— Это был несчастный случай!

— Но почему ты так нервничаешь, когда вспоминаешь об этом? Что произошло между вами?

— Хорошо, — обречённо вздохнув, Эдвард медленно опустился на диван. По всей видимости он готовился к очередному признанию, начинать которое ему было далеко непросто, — в тот вечер на самом деле кое-что случилось. Однако совсем не то, в чём ты меня обвиняешь.

…Прилетев в Лос-Анджелес, Эдвард поначалу не стремился возобновлять старую дружбу с Фрэнком. Конечно, они встретились, даже пообедали вместе, однако весь обед Фрэнк говорил лишь о семье, а также о своём удачном бизнесе. Хвалился красавицей-женой, любимой дочерью, шикарным особняком. Жизнь старого друга его почти не интересовала, да и разговоры о прошлом он всячески обходил стороной. Эдвард не любил навязываться. Да и вспоминать прошлое, бередить старые раны на сердце вовсе не входило в его планы. В Калифорнии он был проездом и уже планировал улетать, когда в один прекрасный день Фрэнк всё же позвонил бывшему любовнику. Причём не просто поболтать о жизни. Он предлагал другу работу.

Согласился Эдвард не сразу. Сомневался, боясь, что ничем хорошим для него это не закончится. Но в какой-то момент не выдержал, наплевав на голос разума. Это был его шанс вернуть Фрэнка. Снова стать важным для него человеком. Возможно даже незаменимым.

Вскоре они начали работать вместе, вот только прежних отношений вернуть никак не получалось. Фрэнк по-прежнему избегал бывшего любовника, старался не оставаться наедине с ним, сводил к минимуму все разговоры и воспоминания о прошлом. Зато к себе домой приглашал охотно, словно желая показать, подчеркнуть своё семейное счастье. И Эдвард терпел, даже радовался за него, пытаясь найти общий язык с его супругой… Но любому терпению приходит конец, и однажды Бёрк всё же не выдержал, сорвался после какой-то неудачной сделки.

— Хватит притворяться! — закричал тот на друга, — Мы с тобой почти год сидим в этом грёбаном офисе, обедаем вместе, ты приглашаешь меня на уик-энды… Хватит, Фрэнк. Я устал играть роль твоего старого приятеля. Слышишь? Я сыт по горло этим притворством! Может, ты ещё и моих любовников станешь приглашать на семейные обеды? А что, мы же теперь дружим семьями! Почти как родные братья, чёрт тебя побери!

— Чего ты хочешь, Эд? — нервно сглотнув, Фрэнк напряжённо посмотрел на Бёрка, — Я думал, что всё нормально, что тебя всё устраивает…

— Думал? Или хотел так думать? — с досадой усмехнулся Эдвард, — Хотя… Чего я ждал? Не нужно было вообще сближаться с тобой. Эта игра мне уже осточертела!

— Ты хочешь… как раньше? Но это невозможно. У меня есть жена, моя Джулия…

— Это я уже понял, Фрэнк. Не бойся, я не хочу выяснять отношения. Мне это уже не интересно. И вообще… Я увольняюсь из твоего бизнеса. Не хочу больше тебя видеть, приятель.

Фрэнк был шокирован решением друга. Он не хотел отпускать того, а потому, больше от безысходности, предложил другу встретиться наедине. На яхте. Там, где им точно никто не помешает.

Эдвард ждал встречу с предвкушением. Он снова надеялся, верил в чудеса. Раз Фрэнк так боялся остаться наедине с ним, раз так упорно обходил тему их прошлого… Это означало только одно — бывший любовник не уверен в себе, понимает, что может не выдержать, сорваться, вновь позволить себе лишнее. Думая об этом, Эдвард довольно усмехался. На сей раз Фрэнк никуда не денется. И они действительно расставят все точки в отношениях. Теперь уже окончательно. Навсегда.

Однако за день до судьбоносной встречи Фрэнк начал придумывать какие-то отговорки. Якобы прочитал про шторм, надвигавшийся на Калифорнию. Глупые, нелепые отмазки. Только вот сдаваться Эдвард больше не планировал. Хватит откладывать то, что уже давно пора сделать. Завтра они встретятся. На яхте. Где обсудят всё, что касается их отношений.

