряжения. Вскоре Поттер вернулся с палочкой и горшочком мази.

– Руки вытяни, – велел Поттер. – Придется сейчас менять повязки, иначе утром мы их не отдерем.

Драко глянул на руки. Бинты теперь уже на ладонях и сгибах пальцев были покрыты кровью.

Гарри сел на кровать, положил левую руку Малфоя ладонью вверх, ласково провел подушечками пальцев по Метке и, бормоча заклинания, принялся снимать бинты.

Было неприятно, так как кровь уже начала присыхать. Но это было неважно в сравнении с тем чувством, что осталось после того, как Поттер провел пальцами по Метке. Драко будто застрял в этом мгновении, где знак, который он ненавидел всей душой, внезапно кто-то… приласкал. Именно так.

– Мы такие неправильные, – прошептал Драко, кривясь, пока отходили бинты.

– Мы нормальные. Просто другим этого не понять. Я смирился и принял. И знаешь, стало легче, – спокойно сказал Поттер, не отрываясь от своего занятия.

Драко так не умел и понимал, что варится во всем этом по собственной воле, потому что не видел другого пути.

Меж тем Гарри снял бинты с обеих рук, затем заклинанием очистил раны и взялся за мазь. Следующие несколько минут Драко шипел, стараясь особо не выражаться, потому что мазь чуть ли не разъедала кожу. И если в первый раз на фоне болевого шока это было не так заметно, то сейчас он это прочувствовал, несмотря на то, что недавно выпил обезболивающее зелье.

– Странно. Не должно быть так больно, – пробормотал Гарри.

– Это нормально. На меня не все зелья действуют, еще с детства.

Гарри прищурился и задумался:

– Так то зелье… Ты пытаешься создать новую формулу?

– Более эффективную, – кивнул Драко – Гораздо более эффективную, чем то, что существует сейчас. Универсальную. Зелье, способное справиться даже со старыми ранами.

Врать смысла не было, да кому Поттер расскажет? Снейпу? Тот не поверит – работа слишком кропотливая и долгая. Не он же первый, кто додумался до подобного. Да и всех наработок Поттер не знает. А так, может, отстанет.

– Хм, и что конкретно в этом твоем вареве способно вызывать такие ожоги? – деловито поинтересовался Гарри, накладывая очищенные и продезинфицированные бинты.

– Не знаю. Пока, – отозвался Драко.

– Я мог бы помочь.

– Ты?! Поттер, тебя к котлам в принципе нельзя подпускать, как и Лонгботтома.

– Поттеры – зельевары, вообще-то.

– Неужели?

– Костерост – наше изобретение, за которое, кстати, до сих пор поступают дивиденды.

Драко знал это, но все равно фыркнул:

– Это не значит, что тебе передались таланты твоих предков. Нет уж, к моим исследованиям ты не приблизишься.

Гарри прищурился:

– Расскажу Снейпу.

– Северусу? – насмешливо фыркнул Драко. – Вперед. Он не поверит.

– Почему?

– Потому что даже для меня это слишком амбициозно. Поэтому просто оставь это. Это моя работа, она мне нравится и… Она нужна мне. – Чтобы отвлечься от этого мира. Эта фраза буквально повисла в воздухе, и оба это знали.