Он до сих пор помнил тепло ее рук, ее скромные поцелуи и как она водила по его волосам. Как расчесывала и мыла их, подставив у кровати корыто. Анаболики не действовали, только ее ласки. Только исходящее от нее тепло любви. Она сама готовила, и кормила его также, как в детстве. Ни одна из знакомых ему девушек не умела сварить такого куриного супа, и так приготовить картофельное пюре. Она лежала рядом, обнимая его и при этом читая книгу. А он засыпал в этих объятиях, заведомо зная, что все будет хорошо. Только она такая теплая, мягкая и родная. А потом умер его отец, появилась новая компания. И Эйрин опять не поняла его, опять отвергла. Хоть он и говорил ей о доходности своего бизнеса, о том, что ей вообще не придется работать. На выпускной в универе он принес кольцо своей матери с огромным бриллиантом. Силой вытащил ее в центр зала, одел кольцо на палец и предложил стать его женой. Но Эйрин сказала «нет». И ушла. Так больше и не появилась на вечеринке, где Блэка обихаживали барышни, а он просто жутко напился. Она сказала «нет» и ушла. А потом приняла предложение WWF и уехала добровольцем в Африку помогать животным. А он остался с людьми, что пустили его состояние в новый, хоть криминальный, но прибыльный бизнес. Она работала за гроши и объехала весь мир. Он следил за ней и торговал оружием.
Все сложилось вот так. Но в тот памятный уик-энд Тони не мог остановиться. Вкусное, мягкое и очаровательное тело Эйрин влекло его снова и снова. Он облизывал ее, понимая разницу вкуса каждого из лакомых мест. Она гладила его своей ручкой, старалась тоже сделать приятное. Но он почти не давал ей воли, сам зажимая под собой возлюбленную, сотрясая ее тело мощными звериными толчками. Он кусал ее и почти что грыз, а она в ответ ласково целовала и гладила. Все угощения так и остались нетронуты, потому что доведенные до экстаза, оба они заснули на большой шикарной постели.
А утром она проснулась первая. Краем глаза Тони видел, как она улыбалась. Как была счастлива стать, наконец, женщиной, и навсегда запомнил ту ее утреннюю ласку: теплую ручку на своем плече, трепетное сжатие и поцелуй. А потом Эйрин спустилась ниже, раскрыв одеяло, и коснулась рукой его набухшего и уже подавшегося вверх «достоинства». Все тело вздрогнуло, разряд безумной энергии счастья пронизал тело от паха до головы.
— Что ты делаешь?
— Ну, вам же так нравится. Не думай, я знаю. Я смотрела фильмы.
Её колени с двух сторон сжали его, руки водили по груди.
— Ты делал хорошо мне, теперь я хочу сделать то же самое.
От движений ее руки в глазах становилось темно. Казалось, что сердце остановится, если она сейчас прекратит это делать. Но она лишь спустилась ниже, и через секунду Тони почувствовал влажную ласку — прикосновение языка. Тело его напряглось и выгнулось, а уста испустили стон.
— Вкус, конечно не тот. Но тебе так нравится!
Эйрин творила чудеса, обращаясь с ним также, как с тем рожком шоколадного мороженого. Она очень быстро поняла, что просто лизать мало, нужно брать в рот целиком. И как можно глубже, и содействовать себе руками. Тони оставалось лишь выгибаться ей навстречу и блаженно стонать. А девушка все больше увлекалась, словно сама искала новые ласки, которые хочет подарить. И счастье любимого, которое она видела, наполняло ее саму свечением незримой энергии. По движениям самого Тони она поняла, что нужно заглотить целиком. Чуть сместилась на постели, выдохнула и сделала это. Унесшееся в мир грез сознание Тони перестало быть подконтрольным. По телу прошли сладкие судороги, напряженные до отказа мышцы расслабились. Он излился в ту, которую любил и ждал много лет, и почти потерял тогда сознание. А когда глаза его раскрылись, Эйрин была над ним, гладила его волосы, ее обнаженные груди касались его и так восхитительно тряслись… Он впился в нее губами, и уже через четверть часа ласк взял снова. Они так и не погуляли по парку, так и не открыли розы. Просто чудом умудрились хоть немного поесть и лишь под вечер субботы попробовали вино.
— Как тебе больше всего понравилось? — спрашивал он ее, обнимая после ужина.
— Мне понравилось, когда ты держишь меня под собой, и вся моя спина тебя чувствует. Ты такой теплый. А как нравится тебе?
