— Нет… — глухо отозвался он, — я всего лишь говорил правду. Впервые в жизни я был честен с кем-то по-настоящему.

— И теперь ты надеешься, что я смогу простить тебя? Думаешь, что именно так повела бы себя Джулия? — жестоко усмехнувшись, я продолжил, желая побольнее задеть его, ранить словами, — Так вот, знай, дорогой Эдвард. Ты был прав. Джулия бы тебя простила. Дала бы второй шанс, попыталась бы спасти ваш брак. Но я больше не Джулия. И я тебя не прощаю. Катись к чертям, Эдвард Бёрк!

========== 12 ==========

Тот вечер я провёл у Кэтрин. Откровения Эдварда, его признания насчёт их прошлого с Фрэнком, как и всё остальное, случившиеся в пляжном домике, стало для меня страшным потрясением. Кэтрин не задавала лишних вопросов. Только предложила помощь, сказав, что я могу пожить у неё, пока не разберусь со своими проблемами.

Начинать с чистого листа всегда тяжело. Особенно второй раз за последние пару месяцев. Теперь я не был одержим жаждой возмездия. Моя месть уже свершилась. Уходя из пляжного домика, я всё же обернулся на неподвижно сидевшего Эдварда. Он был разбит. Сломлен, повержен. И в этот момент я поверил ему. Поверил в искренность его слов.

Он не удерживал меня, не молил о прощении. Напротив, он был согласен рассказать всё полиции, дав понять, что готов ответить за смерть Фрэнка. Его не волновало собственное будущее, не пугала перспектива оказаться в тюрьме. И это потрясло до глубины души. Ведь в таком состоянии я увидел его впервые.

Выслушав мой рассказ, Кэтрин долго не знала, что посоветовать. Она также была растеряна, понимая, что ситуация становилась всё более непредсказуемой.

— Ты намерен посадить его? — осторожно спросила подруга, — Хочешь отправить его в тюрьму?

— Эдварда? — я скривился, вновь вспоминая его отрешённый, потерянный взгляд, — Нет, конечно. Я не хочу ворошить прошлое, копаться в нашем грязном белье. Ведь в таком случае Мелиссе станет известно всё о своём отце. О его отношениях с Эдвардом…

— Понимаю… Но что ты будешь делать дальше? Продолжишь работать садовником?

— Возможно, — я изо всех сил старался выглядеть равнодушным.

— То есть, ты хочешь и дальше работать в собственном доме? Даже сейчас, когда Эдвард и Мелисса в курсе того, кто ты на самом деле?

— А что ты мне предлагаешь, Кэт? — изображать спокойствие больше не удавалось, — Вернуться в свой дом как Джулия, которая воскресла из мёртвых? Но кто в это поверит? Да и потом… Теперь я больше не Джулия. С каждым днём я всё меньше чувствую себя женщиной. Теперь я мужчина, Кэт. Особенно после вчерашнего.

— Тебе, что, понравилось трахать своего мужа? — в голосе Кэтрин прозвучало любопытство, — Или ты вообще хочешь стать натуралом? Планируешь найти девушку?

Я молчал, нервно пройдясь по комнате. Вопрос Кэтрин сильно задел меня, но при этом я не мог отрицать её логику. Мне бы хоть определиться со своей ориентацией! Понять, кто я — гей или натурал? Впрочем, в последнем у меня также были большие сомнения. Ведь к женщинам меня по-прежнему не тянуло.

На другой день я всё же вернулся в свой теперь уже бывший дом, где давно ожидавшая меня Мелисса сообщила неожиданную новость.

— Эдвард вчера вечером уехал из дома, — поведала она, не скрывая своего волнения, — он ничего не объяснил, даже не простился, не сказал, куда уезжает. Это очень странно, Карлос. Эдвард вёл себя так, будто с ним что-то случилось. Он был очень бледным, подавленным, ничего не ел, ни с кем разговаривал. Что с ним такое творится? Может… Ты в курсе?

Я не смог ответить определённо, понимая, что врать Мелиссе мне ни капли не хотелось, но и говорить ей правду я также не собирался. Легче было замять тему, перевести разговор в другое русло.

— Ты должен вернуться в комнату мамы, Карлос! — неожиданно предложила дочь, — Ведь это всё равно твоя комната. И ты должен жить здесь, а не в квартире Кэтрин.

