— Зачитался немного. — Ньют подскочил с кресла. — Уже иду.

Весь ужин Ньют просидел как на иголках, боясь лишний раз посмотреть в сторону Тесея. Брат казался спокойным и был немногословен, только таинственная улыбка то и дело тенью находила на его лицо. Мама же непринуждённо болтала, рассказывая о новом сорте орхидей, семена которого ей пообещала давняя знакомая из Чарминстера. Ньют кивал и поддакивал невпопад, в голове подчёркивая пункт «вернуть лукотруса в оранжерею» в списке дел. Пока что спасённое от Хаски создание приютило лимонное дерево в комнате Ньюта.

Накладывая себе ещё рыбы, Ньют решил, что больше не будет отступать.

***

На второй уровень Министерства Ньют поднялся в обед, спокойный и чётко представляющий план своих действий. Со всеми сомнениями он договорился ещё ночью, твёрдо решив, что прежде чем отдаст Тесею так нужные тому бумаги, потребует рассказать всё.

Ньют не жаловался на проблемы с ориентированием. В Хогвартсе отличная память не раз помогала ему, когда приходилось ночью красться потайными коридорами к Астрономической башне, чтобы покормить свившую гнездо в укромном закутке скопу. Так что, пройдя несколько коридоров и дубовых дверей, он приближался к Аврорату, надеясь, что на месте будет кто-нибудь из коллег Тесея. Потому что так сразу сложно будет найти нужную кабинку. Не заглядывать же в каждую из них, в самом деле?

У ведущей в занимаемый Авроратом большой зал двери он увидел женщину в форменной аврорской мантии, сосредоточенно жевавшую сэндвич и читавшую зависшую перед ней служебную записку. То и дело она отрывалась от чтения, поглядывая на наручные часы, и хмурилась. Ждала кого-то, наверное.

— Здравствуйте.

Женщина снова отвлеклась, и записка начала плавно опускаться по воздуху вниз. Ньют успел подхватить её раньше, чем та коснулась пола, и протянул женщине, взявшей её за самый краешек испачканными в соусе пальцами.

— А я вас знаю, — доброжелательно отозвалась она, откусывая кусок от сэндвича. У неё были дымчато-серые глаза и сразу привлекающий внимание шрам, пересекающий лоб и бровь справа. — Вы же брат Тесея, верно?

— Да. Я вас не помню, извините. — Ньют не ожидал такого радушия. И что в Аврорате о нём что-то знали. От этого становилось как-то неловко.

— Мы не были представлены. — Волшебница завернула остатки сэндвича в бумагу, глазами поискала, обо что вытереть испачканные руки, и, не найдя ничего лучше, использовала как салфетку прочитанную записку, скомкав её и бросив в урну у двери. — Я была на награждении Тесея.

Ньют плохо помнил тот день. Всё слилось в мешанину из лиц, высокопарных слов и музыки. Всё внимание Ньюта принадлежало только брату, такому идеальному в парадной аврорской форме, прямому, как лиственница, и сохранявшему каменное выражение лица, даже когда его обступили какие-то важные министерские чиновники и репортёры. Ньют очень гордился братом. И, стоя в отдалении, – улыбался коротко стриженному на военный манер затылку искренне и счастливо, и ещё шире – когда поймал направленный точно на него взгляд голубых глаз.

Естественно, эта пелена эмоций скрыла всё прочее. В том числе лицо стоящей сейчас перед ним женщины. Хотя, возможно, тогда у неё ещё не было этого приметного шрама.

— Аманда Уиллоу. — Они пожали друг другу руки. — Дайте угадаю, Тесей попросил что-то забрать, да?

Ньют кивнул.

— Я вас провожу. Как он там, кстати? Ещё не пытается раскрыть таинственные исчезновения кур у магглов от скуки?

— Пока что нет.

Тесей нашёл себе дело поинтересней.

— Удивительно. Неужели даже не допросил всех местных сплетниц? — Уиллоу хохотнула. — Не похоже на него. Если бы мы знали, что, чтобы заставить Тесея отдохнуть, нужно отправить его на больничную койку, давно бы сами стукнули его по голове.

— Вам бы его ещё и связать тогда пришлось бы, — осторожно заметил Ньют. Тесей всегда отличался трудоголизмом, но всё же в разумных пределах. И то, что брат загонял себя на работе, было ещё одним тревожным симптомом.

— Ваша правда, — хмыкнула волшебница. — Вам сюда, кстати.

