Многие негодовали, но изменить что-либо было нельзя. По правилам армрестлинга перевязывать локоть было запрещено. Надорванные мышцы плеча ещё более обрекали Блэка на поражение. Транди твердил про себя: «Не мучайся, отдай ему победу быстро и без страданий! Оставь силы на завтрашний бой с Быком!» Но не таков был Энтони. Не менее трёх минут он сдерживал очередной натиск. Огромные голубые глаза померкли и остановились в одной точке, едва тыльная сторона его ладони ударилась о дубовый стол. Когда он покидал площадку и павильон, большинство зрителей кричали:

— Гризли, ты лучший!

В преддверии последнего испытания пара номер 68 имела семь золотых, три бронзовых и облитую кровью и горечью последнюю серебряную медаль. Теперь очень важно было узнать рейтинг своих соперников, ведь и последняя битва могла не принести победы.

Избавив Тони от шума надоедливой толпы, Шторм-Спринг долго не решался заговаривать с другом. Было понятно: Блэк не скоро оправится от удара. Но ещё хуже было неведение. Рейтинги участников должны были объявить с минуты на минуту, но Транди не мог там находиться. Он ждал своего новоиспеченного приятеля, что обещал информировать обо всём. Одна единственная цифра могла перечеркнуть все старания, равно как успокоить Энтони и дать друзьям надежду.

Руки привычно уже орудовали щеткой, расправляя длинные перепутанные волосы любимого, когда за пологом бунгало послышались шаги. Парнишка заглянул в щель и вошёл, стучать было не обо что.

— Объявили?

— Да. Вы вторые.

— А отрыв?

— Маленький. 8,25 у вас и 8,5 у ваших соперников.

В голове мгновенно возникли результаты двух простых арифметических действий.

— Выходит, у нас есть шанс?

— Да! Я верю, он справится с этим жирным уродом!

Транди со вздохом облегчения провёл по густым волосам Блэка и приобнял его.

— Ну вот. Все хорошо. Этот проигрыш ни на что не повлиял, так что забудь о нем!

Казалось, новости мало чем изменили настроение Тони. Вместе со вздохом из груди его вырвался тихий рык.

— Да пойми же ты! Ничего бы не изменилось. Разве ты рассчитывал на золото днём? Вспомни, ты был уверен, что на своём мотоцикле вылетишь ещё в четвертьфинале!

— Дело не в этом. Я не рассчитывал там, но должен был здесь.

— С тобой обошлись не справедливо. К слову, я уверен, что это происки нашего старого знакомого. Или его месть за сына. Тебя намеренно лишили этой победы, но было бы хуже, если бы ты выиграл реслинг, но проиграл свой сегодняшний бой. В этом случае мы сейчас собирали бы свои нехитрые пожитки.

Энтони был упрямцем, и все доводы просто расшибались об стену его уязвлённой гордости.

— Ну хорошо. Представь, что ты выиграл. Тогда наш рейтинг был бы 8,75 против 8,5. Не надо быть мудрецом, чтобы сосчитать: ничего бы не изменилось! Summertime Games выиграет завтрашний победитель. И ты можешь им стать. Так что возьми себя в руки, и идём к озеру. Освежишься, отдохнёшь.

Прохладная вода вернула Энтони силы и душевное равновесие. Транди так трепетно заботился о нем, проявлял столько участия, внимания и тепла, что любой лёд бы растаял. Хотелось забыться, окунуться в негу и наслаждение также, как в это озеро. Руки скользили под водой по изумительно гладкой, от природы лишенной волос коже Шторм-Спринга. Губы сами собой терзали его шею, щеки, тонули в упоительных поцелуях. Выбравшись на берег, оба слились в таком страстном порыве, как никогда ещё раньше. Это было на грани безумия, апогей неотвратимой страсти: единственно спасительной после всего пережитого за последние дни. Тихие воды озера и ночной лес не сразу обрели свои привычные очертания в глазах каждого из друзей. Любовный порыв унёс их очень далеко от реальности и не спешил вернуть обратно. На улице холодало, и пора уже было уходить, когда оба различили поодаль шелест травы и хруст веток.

— Кто-то идёт сюда.

Энтони быстро натянул джинсы, сунул ноги в ботинки и коснулся рукой кинжала.

— Да оставь ты свои ножи! Наверное это мальчик, твой поклонник. Увидит тебя в таком зверском виде и подумает невесть что.

