Проснувшись, Энтони понял, что лежит, уткнувшись в грудь Транди, обнимающего его и осторожно расчесывающего его волосы. Дьяволова реальность врезалась в мозг вместе с пробуждением. А сил не было, и он просто закинул руку, обняв товарища и прижав его ближе. Говорить было не о чем. Шторм-Спринг просто завершил своё дело, с четверть часа сидел без движения, лаская пальцами кудри Тони. А потом удалился на минуту и принёс другу кружку молока. Блэк выпил живительный напиток без всяких благодарностей и вновь затих на знакомом уже теплом плече. Лишь спустя время Энтони прошептал:
— Мы виноваты!
— А ничего, что если бы не мы, её бы давно убили?
Тони вздрогнул, приподнялся, а после, сел на кровати, увидел свои разбросанные шмотки.
— Прости, если есть за что. Мне нужно к ней. А потом решим вместе, что делать дальше.
— Ты совсем сдурел? Отлежись, спи! Явившись туда в таком виде, ты не добьёшься ничего хорошего.
Точёные руки Шторм-Спринга отправили Блэка обратно на подушку. Льняные волосы, выбившиеся из хвоста, упали на лицо Энтони, ласково прошлись по его груди. Ледышки в глазах растаяли и говорили: «Мы справимся! Только не сомневайся!»
— Ей нужно побыть одной. А нам нужно понять, сможем ли мы сохранить не только свои задницы, но и твой бизнес.
Тони послушался. Только убедили его не слова приятеля, а осознание всего, что происходило тут ночью. Сейчас он действительно не смог бы посмотреть Эйрин в глаза.
— Она у тебя хоть и умная, но даже паспорт сменить не может без истерик. Пусть остынет немного. И ты отойдёшь от такого количества спиртяги.
Голова и правда гудела, думать не хотелось абсолютно ни о чём. Он мог бесконечно винить себя, но в глубине души не понимал, за что. Он привык к Транди, ему нравились новые горизонты удовольствий и эта поразительная лёгкость естественности их отношений, не знавшая ужимок, стеснения. Но только как теперь посмотреть в глаза той, которую он любил всю жизнь? Тони казалось, что он запутался в нескольких метрах этого гостиничного коридора, разделявшего их спальни друг от друга. Он был на некоем чудовищном перепутье, и ему хотелось идти одновременно по двум дорогам, плыть по морю чувств сразу в двух направлениях. Шторм-Спринг был прав: лучшим выходом для него сейчас был хороший крепкий сон…
***
За ужином вновь собрались все четверо. Сидели за тем же столиком. Блэк и Транди появились последними. Эйрин держалась подчеркнуто спокойно, но даже косметикой не смогла скрыть свою бледность. Дэн начал разговор первым.
— Я уладил проблему. Новые документы сделают за неделю и привезут на границу. Имя сохранят, так меньше сложностей в дальнейшем. Фамилия, разумеется, будет другая. Так что, ещё немного, и можем двигать домой.
Девушка не сказала ни слова, покорно глядя в свою тарелку. Энтони поглядывал на неё, но заговорить не решался.
— Я не очень уверен, что нам следует ехать домой. — Произнёс Шторм-Спринг. — Мы до конца не знаем, все ли следы заметены. И наш враг находится там, в Америке. Копать под него будет проще и безопаснее из другой страны. Только не из Канады, это слишком близко. Нам нужно уехать за океан, лучше всего в Европу. И хорошо бы остальные ваши партнеры тоже покинули США.
— Управлять бизнесом мы можем из любой точки мира. Но стоит ли валить сразу всем? Это может навлечь на нас подозрения.
— Если останетесь, это может навлечь на вас вещи в разы похуже каких-то подозрений. Мы примерно представляем их интересы — своими руками они не могут снабжать враждебную террористическую организацию. Возможности у этих господ колоссальные.
— А потом выставят нас такими же террористами.
— Именно! И всему этому нужно как-то противостоять.
На несколько минут воцарилась неприятная давящая тишина. Неожиданно для всех прервала её Эйрин.
— Финансовые потоки тоже перенаправят. Интересы любой природы, так или иначе, сводятся к экономическим. Попытка убить Энтони говорит о том, что им нужен на его месте другой человек, сговорчивее. Но мы не знаем планов в отношении самого синдиката. Нужно рассмотреть два сценария. Айзеншпиц, возможно, желает лишь обелить себя, действуя через стороннюю компанию. И держать её в качестве агнца на заклание. Но нельзя упускать из виду мотив прибрать к рукам ваши прибыли. Левериджевый выкуп, к примеру. Начать с первой крупной сделки, далее покормить дешёвыми кредитами и постепенно обрести права управления.