Не ответив, Тони тогда просто прижал к мягкому ложу любимую Эйрин, долго ласкал, играя мышцами, и после еще раз сделал своей. А потом она встала, сама подала ему руку и усадила на кресло. И повторила все свои штуки, которым научила ее любовь к мороженому. А в самом конце сказала:
— Все-таки жаль, что вкус не шоколадный! А то как бы было здорово!
Наверное, так бывает с каждым, кто чувствует рядом поступь смерти. Блэк не мог спать, почти ничего не ел, с трудом сдерживал себя от того, чтобы взять да выхлебать бутылку виски, причем безо всякой содовой. Ему было страшно. А главное — он все время думал о том, как сложилась бы его жизнь, если бы тогда, далекие 12 лет назад одна рыжеволосая девушка произнесла бы другое слово.
Эйрин так навсегда и осталась для Энтони Блэка той единственной женщиной, которую он считал своей. Только она не казалась ему холодной и чужой, напротив только она была теплой, мягкой, доброй и понимающей. Одна мысль о её прикосновении дарила ему эйфорию. И было страшно, что больше никогда уже он не увидит ее, что в следующий раз киллер не промахнется, и не будет уже красавчика Энтони.
Всего две недели назад он был форменно осчастливлен известием о том, что она приехала в Америку и находится совсем рядом, в несчастных 100 километрах от Нью-Йорка. Что пробудет там аж несколько месяцев. Но радость улетучилась вместе с покушением. После собственной неудачи он не сдержался и позвонил, чтобы услышать ее голос. Но той же ночью понял, что теперь этот киллер уже знает всё о ней, и может использовать её — Эйрин — для выполнения своего заказа.
«Какой же я идиот! Как только я мог подставить ее?»
Тело Энтони словно сковало льдом. Разум, напротив, горел огнем.
«Нет уж. Пусть меня пристрелят, но этот ублюдок не причинит вреда Эйрин!».
Комментарий к Часть 5 «Многое о прошлом и немного о шоколадном мороженом»
*В английских частных школах принято учиться 13 лет.
========== Часть 6 «Смена магнитных полюсов» ==========
Комментарий к Часть 6 «Смена магнитных полюсов»
Картинка к этой главе: https://imgur.com/a/UVkdn. Энтони когда вышел из дома Эйрин.
Наспех накинув куртку и распихав нужное по карманам, Блэк покинул квартиру, быстрым шагом пересёк двор и рванул на своём Митсубиши прочь из Нью-Йорка. Уже в дороге его застал звонок Дэна Айрона.
— Чертов придурок, куда ты уехал? Вернись сейчас же!
— Заткнись. И не звони больше.
— Блэк, тебе на любом углу могут башку продырявить!
Тони сбросил вызов и выключил телефон. Было около четырёх утра. Расстояние в сотню километров он надеялся преодолеть менее чем за час. Тревога и даже страх побуждали Энтони глубже вдавливать педаль газа, гнать машину с немыслимой скоростью. Двигатель ревел как зверь, сигареты в пачке убывали с интервалом в минуты. Этот час показался ему вечностью. Только достигнув дорожной таблички с надписью «Ньюбург», Энтони сбросил скорость и ещё какое-то время плутал по безлюдным улочкам города, в котором никогда не бывал раньше.
Нужно пояснить, это Ньюбург — это жуткое захолустье, город-жертва деиндустриализации. При своих внушительных размерах, это дом для очень малого числа жителей. Иногда кажется, что на всей длине улицы не встретишь никого, и чаще видишь чёрные трубы заброшенных заводов, нежели человека. Даже днём в Ньюбурге тихо и как-то по-кладбищенски пусто. Что уж говорить о ночных часах?
Дом по нужному адресу был одним из немногих жилых в этом районе. Наверное, власти города рассчитывали повысить привлекательность жизни здесь, разбив рядом большой современный парк. Но, очевидно, пока эти старания не принесли существенных результатов. Ночь была очень холодной, температура близка к заморозкам. Однако одетый почти по-летнему — в белую футболку и кожанку поверх неё — Блэк не заметил этого, буквально вбежав в дверь подъезда. На нулевом этаже располагались коммунальные службы, далее по две квартиры на этаж и вот, наконец, нужная дверь с цифрой 7. Рука поднялась к звонку, и Тони понял, что его сердце просто выпрыгивает из груди. Несколько глубоких вдохов немного прояснили голову, палец вдавил кнопку звонка. Не сразу, секунд через тридцать за дверью послышалось шевеление.