Ньют успел заметить, что большинство кабинок пустовало. Конечно, время было обеденное, и вряд ли авроры так уж жаждали провести его в компании взглядов разыскиваемых преступников, шелеста сталкивающихся в воздухе бумажных записок и бесконечного шума несуществующего дождя за волшебными окнами. Всего за пару минут пребывания в Аврорате Ньют понял, что Отдел магического хозяйства точно добьётся повышения зарплаты.

Кабинка, занимаемая Тесеем, не выделялась на фоне остальных. И это удивило Ньюта. Он ожидал, что всё свободное пространство будет обклеено листами с какой-нибудь важной информацией о расследованиях, картами, на которых красными булавками будут отмечены места преступлений; на худой конец его бы и вырезки из «Трансфигурации сегодня» устроили. Но прямо над столом висел небольшой акварельный рисунок ликориса, а стену по правую сторону занимали колдографии. Их было немного, но Ньюту было легко представить, как его брат, серьёзно задумавшись, разворачивается на стуле и разглядывает эти снимки в поисках вдохновения.

Вот справа вверху Ньют младшего школьного возраста обнимает за шею добродушного гиппогрифа, вертится, то и дело пытаясь спрятать лицо в серых перьях. Рядом колдография мамы, сидящей на клумбе и сосредоточенно плетущей венок из одуванчиков. Под этими двумя — целая серия групповых снимков. Мужчины и женщины в военной форме разных стран и подразделений. Одни и те же люди мелькали от карточки к карточке, менялась только одежда. Но даже штатское не оттеняло мрачную решимость, запечатлённую на их лицах. Центральное же место занимала карточка, на которой двое мужчин обнимали стоящую между ними коротко стриженную светловолосую женщину. В них без труда опознавались сам Тесей, Персиваль Грейвз и Дениз. Место снизу слева пустовало, но осталось немного клея от волшебного скотча. Колдографию, висевшую здесь, сняли совсем недавно.

Ньют переводил взгляд с одного снимка на другой. Есть ли у Тесея дома такая же стена, или он предпочёл завести фотоальбом? Где вообще теперь живёт Тесей? Ньют так и не потрудился у него поинтересоваться.

Мотнув головой, Ньют обернулся к столу. Он выглядел так, будто хозяин отлучился всего пять минут назад. Небрежно кинутые поверх какой-то книги пергаменты, кружка, на дне которой виднелся тёмный след от остатков чая, забытое в чернильнице перо…

— Экскуро!

Кружке вернулась её первозданная чистота.

Верхний ящик стола был приоткрыт, и сначала Ньют не придал этому значения. Там лежало несколько желтоватых страниц, явно вырванных из какого-то журнала. Некоторые строчки были бегло подчёркнуты карандашом. «Его мысли всё возвращались к наступлению и взрывам», — попалось на глаза Ньюту. «7 ноября. Говорит, что перестал чувствовать вкус и запах после обстрела. 9 ноября. Проснулся ночью, поняв, что плачет «не из-за чего». Сразу собрался», — прочёл он следующие подчёркнутые строки.

Громкий крик, отразившийся от высокого потолка зала, заставил Ньюта уронить страницы, от чего они разлетелись по столу, и выглянуть в проход между кабинками. Кричали где-то рядом.

— Я тебя поймаю, тварь! — взревел мужской голос с истеричными нотками. — Гладиус!

— Блейн! — Ньют узнал голос Уиллоу. — Опусти палочку!

Быстрым шагом, ориентируясь на слух, Ньют петлял меж кабинок.

— Отпусти, Уиллоу! — не унимался мужчина. — Я эту тварь сейчас!..

— Тихо! Ты сейчас пол-Аврората разнесёшь!

— Я услышал шум. — Ньют вынырнул из-за угла очередной кабинки и оказался на небольшом пятачке свободного пространства между окном и дверями в коридор. Уиллоу пыталась удержать опущенными руки мужчины в такой же, как у неё, аврорской мантии. Тот ещё вырывался, но, похоже, волшебница одерживала верх.

— Эта тварь украла моё перо! — чуть тише рыкнул аврор, недобро глянув на Ньюта, который был совсем ни при чём. — Отпусти меня. Я его верну!

— Нашли, что искали? — Уиллоу коротко обернулась через плечо. Её лицо выражало озабоченность. — Блейн, успокойся. Это брат Тесея, — произнесла она с нажимом, — Ньютон…