— Теперь это уже не мой дом, — тут же возразил я, отлично понимая желание Мелиссы. Вот только исполнить его было не так-то просто. По закону я не имел никакого отношения к семье Джулии, а опекуном Мелиссы по-прежнему оставался Эдвард.

— Ну и что? Ведь теперь Эдварда здесь нет…

— Это ничего не меняет, Мели. Пойми, ты не можешь жить с посторонним тебе человеком. И тем более с парнем, который не имеет к тебе никакого отношения. Со стороны это будет очень подозрительно.

— Ну ведь можно же что-то придумать! — в сердцах бросила Мелисса, — Ты вполне можешь быть родственником мамы или даже стать моим опекуном! В крайнем случае ты можешь просто работать здесь! Но только не уходи, прошу тебя. Не бросай меня снова!

Мелисса плакала, а я лишь молча гладил её по волосам, не решаясь что-то сказать, как-то успокоить девочку. Она по-прежнему оставалась для меня дочерью, вот только закон не позволял мне сближаться с ней. Ведь Мелисса — несовершеннолетняя, а я всего лишь садовник, не имеющий никаких прав в доме Джулии. В голове пронеслась неожиданная мысль. Эдвард… Конечно, он мог бы помочь мне! Но зачем думать о том, кого нет и уже никогда не будет в моей жизни? Путь в прошлое отрезан, окончательно и бесповоротно. Всё сказано. Повернуть назад у меня уже не было возможности.

Я с горечью вздохнул, только сейчас осознав, какие сильные перемены произошли в моей личности. Я перестал быть Джулией, с каждым днём всё сильнее отдаляясь от неё. Ведь Джулия бы простила Эдварда. Дала бы ему шанс, сделав это хотя бы ради Мелиссы. Я же не мог переступить через себя, не мог пойти на поводу у чувств, тянувшихся из прошлого. Из жизни, которая уже давно не была моей.

Но и строить новую жизнь оказалось совсем не просто. Я не хотел заводить новых знакомств, не искал друзей, не пытался строить отношения. Одна мысль о романе с кем-то новым, не связанным с моей прошлой жизнью, казалась мне откровенно пугающей. Я пытался порвать с прошлым, но при этом не желал создавать будущего. Моя жизнь всё сильнее утопала в тумане неопределённости, выбираться из которого я вовсе не планировал. Все мои чувства замерли, оставшись где-то на задворках моей души, моего сознания. Чувства, принесённые из прошлой жизни…

Эдвард позвонил на другой день, желая узнать только одно — сможет ли он дальше управлять бизнесом Фрэнка. Взвесив все «за» и «против», я дал согласие, прекрасно понимая, что найти ему замену будет далеко непросто.

— Спасибо за доверие, — немного помолчав, произнёс Эдвард, — я постараюсь оправдать его. Обещаю, что не подведу. На сей раз не подведу.

— Хорошо… — я говорил с опаской, боясь сказать что-то лишнее, выдать свои чувства, показать нараставшее внутри волнение. — Пусть всё останется, как было.

— Неужели, ты… — он помедлил, не решаясь продолжать начатую фразу, — ты простил меня? Не хочешь заявлять в полицию?

— Я думаю лишь о Мелиссе, Эдвард. И потому хочу оставить прошлое. Забыть о нём. А что насчёт прощения… Я тебе уже всё сказал. И говорить об этом больше не собираюсь.

— Понимаю тебя. Значит… это конец? Конец наших с тобой отношений?

— Ты всё сам прекрасно понимаешь. Тем более, что у нас и не было никаких отношений. Теперь мы чужие друг другу люди.

Я снова врал. Причём не только бывшему мужу. Куда больше я обманывал самого себя.

Я по-прежнему находился в доме, проводя много времени с Мелиссой. Берта молча наблюдала за нами, а затем звала на ужин, загадочно улыбаясь и говоря, что приготовила нечто особенное. Печёный картофель с розмарином, салат из морепродуктов, ржаной чесночный хлеб, чай с гибискусом и соком лимона… Всё, что так любила Джулия.

Теперь сомнений не оставалось. Домработница также признала во мне бывшую хозяйку. Вот только сказать об этом никак не решалась.