– Уходит, сволочь! – рявкнул Рэй, указывая рукой на пригнувшуюся фигуру, зигзагами несущуюся прочь.

– Мой, – определил Юрий, вскакивая. – Займитесь оставшимися!

Рхеец бежал так, словно не был в громоздком скафандре, словно на него не действовало притяжение планеты. Его широкая спина мелькала впереди, ныряя в песчаные рукава метели. Гарин сделал несколько выстрелов вдогонку, но рхеец лишь запнулся, и припустил пуще прежнего.

В какой-то момент наперерез бегущим людям взвился багровый песчаный полог, подгоняемый сильным ветром, и Юрий потерял солдата Содружества из виду. Гарин сделал по инерции еще несколько шагов, поводя автоматом из стороны в сторону. Остановился, пытаясь разглядеть среди скользящей поземки следы, переключил режимы на визоре. Тщетно, рхеец словно под землю провалился.

Где-то в глубинах сознания, где еще осталась частица того, старого Гарина, защитника и разведчика, мелькнуло чуть заметное облегчение. Юрий не испытывал ненависти к пытающемуся убежать солдату, не горел желанием убивать.

Только понимал, он и то, что даже один отчаявшийся враг может наломать дров. Особенно, если ему нечего терять. А значит, его нужно найти и уничтожить. Без вариантов.

Он снова, как ищейка, принялся кружить по местности, вглядываясь в неутихающую свистопляску песка вокруг. Дал модулятору указание фиксировать маршрут движения – не хватало еще заблудиться в километре от лагеря. Почему-то вспомнил свой «голем» – человекоподобный боевой костюм, громадный и до зубов вооруженный, на котором воевал в свою бытность на «Полыни». Его импульсные двигатели и прыгучесть сейчас бы ой как пригодились.

След он обнаружил случайно, наступив на присыпанный обрывок ремня от снаряжения. Разглядел исчезающие лунки от ног, пошел по ним, прижав автомат к плечу.

В наушнике прошелестели помехи, разбавленные обрывками слов. Юрий узнал голос Глебовича. Ответил напряженно:

– Все в порядке. Преследую.

В ответ получил еще один поток треска и щелчков.

– На всех частотах «белый шум», – сообщил модулятор. – Продолжать поиск сигнала?

– Пока не надо, мешает. Просто включи маяк в дежурный режим.

– Готов анализ штабной сводки. Имеются сведения значительной важности.

– Не сейчас!

Один из песчаных рукавов опустился к земле, и Юрий увидел рхейца. Тот стоял спиной, с мощным армейским пистолетом в опущенной руке. В его позе, в чуть согнутых в коленях ногах, руке с оружием на отлете от тела, читались настороженность и страх. Гарин сначала не понял в чем причина такого поведения, разглядывая спину противника через прицел. Потом понял и сам замер, не веря своим глазам.

Рхеец был не один. В нескольких шагах от него стоял человек с распростертыми в стороны руками. Его было сложно рассмотреть, фигура будто ускользала от прямого взгляда. Но даже так, по контуру тела, Юрий не заметил на незнакомце каких-либо признаков скафандра. В замешательстве, он дернул автоматом, переводя на странную фигуру виртуальный прицел.

И обомлел, когда в оптическом окошке разглядел лицо Боба Хьюза.

Рхеец словно очнулся от оцепенения, попятился. Потом каким-то шестым чувством ощутил за спиной Гарина, резко обернулся. Призрачно засветились три ряда сенсорных «глаз» на шлеме, короткий миг оценивая контрактора. Что-то проскрипели внешние динамики, рхеец дернул рукой с пистолетом.

Юрий был быстрее, он открыл огонь чуть раньше, чем солдат Содружества приставил пистолет к своему шлему. Уже опрокидываясь на спину, рхеец все же нажал спусковой крючок, прострелив себе голову.

Боб Хьюз, или кто бы то ни был, неожиданно дернулся и взмыл вверх, словно его рванули невидимые нити. В вышине, за буревым занавесом, тяжело задвигалось что-то темное и громадное.

Гарин бежал так, как не бегал уже давно. Он то и дело бросал взгляд на всплывающий экранчик, транслирующий ландшафт за спиной, но периодически, словно сам себе не веря, оглядывался, постукивая пальцем по спусковому крючку автомата.

