Не хотела видеть его. Боялась просто разреветься. Успела лишь повернуться на бок, когда мужские руки обняли и притянули к себе.

— Детка, — Егор уронил на спину и навис надо мной, явно собираясь поцеловать.

— Не надо, — взмолилась я. — Егор, прошу тебя, не сегодня, — от одной мысли, что оборотень возьмет меня, после того, как побывал в сестре, мне стало тошно. Я, конечно, не могла чувствовать запах их совокупления, но в тот момент мне показалось, что ощущаю его отлично. Он был настолько осязаемым, вязким, тягучим, что, казалось, при желании могла бы дотронуться до него рукой. — У меня очень болит голова.

— Я знаю отличное средство от головной боли, — черт, как же я забыла. После почти трех месяцев совместной жизни с оборотнем я тоже знала превосходное средство от недомоганий. Оргазм. И ведь действительно помогало. Сейчас хотелось откусить себе язык за свою неосмотрительность.

Оборотень наклонился, чтобы накрыть мои губы своими. Вернее, попытался. Я успела отвернуть лицо. Его чуть приоткрытые губы мазнули по щеке.

— Акса?! — в голосе некогда любимого мужчины услышала обиду и непонимание. Сейчас я не любила. Сейчас я ненавидела и презирала его. Но понимала, что не могла проявить внезапно прорезавшийся характер и высказать все, что думаю. Понимала, что в таком случае, о побеге… об избавлении от него смогу забыть навсегда.

— Ты ведь был с ней?

— Дорогая, это ничего не меняет. Ты ведь знаешь, как нужна мне, — зашептал оборотень, покрывая мою шею быстрыми поцелуями. — Как только она забеременеет, я к ней не прикоснусь, — негодование расцвело буйным цветом. Мне стало очень обидно за сестру. Интересно, а Ксении он рассказал о своих планах? Был честен только со мной? Или с нами обеими? Хотя, какая мне разница?! Пусть она беременеет. Пусть он к ней не прикасается. Меня уже здесь не будет, чтобы участвовать в играх этих двоих.

— Егор, — выставила руки вперед, почти смиряясь с тем, что должно было между нами произойти. Просто нужно перетерпеть. Всего один раз.

Не успела договорить. Оборотень неожиданно отпрянул и очень резко перевернул меня на живот, буквально утыкая лицом в подушку. Я даже сообразить ничего не успела, а он уже приподнял и поставил в ужасно нелюбимую мной, собачью, позу.

И тут что — то произошло. Я почувствовала, как зудят кончики моих пальцев. Словно, мои ногти удлинялись, вспарывая мягкий хлопок постельного белья. Мне казалось, что я даже услышала треск натянутой материи. Я лишь помотала головой.

— Егор, — сделала новую попытку, — прими хотя бы душ. Пожалуйста, — умоляющее попросила мужчину, который уже частично стащил с меня шортики и покрывал быстрыми поцелуями кожу на попе.

— Ладно, — нехотя, явно делая мне огромное одолжение, отозвался мужчина. Он поднялся и в следующую секунду скрылся за дверью в ванную комнату.

Я же схватила пульт от управления люстрой и зажгла свет. То, что предстало моим глазам, не поддевалось объяснению. Подушка была порвана.

Луна! Я схватила эту самую подушку, только чтобы не заорать. Схватила и прижала к лицу.

Поверить не могла, что это не выдумка. Не мираж. Не игра злого воображения. Что реальность. Что это на самом деле происходит со мной.

Неужели то, что Егор меня в очередной раз унизил… просто смешал с грязью так на меня подействовало? Что это? Какие — то защитные волчьи рефлексы?

Посмотрела на свою руку. Сосредоточилась и постаралась выпустить когти. НИЧЕГО! К моему дикому разочарованию, не произошло ничего. Я снова посмотрела на подушку. Растерзанная ткань никуда не исчезла.

К этому время в ванной уже вовсю шумела вода. Я отлично понимала, что у меня очень мало времени.

Внутренний голос, такой радостный и довольный, твердил, что нужно сообщить Егору о том, что у меня пробудилась вторая сущность. Тогда он, возможно, отменит свадьбу с моей сестрой, и мы сможем быть счастливы. Быть счастливы только вдвоем. Но я, практичная, униженная и оскорбленная, решила, что это ничего не изменит. Этот мужчина меня не уважает и не ценит. И вряд ли произойдут какие — то разительные перемены, если он узнает о том, что случилось.

