Они все. Все трое. Забавные. И такие разные, со своими мыслями и внутренними переживаниями.

***

Трибуны шумят. Группа поддержки со стороны команды соперников уже щеголяют вдоль поля, красуясь упругими пятыми точками в обтягивающих голубых шортах. Им свистят мужчины, призывая двигаться под громкую музыку, чем они и занимаются, привлекая к себе всеобщее внимание. Брук не очень-то хочет бороться за голодные взгляды незнакомцев. Участие в группе поддержки для неё — знак того, что она может быть лучшей. И попытка оказаться во внимании Дилана. Всё. Девушка подходит к лавочке, у которой разминаются остальные из группы. Реин опускает помпоны, подтягивает гольфы, вырвав слова из контекста.

— Не знала, что у плохого мальчика есть такая хорошенькая сестра, — девушки смеются. Они наверняка всё это время трещали, обсуждая внешнюю странность Теи, учитывая, то, что приходится слушать сейчас. Брук выпрямляется, окинув неодобрительным взглядом одну из девушек, которую отныне зовет «сукой», и та наигранно улыбается, извиняясь с особой фальшивостью:

— Молчу.

— Но… Странные у них отношения, — внезапно подает голос еще одна, внимательно разглядывая что-то в стороне трибун. Брук поправляет локоны волос, укладывая их на плечи:

— Почему? — видит, что все направляют свой интерес ей за спину, поэтому Реин оборачивается, быстро находя ребят, которых оставила меньше минуты назад.

Дилан опирается спиной на стену, подтягивая Тею к себе, и девушка не особо противится, заинтересованно слушая разговор парней. Неясно, что именно они обсуждают. Оушин спиной давит на грудь О’Брайена, улыбаясь, когда Дэниел смеется, явно повествуя о чем-то забавном по его мнению, и когда Браун видит, с каким каменным лицом его шутку воспринимает Дилан, понимает, что она вовсе не смешная, и от этого смеется еще громче, пихая друга в плечо. Брук задумчиво хмурит брови, следя за тем, как О’Брайен берет Оушин за запястья, поднимая её ладони выше. Хлопает ими у самого лица Дэниела, вдруг ударив того по щекам, отчего Тея открывает рот, еле сдерживая улыбку. Дэн с возмущением и шоком смотрит на Дилана, кажется, роняя что-то вроде: «Ты че?» — на что О’Брайен, довольно улыбаясь, хлопает его еще раз, говоря: «Это всё она».

Тея всё-таки смеется, запрокинув голову, чтобы взглянуть на О’Брайена, который опускает глаза, с прежней издевкой усмехаясь. Оушин щурится, так же внезапно хлопнув его по щекам, отчего Дилан пронзает её взглядом широко распахнутых глаз, а Дэн пожимает плечами: «Это определенно всё она», — и Тея странно усмехается, будто копируя то выражение лица, что выражал О’Брайен мгновение назад, издеваясь над другом.

Брук опускает глаза, приоткрыв рот и как-то криво скользнув по внутренней стороне щеки языком, пропустив негромко:

— Это нормально.

— Да, если бы ей было лет пять, — тут же оспаривает одна из группы.

— Мне кажется, у неё что-то… С головой, — подхватывает следующая.

— Да, выглядит она… Ненормально.

Брук резко оборачивается, с нехарактерной для себя злостью гавкнув:

— Замолчали, — девушки затыкаются, пораженно уставившись на капитана, губы которой растягиваются в улыбку, а лицо в один миг прекращает выражать озлобленность. — И приступили к делу, — хватает помпоны со скамьи, направившись чуть ближе к полю, чем принуждает остальных отвлечься от куриного разговора и поспешить за ней. Брук твердо шагает, выходя на поле. Взгляд опущен. В голове… Неправильные мысли.

Отвратительное сравнение, промелькнувшее всего секунду, но этого мимолетного мгновения достаточно, чтобы она случайно позволила себе окунуться в запертые в груди детские чувства.

Запретные чувства.

Девушка оборачивается к трибунам всем телом, одну руку с помпоном поставив на талию, другую — подняв над головой.

Запретные. Чувства. Неправильные, мерзкие чувства.

И широко улыбается.

То, за что она хотела бы убить себя. Её личная Деградация.