Блэк послушно оставил оружие и направился навстречу приближающимся звукам, давая товарищу время тоже одеться. Неожиданно звуки стихли, лес казался спокойным и спящим. Тишину нарушало только пение птиц. Блэк хотел уже возвращаться к берегу, когда плечо его сжала железной хваткой чья-то рука. Молниеносно высвободившись и отпрыгнув в сторону, Тони оказался лицом к лицу с Быком.

— Ну здравствуй, подонок! Не ждал? Думал, я спущу тебе с рук то, что ты искалечил моего сына? Надеялся победить, мразь?

Руки похолодели, коснувшись пояса сзади, где всегда висело оружие.

— Может быть, и ты думал, что я спущу твоему щенку нападение на моего друга и прочий беспредел, которым он добывает медали?

— Мне насрать, что ты там себе надумал. Я пришёл ответить ударом на удар, так что пощады не жди!

— Так и ответил бы завтра на ринге! У тебя будет возможность.

— У меня и сейчас есть возможность выпустить тебе кишки и закопать под деревцем.

Полная луна в небе отразилась от лезвия длинного ножа, резко метнувшегося вперёд. Энтони увернулся от удара, но противник продолжал теснить его к дереву. Не имея возможности сопротивляться вооруженному врагу, Блэк отступал, но в следующее мгновение здоровенный детина рывком бросился на него и в один выпад рассек кожу на груди и пропорол левое плечо. Из ран медленно потекли вниз широкие струи крови. Бык рассмеялся. Нож пару раз провернулся в его руках.

— Как ты хочешь умереть? Быстро или медленно?

В этот момент в его затылок уткнулось что-то холодное и однозначно железное, а в сознание проник пронзительно ледяной голос:

— Тебе я не дам такого выбора. Ты сдохнешь быстро, от пули, что разорвёт твои мозги. И даже никто не придёт, чтобы помочь нам закопать тебя под деревцем! Ну, или утопить подальше от берега с камнем на шее. Я, видишь ли, предпочитаю стволы с глушителем.

Все трое замерли на месте, Бык понял с кем имеет дело. И если сам он отчасти блефовал, чутьё подсказывало ему: этот белокурый Робин Гуд блефовать не станет.

— Что же? Пока сойдёмся на ничьей. А уж завтра я отыграюсь по полной и за Майка, и за этот ствол у затылка. Не думаю, что вы сейчас настроены возиться с трупом.

Амбал начал медленно отступать под прицелом Транди. Убедившись, что он ушёл, Шторм-Спринг бросился к товарищу. Кровотечение казалось очень сильным, боевой транс прошёл, и Тони бесспорно чувствовал сейчас сильную боль. Перевязать раны было нечем, разве что вернуться на берег и принести рубашки. Осторожно усадив Блэка у дерева, Транди увидел все того же мальчишку. Горе-следопыт вытащил платок и протянул вперёд со слезами на глазах и надрывом в голосе.

— Я же говорил вам! Не надо было покидать хижину…

Накладывая повязки, Шторм-Спринг отчетливо понял, что самим тут не справиться, и надо накладывать на раны швы.

— Скажи, здесь есть врачи? Должно же быть что-то!

— Идём, вам нужно к моей маме. Она работает фельдшером в здешней медчасти.

Через четверть часа все трое достигли небольшого домика в посёлке для персонала курорта. Строгая женщина на вид лет сорока сперва принялась было отчитывать сына, но застыла на месте как вкопанная, увидев Энтони. Другой начал бы задавать всякие вопросы, она же, как истинный медик, лишь указала рукой на вход.

— Скорее, сюда.

Когда в ее руках появился шприц с местным обезболивающим, Транди удрученно предупредил:

— Это ему не поможет.

— Не действуют анальгетики? — Пытливый взгляд встретил в ответ кивок головы. — Бедный парень! Терпи тогда, а вы оба помогайте его держать.

Когда всё закончилось, Шторм-Спрингу было наплевать на все, лишь бы более никогда не видеть страдания любимого человека.

— Я не стану молчать! Я всем расскажу! Они обязаны присудить победу вам.

— Да кто тебя слушать станет? — мать резко осадила мальчишку. — Иди спать, скоро светать начнёт.

Немного придя в себя, Тони тронул друга за руку.