В конце концов, Фрэнк сдался. Нашёл прогноз на другом сайте, в котором не было ни слова о предстоящей стихии. Сам же Эдвард в тот день был занят вовсе не погодой. Он готовился к разговору, подбирал необходимые слова, превращал в речь свои скрытые, потаённые мысли. Он заучивал фразы, которыми мог объяснить то, что творилось в его душе.

Оказавшись на яхте, друзья решили начать с выпивки, посчитав, что так будет проще общаться дальше. Вспоминали молодость, шутили, а затем… В какой момент Фрэнк приблизился к нему, скользнув рукой по его одежде, Эдвард помнил довольно смутно. После был поцелуй, совсем не дружеский, а страстный, продолжительный, отчаянный. Они оба давно ждали этого момента, много лет желая повторения того, что когда-то их связывало. Их страсть вспыхнула с новой силой, руша все преграды и запреты, уничтожая всё, что стояло на её пути. Голос разума затих, больше не мешая им наслаждаться друг другом. Всё повторилось. Спустя много лет Фрэнк снова взял своего друга, делая это грубо, безжалостно, нетерпеливо. Он стонал от удовольствия, до бесконечности повторяя только одну фразу: «Как я скучал по тебе, Эд…» И эта фраза звучала прекрасной песней для самого Эдварда. Как влюблённый подросток, он буквально дрожал от страсти, наслаждаясь сильными руками Фрэнка, его грубоватыми ласками, членом внутри себя. Только с Фрэнком Бёрк мог позволить себе пассивную роль в сексе! Только с ним это не виделось чем-то унизительным. Напротив, ему нравилось подчиняться другу, быть в его власти, чувствовать себя слабее Стюарта. Удовольствие, смешанное с болью, казалось поистине запредельным.

Но счастье продлилось совсем недолго. Неожиданно стала портиться погода, а обещанный накануне шторм уверенно приближался, напоминая о себе вмиг почерневшим небом. Фрэнк, стараясь не поддаваться панике, взял на себя управление яхтой, однако с каждой минутой волны становились всё сильнее, а рассвирепевший ветер уже буквально сбивал с ног, препятствуя их приближению к берегу.

— Это ты во всём виноват! — в отчаяние прокричал Стюарт, с кулаками бросаясь на любовника, — Я же тебе говорил… Нельзя выходить в открытый океан, да ещё и так далеко от берега! И вообще, какого чёрта я согласился встречаться с тобой?! Как я мог опять… Нет, это всё какой-то кошмар наяву! И в этом кошмаре виноват только ты, Эдвард!

Он кричал ужасные вещи, не давая и рта раскрыть своему растерявшемуся спутнику. А затем…

— Я не знаю, как вообще так получилось, — тяжело вздохнув, он продолжал свой рассказ, устремляя взгляд в темноту за окнами, — мы были пьяны, были расслаблены сексом. Он толкнул меня, яхта тоже наклонилась и… Клянусь, я и сам был в шоке, едва осознав, что произошло. Океан будто взбесился, а я даже не мог бросить спасательный жилет! Фрэнк погиб у меня на глазах. И я действительно виноват в его смерти. Но убивать его я не хотел. Напротив, я хотел спасти его!

Я молчал, не зная, что ответить на его признание. Очередная ложь? Но в этот момент вспомнилось странное поведение Фрэнка накануне того несчастья. Он действительно был напряжён, озадачен чем-то серьёзным. И хотя мне говорил, что причина, как всегда, в работе, теперь я понимал — таких совпадений не бывает. Эдвард говорил правду, он на самом деле не убивал Фрэнка. То, что произошло, в действительности стало стечением обстоятельств, несчастным случаем, роковой ошибкой.

— Теперь ты сдашь меня в полицию? — он вновь смотрел мне в глаза. Вот только страха в его взгляде я больше не видел. Сейчас Эдвард не боялся правды. Его не пугал мой ответ. Мой возможный ответ «да».

— Неужели, ты так легко сдаёшься? — поражённо пробормотал я, — Готов признать свою вину…

— Да, готов. Лучше сесть за решётку, чем продолжать эту жизнь дальше. Ложь не приносит счастья. Она только всё разрушает.

— И что ты хочешь от меня услышать? Пытался разжалобить, достучаться до моего сердца?