Хотя, возможно, он уже обо всем этом знает. Он же альфа. Сильный альфа. Должен чувствовать пробуждение второй сущности. Особенно сущности, которая находится с ним в паре.

Но Исаев никогда ничего не чувствовал по отношению по мне. Или отлично это скрывал. Я слышала, что оборотни в паре чувствует друг друга… но Егор… Ведь он делал мне больно не впервые, расстраивал и обижал постоянно. Особенно в последний месяц. И что? А ничего.

— Все будет хорошо, детка! — лишь произносил, никак не реагируя на мое ухудшающееся с каждым днем моральное состояние. Я думаю, если бы не участившиеся сеансы у Марины Евгеньевны, давно бы сломалась. Егор бы меня морально раздавил. А так добился только того, что я стала сильнее. И научилась не прощать и не забывать многочисленные обиды.

Решение приняла очень быстро. Решение, о котором никогда не сожалела в дальнейшем.

Вскочила и выбежала за дверь. Туда, к кладовке, где хранилось чистое постельное белье, полотенца и прочая бытовая мелочь. Вернулась, стащила испорченную наволочку и поменяла ее. Завтра, когда оборотня не будет дома, избавлюсь от всех улик.

Успела как раз вовремя.

— Акса, девочка, ты выходила? — мужчина показался на пороге ванной комнаты. По его обнаженному телу стекала вода.

Улыбнулась и протянула ему чистое полотенце. Полотенце, которое не забыла захватить из кладовки. Вовремя вспомнила, что не озаботилась этим заранее. Использовала находящиеся в ванной комнате сама, а о своем мужчине не подумала. Впрочем, Егор никогда не брезговал стащить мое полотенце, которым я промакивала волосы. Поэтому необходимости такой и не было. Раньше не было.

— Да. Совсем забыла.

— Спасибо, — мужчина как — то очень небрежно обтерся и кинул использованное полотенце на пол. — Довольна? — я в первый момент не поняла, по какому случаю произнесена данная фраза. Вернее, задан этот, конкретный вопрос. — Теперь от меня ничем не пахнет. Я чист и свеж, как агнец божий, — очень неудачно пошутил оборотень. А мне захотелось блевануть. Вот так прямо. Меня и раньше иногда внутренне корежило от некоторых фразочек Исаева, но в данный момент я воспринимала их особенно остро.

А что я хотела? Ведь у моей пары не было высшего образования. Один напускной лоск, под которым скрывался деревенский мужлан с соответствующими замашками, мышлением и поведением. Замашками, мышлением и поведением, которые он начинал демонстрировать во всей красе, когда расслаблялся. Почему — то это особенно активно проявлялось именно в моем присутствии.

Честно говоря, когда Исаев рассказал немного о себе, я не поверила. Не могла поверить в то, что этот импозантный мужчина, каким я увидела его в момент нашего знакомства, родился и вырос в маленькой, забытой людьми и Богами, деревеньке. В обычной семье оборотней — отщепенцев. Он не уточнял по какой причине, но как поняла, его отец был изгнан из стаи.

То, как Исаев поднялся… он очень гордился этим. Впрочем, действительно было, чем гордиться. Я тоже восхищалась своим мужчиной и прежде даже не задумывалась, как оно было. Чем и кем оборотень пожертвовал, чтобы добиться всего того, что сейчас имеет.

Мы имеем отвратительную привычку: не замечать очевидного, когда дело касается не нас. А вот когда коснется… Только месяц назад поняла, что значит, когда тобой жертвуют, чтобы удержать то положение, которое имеешь. В чем — то я даже понимала оборотня… Он многого достиг и очень боялся упустить. Ведь такая, как я, по его мнению, не соответствовала статусу, занимаемого им. Но не разделяла его взглядов. На самом деле, все это глупости. Истинная пара для оборотней священна. Может, я не особо подходила на роль Луны огромной стаи Исаева, но его бы никто не осудил, если бы он официально признал меня парой. Наоборот, порадовались. Ведь обретенная истинная пара у альфы гарантировала стае стабильность.