Они могут запросто уничтожить имидж и репутацию не только должника, но и его родственников, в надежде на то, что имидж превыше всего, и те заплатят. Порой эти ужасные люди обклеивают подъезды портретами должника и пишут о его нежелании возвращать кредит в банк.

Очень часто они используют спецодежду и «косят» под полицию или судебных приставов, предъявляя фальшивые удостоверения. Поэтому при встрече с ними лучше делать видеозапись или писать их на диктофон. И конечно же, не пускать их в квартиру, ведь они – всего лишь частные лица.

Меня так сильно напугали подобными персонажами, что мне стало казаться, они могут нагрянуть ко мне в любой момент. Я знала: важно ни при каких обстоятельствах не подписывать никакие документы и, если непрошеные гости будут чересчур хамски себя вести, вызывать полицию, обвиняя их в совершении хулиганских действий. Все в один голос твердят: если объявятся коллекторы, не поддавайтесь панике. Хорошо говорить, но как это сделать, если угрожают тебе и твоим близким. От всех этих мыслей я начала медленно, но верно, сходить с ума…

Однажды вечером я сидела в комнате и тупо смотрела телевизор. Тупо, потому что на самом деле ничего не видела на экране. Думала о том, что меня охватило отчаяние, а в таком состоянии человек способен на самые необдуманные поступки. Совсем недавно у меня была хорошая должность, рост по карьерной лестнице, собственная квартира, а теперь крах и потеря всего. И неизвестность, от которой хочется выть, кричать диким криком и кусать локти от несправедливости. Даже семьи, и той почти не стало. Живём как чужие. Тим пьёт, а я мучаюсь и не могу поставить жирную точку в отношениях.

– А чего мы такие хмурые?

Я вздрогнула и с безразличием посмотрела на вошедшего в комнату Тима.

– Ты? Чего припёрся?

– Я ещё, как-никак, между прочим, твой муж, и терять тебя не собираюсь, даже несмотря на то, что ты уже всё потеряла. Банк квартиру заберёт, вернёмся к бате и заживём как раньше. Чёрт с ней, с квартирой. Она нас разъединила. Ты нос задрала, дама с достижениями, а я кто? Конь в пальто. Так что не переживай. Я тебя не брошу. Своих не бросают. Прорвёмся. Вернёмся туда, где нам и место.

Я вдруг ощутила, как не хватает воздуха. Словно выброшенная на берег рыба, судорожно раскрывала рот, не в силах произнести ни слова.

– Ты что несёшь? – наконец прохрипела я. – Кто у меня квартиру заберёт? Нас не квартира разъединила, а твои пьянки.

– Как кто заберёт? Банк за долги.

– Хрен кто у меня что заберёт, – произнесла я, как отрезала. – Ты лучше бы деньгами помог, а не языком своим пьяным каркал.

– Я не каркаю. Я поддерживаю, – обиделся Тим. – Думала, тебе всю жизнь будет фартить? Так не бывает. И где теперь все твои друзья с работы? Теперь ты на хрен никому не нужна. Никому, кроме мужа. Урок тебе: жить нужно по своим возможностям, звёзд с неба не хватать, не прыгать выше головы.

Я чётко осознала: ещё немного, и убью этого алкаша. Поэтому постаралась взять себя в руки.

– Послушай, придурок, – произнесла я сквозь зубы, – я звёзд с неба не хватала, выше головы не прыгала. Я всего лишь целыми днями работала, в надежде обеспечить нормальное будущее нашей семье. Мне с твоим батей-алкашом жить не очень хотелось.

– Это ты кого назвала алкашом, моего отца?!

– Твоего отца, который точно такой же алкаш, как и ты.

Изрядно выпивший Тим заехал мне кулаком в челюсть. Я закричала от боли, шока и унижения, отлетела к стене.

– Пьяная скотина! Если бы ты только знал, как я тебя ненавижу! Все мои беды из-за тебя! Если бы не вышла за тебя замуж, в моей жизни всё бы пошло по-другому! Я бы работу не забросила, занимаясь тем, что вытаскивала тебя из омута беспробудного пьянства! Я бы вообще по-другому жила!!!

Обезумевший Тим заехал мне по лицу ещё раз. Я вновь вскрикнула от боли, нашла в себе силы подняться, дотянулась до тумбочки, схватила статуэтку железного коня и что было силы ударила им своего мужа по голове.