— Три минуты! — тренер пихает одного из игроков в сторону, указав на бутылку с водой. — Пей, конь! Я не позволю вам отдышаться во время игры!

Парни в форме настроены слишком по-боевому для обычного матча между школами. К сожалению, тренер требует от них полной отдачи, считая, что такие мелкие и никчемные игры — путь к великим свершениям. Парни разминаются последние минуты перед первым таймом. Дилан садится рядом с Дэном, берет бутылку воды, делая пару глотков. Браун хотел бы говорить достаточно громко, чтобы быть услышанным в таком шуме, но нет, О’Брайену приходится каждый раз наклоняться, чтобы услышать друга.

— Куда ты ходил? — Дэн берет его бутылку, поднося к губам.

— Курить, — непринужденно хмуро отвечает Дилан, и Браун со вздохом кивает:

— Верно, самое то, перед игрой, — принимается пить, отворачивая голову, чтобы окинуть взглядом громкие трибуны. Старается не задерживать внимание на танцующей в группе Брук. Так широко улыбается, подпевает. Браун ограничивается легким смешком, после окинув болельщиков, невольно задержав взгляд на Тее, которую достаточно легко отыскать среди толпы. Она сидит спокойно, не шевелясь, в отличие от остальных. С необычным интересом изучает окружение, кажется, чувствуя себя некомфортно, поэтому потирает свои колени, ерзая на краю сидения. Опускает глаза, зрительно встречается с Дэниелом, ни на секунду не вгоняя себя в смятение. Кивает в сторону поля, на котором танцует Брук.

«Вон там».

Дэн морщится, зная, что лучше не отвлекаться на Реин перед игрой: «Не-е».

Он и без того смущается, зная, что она будет внимательно следить за происходящим на поле, оттого парню еще страшнее облажаться, так что проще просто не думать, забыть о присутствии девушки. Оушин пожимает плечами, махнув на парня ладонью, и продолжает смотреть выступление девушек из группы поддержки, а Браун не успевает отвернуться и оказывается пойманным за долгим молчанием.

— На кого ты пялишься? — Дилан наматывает узкий эластичный бинт на костяшки, зная, что обязательно «поцапается» с одним из игроков другой команды, поэтому заранее оберегает руки от возможных повреждений. Дэниел облизывает влажные губы, начав закручивать крышку бутылки:

— Сестренка пришла поболеть… — улыбается, краем глаз видя, с каким раздражением на лице О’Брайен прекращает наматывать бинт на костяшки. — Мило, — смотрит на друга, а тот кривит губы:

— Я постараюсь выбить твои зубы во время игры.

— Мы в одной команде, — Дэниел напоминает, опираясь руками на скамью, слегка отклонившись назад, чтобы потянуть спину. Замолкает на несколько секунд, пуская пар в темное небо, и не знает… Стоит ли говорить? Но его немного напрягает произошедшее, да и пугает возможность того, что Дилан как-то узнает. Лучше самому сообщить, чем потом объясняться. Как Брауну удалось понять, О’Брайен довольно серьезно опекает сестру. Странно и мило одновременно. Дэн не представлял, что подобное может быть свойственно такому типу. Дилан не перестает удивлять.

Браун садится прямо, ладонями проводя по лицу, и опирается ими на свои колени, обратившись к другу с заметной неуверенностью в голосе:

— Знаешь, — начинает мямлить. О’Брайен переводит на него взгляд, промычав что-то под нос. Дэн какой раз облизывает губы, заставляя те треснуть на морозе:

— Кажется, я нравлюсь твоей сестре, — он сам не понимает.

Дилан пускает смешок:

— Ну-ну, — он с шуткой воспринимает подозрение друга, но Дэниел вполне серьезно заявляет, повернув голову, чтобы видеть О’Брайена:

— Кое-что произошло на ферме.

Дилан опять прекращает наматывать на костяшки бинт. Смотрит на Брауна без намека на какие-либо эмоции, лишь зрительно испытывает друга, морально выдавливая объяснения, которые Дэн и выдает. Также скованно.

На экране огромные цифры демонстрируют счет и время. Без минуты семь, и Тренер сверяет, настраивая показатели времени на своих наручных часах, поворачиваясь к команде:

— Итак, девочки. Сегодня полнолуние, поэтому перевоплотитесь в мужиков и порвите их!