За ним никто не гнался, не шевелились чернотой небеса. Но Юрий был уверен, что ему не привиделось. И он не желал останавливаться, не желал, чтобы нечто, принявшее облик Боба Хьюза, неожиданно потянулось к нему.

Потому что подобное он уже видел. Видел странные фигуры и живую черноту, глотающую звезды.

Видел возле Горизонта, когда дрался с пиратами. Видел в стеклянных глазах существа с «Каукета», когда тот шагал по технической палубе «Полыни».

Видит в кошмарах, от которых задыхается во сне.

Поэтому Гарин бежал, прижимая к груди оружие и поминутно оглядываясь. Бежал без паники, не теряя рассудок, а как учили в Школе разведчиков на пропавшем среди звезд Ковчеге: размеренно и легко, насколько это позволял боевой скафандр.

Но все же, сердце колотилось значительно чаще и сбивчивее, чем обычно. Юрий старался не придавать этому значения, ничего поделать со своими эмоциями он пока все равно не мог.

– Есть сигнал базового коммутатора, – сообщил модулятор.

– Включай, – выдохнул Гарин, наблюдая за своим передвижением по виртуальной карте.

Шлем тут же наполнился легким статическим шумом, сквозь который раздался четкий и тревожный голос Рэя.

– Юрий, ответь. Если не можешь, усиль пеленг. Юрий, Юрий, ответь…

– Слышу, Рэй. Почти добрался до лагеря.

– Наконец-то! – облегченно воскликнул норвежец. – Мы уже тебя искать собрались. Все в порядке?

– В порядке. У нас все живы?

– Все. У тебя точно все в порядке? – должно быть, Одегард почувствовал что-то в голосе командира.

– Скоро буду, – Юрий не хотел вдаваться в объяснения на ходу, тем более что вышел на финишную прямую.

– Я понял, – не стал настаивать Одегард, хорошо зная характер Гарина. – Ждем. У нас тут тоже есть что рассказать.

К лагерю Юрий вышел со стороны разбитого вездехода Содружества. Машину уже прилично засыпало песком, но еще можно было разглядеть конструкцию и характерные особенности, отличающие гражданский транспорт от армейского. Этот вездеход не был боевой машиной, обычный всепланетный «мул», адаптированный под условия Лилии Восемь. Скорее всего те рхейцы, так неудачно влетевшие в оборонительную систему лагеря, обычные дезертиры, покинувшие позиции на плато Рандеву.

Только теперь Гарин не был уверен, что причиной такого панического бегства был только лишь десант Империи.

Под молчаливое сопровождение автоматических пулеметов он дошел до периметра, с неудовольствием заметив, что на турели никого нет. Перешагнул направляющие силового поля.

Контракторы столпились возле коммутатора, словно голодные возле синтезатора пищи. Возле пустых оружейных ящиков лежала санитарная «каракатица», на которую кто-то накинул петлю из автоматного ремня. На песке виднелись незнакомые следы двупалых ног.

– В чем дело? – громко спросил Юрий, приближаясь к подчиненным. – Кто снял посты?

Контракторы обернулись. Массивный Одучи сделал шаг в сторону, открывая вид на коммутатор.

Над которым стоял человек в черном облегающем скафандре и что-то настраивал на виртуальной панели.

Тактик-оператор!

Рядом покорно стоял Глебович, не противясь чужому вмешательству в свою вотчину.

Тактик-оператор в толпе контракторов походил на дорогой снайперский патрон, затесавшийся в коробку к стандартным пулеметным боеприпасам. Его черная броня, безусловно, обладала активной маскировкой, а тонкое, изящное оружие за спиной должно быть стоило как отряд контракторов вместе взятых. Но все же, он один, вдали от поля боя, со следами армейского герметика на плече и шее, с вмятинами на груди и шлеме – этот элитный солдат не походил на празднующего победителя.

– Особые условия, Юра, – Одегард встретил подходящего Гарина. – Наша группировка разбита.

– Что значит «разбита»? – не понял Юрий.

– Ну… Разбита, – Рэй развел руками. – Уничтожена.

– Я предлагал прослушать соответствующий анализ, – напомнил модулятор.

– Рэй-сержант, – раздался на внутренней частоте спокойный мужской голос. – Необходима срочная перегруппировка сил. Пройдите на инструктаж к лейтенанту Си Илату. О готовности работать доложите после.