– Получай, гад ползучий! Получай! Если бы ты только знал, как ты меня достал!!!

Не знаю, сколько раз я дала Тиму по голове железным конём, время словно остановилось. Я плохо понимала, что делаю. Но когда пришла в себя, Тим лежал на полу с окровавленной головой и… смотрел в одну точку…

– Эй, ты живой? – Я опустилась на колени, наклонилась и с ужасом посмотрела на сочащуюся из головы кровь. Затем слегка ударила его по щекам и произнесла дрогнувшим голосом: – Пожалуйста, скажи, что ты живой, умоляю! Очнись же, наконец. Этого не может быть… Нет, только не это… Тим, пожалуйста…

Но Тим предательски молчал, не шевелился и по-прежнему смотрел в одну точку. Ощутив, как меня затрясло, я судорожно прокусила нижнюю губу, облизнула кровь, взяла Тима за руку и попыталась нащупать у него пульс. Пульса не было.

– О, боже…

Оглядев его окровавленную голову, я вновь затряслась, не понимая, как могло произойти подобное. Видимо, я была в беспамятстве и не понимала, что статуэткой убиваю своего горе-мужа. Не веря в происходящее, я в который раз взяла Тима за руку и попыталась нащупать пульс. Бесполезно.

– О, чёрт! Какая ты, Тим, всё-таки сволочь… – произнесла я словно в забытьи. – У меня и так проблем по самое горло. Так ты ещё добавил. Мало того, что на мне висит сумасшедший кредит и полная безнадёжность, так будет висеть ещё твоя смерть…

Сказав слово «смерть», я отчаянно прикусила губу и с ужасом подумала о том, что это страшное, жуткое слово теперь относится к Тиму. Как такое возможно? Мысли не допускала, что Тим когда-нибудь может умереть не от водки и уж тем более от моих рук… В последнее время он дико меня раздражал, и я порой не понимала, что со мной происходит. То начинала его жалеть, мне казалось, что он – несчастная жертва с неизлечимой болезнью, и я обязана ему помочь любой ценой. Правда, непонятно, каким образом я должна это сделать. В глубине души я всё же осознавала, что это чудовищная ошибка – оказывать помощь ценой собственной жизни. Да и какой толк? А временами я жутко его ненавидела за то, что по дурости, наивности и молодости связала с ним свою жизнь, но и всё же не настолько, чтобы убить…

Что делают в тех непредвиденных случаях, когда случайно убивают человека? Звонят в полицию. И всё же, как доказать, что я убила случайно? Где гарантия, что мне поверят? А вдруг решат, что я убила от отчаяния, потому что больше не могла терпеть пьянки? Хотя я и не старалась выносить сор из избы, но многие знают, что мы жили как кошка с собакой, что наш брак уже давно стал фиктивным, что я постоянно гнала Тима из своей жизни, а он не желал уходить. Родители Тима, узнав о потере единственного чада, сделают всё возможное, чтобы меня посадить. Скажут, мол, я никогда не любила их сына, меня в жизни мало что интересовало, кроме карьеры. Да ещё поди припишут, что именно я сделала его алкоголиком, мол, сын пил горькую из-за того, что я сука конченая, которая жила только собой и своими интересами.

При мысли о том, что запросто могу угодить за решётку, меня бросало то в жар, то в холод. Даже появилось желание взять злосчастную статуэтку железного коня и стукнуть ею по голове себя, чтобы это, наконец, побыстрее закончилось.

В кармане брюк Тима зазвонил мобильный телефон. Этот звонок вернул меня в реальность и заставил опомниться. Ничего не закончилось… Ничего не закончилось, пока я жива. Просто сейчас я должна собрать волю в кулак и подумать о том, как защитить себя и сделать всё возможное, чтобы выйти сухой из воды.

Достав из кармана брюк Тима телефон, я посмотрела на дисплей. Звонил его отец, которому, по всей видимости, стало скучно пить одному. Я дождалась, пока звонок прекратится, затем выключила телефон и, вынув сим-карту, встала и, пошатываясь от нервного напряжения, прошла на кухню и выкинула симку в мусорное ведро.

Зазвонил мой телефон. На дисплее вновь высветился номер отца Тима.

– Достал уже, пьянь подзаборная, – пробурчала я себе под нос, затем вновь собрала остатки самообладания и ответила на вызов.