Ирландка была права: интерес обретения контроля над бизнесом все они ранее не рассматривали. И понятия не имели, сколько у них времени. Айзеншпиц будет вновь выходить на них: снова на Энтони, или начнёт давить на кого-то другого.
— Вот поэтому нужно покинуть страну, обосноваться где-нибудь подальше и поменьше выдавать своё там присутствие. Этим мы выиграем время.
Со Шторм-Спрингом согласились. Америка оставалась крайне небезопасной.
— Но в какую страну? В Англию?
— Только не в Англию. Там Блэка будут искать в первую очередь. Там его родина, и там расположены его фамильные предприятия.
— Тогда во Францию. Рядом Испания и Нидерланды. — Тони чуть помолчал и поймал взгляд Эйрин. — Ты бывала во Франции? Гуляла когда-нибудь по Парижу?
Девушка отрицательно замотала головой.
— Я бывала в куда менее романтичных местах. Хотя, как посмотреть! Смотря, что считать романтикой.
Она не опускала глаз, и взгляд её стал тёплым и нежным. Энтони виновато моргал, обволакивая девушку своим диковатым очарованием, не оставляя ей шансов сердиться на вчерашнее и не простить. Руки влюблённых встретились под столом, Транди тяжело вздохнул.
«Ах, ну конечно! Париж! Романтика! Кто мог помыслить иное? Хотя, затеряться в Париже проще, чем в маленьких городах. Никаких проблем с технической оснащенностью, и проще найти союзников».
Он вспомнил, как перечитывал удалённые в ФБР досье. Там было полно европейцев, и каждый из них за такую услугу вполне мог отплатить взаимностью.
«Париж, так Париж! Засиделись мы в захолустье Канады. Заскочим на ранчо за документами, и можно садиться в самолёт».
Комментарий к Часть 17 «На перепутье»
Ну и, в качестве “закуски”, давно задуманную, но лишь недавно получившуюся фоточку Тони на мотоцикле. Иллюстрация к главе. https://imgur.com/a/4mhDlvd
========== Часть 18 «Где у каждого мужчины есть женщина» ==========
Париж — город для тех, кто влюблён. Шторм-Спринг отчего-то вспоминал эту поговорку, коротая долгие часы на борту лайнера, нёсшего его над Атлантикой. Красивому парню, сидящему в крайнем ряду у прохода, без конца улыбалась стюардесса. Было понятно, что он путешествует один — рядом у окна спала в обнимку какая-то сладкая парочка. Поэтому при каждой удобной возможности девушка невзначай предлагала ему ещё чашечку кофе и вежливо уточняла, как его на этот раз приготовить. Наверное, романтика начинается уже тогда, когда только взят курс на Париж.
Его отправили одного вперед всех с важной миссией найти подходящую квартиру и обустроить в ней всё необходимое. Поэтому Транди был воистину свободен, как морская птица: во всём белом и с маленькой барсеткой, составляющей весь его багаж. Когда лайнер произвёл посадку в аэропорту «Орли», ему не пришлось задерживаться там ни минуты. Только лишь уточнить, в каком из отелей лучше остановиться, чтобы окунуться в историческую атмосферу города. Такси быстро домчало молодого человека до Scribe Paris managed by Sofitel — одного из самых фешенебельных отелей в центре, визитной карточкой которого были обстановка и традиции ушедших лет. Как говорится, «Гулять, так гулять!», только при виде всей этой роскоши отчего-то с горечью вспомнилась их убогая комнатушка в Барроте, где они с Тони впервые спали вместе. Всё в этом особняке XIX века: от колонн и резной мебели до формы персонала уводило во французское прошлое, но при этом умело сочеталось с технологичной современностью, создающей комфорт. Выбрав номер на четвертом этаже, Шторм-Спринг решил пройти к нему по лестнице, чтобы полюбоваться красотой интерьеров. В таких местах почти никогда не бывает людно: цены слишком высоки. Транди вертел головой, не ожидая никого встретить, а потому его форменно сбил с ног крохотный рыжий шпиц, несущийся по ступенькам и уткнувшийся ему в ногу. Пушистый комок испугался и отпрыгнул, не в силах даже залаять. В этом отеле разрешалось держать животных, вот только вместо пожилой матроны, какие обычно выбирают себе подобных питомцев, в пролёте выше возникла невысокая, но очень ладная фигура молодого человека, одетого вычурно и немного странно. Его темные очень длинные волосы волнами спускались почти до пояса своего хозяина. Было заметно, как он ухаживает за этой фактически женской шевелюрой. Он него пахло дорогим одеколоном, а над ресницами были заметны следы косметического карандаша.
