Это говорил тактик-оператор, хотя ни телом, ни движением головы он себя никак не выдавал, все также колдуя над коммутатором. Он, безусловно, был старше по званию, чем Гарин. Даже, скорее всего, старше лейтенанта-аджая. Что при прочих условиях не стало бы для Гарина препятствием, чтобы послать этого спеца куда подальше со всеми его указаниями – в рамках задания контракторы подчинялись исключительно штабу и Си Илату.

Однако, сейчас было не время мериться полномочиями. Если все то, что Юрий услышал и уже успел себе домыслить – правда, то профессиональный военный уровня тактик-оператора сможет лучше справиться с ситуацией, чем контракторы или офицер-медик.

Впрочем, полностью доверять незнакомцу Гарин не собирался.

– Хорошо, я понял, – ответил он.

Махнул рукой Одегарду, переключившись на личный канал:

– Рэй, пройдемся. Доложи по ситуации.

Норвежец хлопнул себя по плечу, поправляя съехавший наплечник, зашагал рядом с командиром.

– Ну, ты убежал за этим… Догнал, к слову?

– Догнал. Продолжай.

– Мы как раз тут заканчивали. Хотели одного в плен взять, но он на гранату лег. Рэнт предложил вездеход оттащить, чтобы сектор не перекрывал, а тут Тихомир крикнул, что одна из «каракатиц» с сильным перегрузом идет.

Юрий вспомнил санитарного робота с ременной петлей.

– На ней этот приехал? – кивнул головой в сторону коммутатора.

– Эти, – уточнил Рэй. – Десантник и двое спецов.

– Втроем? – удивился Гарин.

– «Каракатица» десантника тащила, один спец верхом сидел, второй рядом бежал.

– Как бежал?

– Ну, так. За ремень держался и бежал.

Гарин хмыкнул, впрочем, без особенного удивления. Думается, что при желании эти тактик-операторы могли каждый бежать с «каракатицами» на руках. Им, прыгающим с орбиты в одних скафандрах, такое, думается, вполне под силу.

– Ясно, – они остановились перед шлюзом медблока. – Они прибыли, и что дальше?

– Парень, десантник, без сознания был, в «плаценту» завернут. Один тактик с ним пошел, заодно с нашим лейтенантом поговорить. А второй, – Рэй махнул себе за спину. – Сам видишь, пытается через наш коммутатор с главным связаться.

Норвежец помолчал, наклонился к Гарину, их шлемы почти соприкоснулись.

– Юра, как так может быть, чтобы вся группировка разом погибла?

– Я еще не слушал сводку, – напомнил Гарин. – Откуда у вас вообще эта информация?

– От этих, – Рэй повторил свой жест, указав на тактик-оператора. – Они только внутрь периметра въехали, как уже стали про экстренную эвакуацию говорить. А какая тут эвакуация, если связи нет ни с кем?

– Ладно, разберемся, – Юрий положил руку на замок шлюза. – Я сейчас все выясню, а ты выстави народ на турели. Никого к лагерю не подпускайте, ясно?

– Вообще никого? Даже своих.

– Никого, – Юрий не знал, как объяснить другу парой фраз то, что он увидел среди песков. – Я выйду, разберемся, кто там свой, а кто нет.

Рэй нервно кашлянул, но согласно поднял большой палец вверх и удалился, вызывая товарищей.

Гарин перевел оружие в походное состояние и вошел в шлюз медблока. Пока система проводила дезинфекцию, приказал модулятору Вигару доложить краткую выжимку из последней штабной сводки.

– Группировка атакована третьей силой, – отчеканил голос в голове. – Невосполнимые потери. На флагман отправлен запрос об эвакуации.

– Информация о третьей силе есть?

– Информация отсутствует.

Дезинфекция закончилась, начало выравниваться давление.

– Ты можешь сделать анализ видеообраза, полученного около часа назад? – у Гарина появилась идея.

– Возможно конкретнее?

– Мы встретили в песках… нечто, похожее на Боба Хьюза. Когда преследовали рхейца. Ты ведь вел запись?

– Вел согласно протоколу. Однако идентификацию провести не могу, слишком мало исходных данных.

– Но ты тоже его видел?

– Ну, как бы у меня глаз нет…

– Ты понял, о чем я!

– Основываясь на зрительных импульсах, полученных мной из вашего мозга, могу предположить, что я что-то «видел». Что-то бесформенное, не имеющее тепловых или иных биологических показателей. И, как уже говорил, исходя из этого никаких выводов сделать не могу. Если хотите, могу включить анализ данных по схеме «угадай на что еще похоже это пятно».

– Я понял, – мысленно отмахнулся Юрий. – Собирай информацию дальше.

Прямо на выходе из шлюза валялся десантный рюкзак с разломанными креплениями. Чуть дальше, на полу, лежал шлем с погасшими внутренними экранами. Еще дальше – скрюченная, словно дохлый паук, перчатка от скафандра.

– Рэй-сержант, – окликнул Юрия Си Илат. – Проходите к нам.

Лейтенант, сгорбившись, сидел на высоком передвижном стуле, задумчиво постукивая пальцем по корпусу походного биосканера с закрытым колпаком. Рядом, на полу между коробками из-под медицинской аппаратуры и пластиковым «бочонком» воздухогенератора, поджав к груди ноги и вцепившись в штурмовую винтовку, сидел молодой десантник. Юрий с трудом узнал в нем задиру с «Гроха» – осунувшееся лицо, потухшие, смотрящие в пустоту глаза.

Подойдя ближе, Гарин увидел внутри биосканера обнаженного по пояс тактик-оператора, над которым порхали «мухи»-диагносты.

За время своей новой жизни за пределами «Пилигрима» Юрий успел достаточно насмотреться на различные виды аугментаций. Далеко ходить не приходилось, тот же Ярвис, с его разноцветными протезами и выставленными напоказ имплантатами больше напоминал робота-синтетика, чем человека.

Повидал Гарин и генетически измененных людей, комбинантов, выращенных под чутким оком медицинских инженеров. То были либо дети колонистов с планет, на которых царили экстремальные условия жизни, либо специалисты, чья деятельность напрямую зависела от скорости реакции и способности оперировать массивами данных.

Юрию редко встречались аугментированные комбинанты. Все же, человеческий организм имел свои границы дозволенных изменений, попытка обойти их могла закончиться плачевно.

В случае с тактик-операторами, судя по всему, некоторые правила все же удалось обойти. Элитный солдат, лежащий под прозрачным колпаком сканера, казался собранным из разных модулей, плотно прилегающих друг к другу. На грудных мышцах, на кубиках пресса, на ребрах и мышцах рук – на всем были нанесены короткие номера, всюду имелись точки гнезд для закачки обновлений. Эдакая персонифицированная фраза «Собственность вооруженных сил Империи». Особое впечатление производили лицо и голова – удлиненный к затылку череп, гладкая поверхность на месте глаз, крупные скулы, маленький нос, тяжелая челюсть и мембранные наросты вместо ушей.

Юрий невольно сжал челюсти. Тактик-оператор напомнил ему мьюта, одно из чудовищ, с которыми ему приходилось драться на «Пилигриме». Чудовище, рожденное для одной цели – убивать.

– Прибыл на инструктаж, – сухо отрапортовал Гарин, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Секунду, – аджай поднял вверх тонкий палец, призывая к терпению.

Он смахнул ладонью ряд таблиц и графиков над биосканером, распрямился и жестом убрал колпак. Сказал поднявшему голову солдату:

– С вами все в порядке. Ни вирусов, ни нанитов, ни следов вмешательства в прошивку.

– Спасибо, доктор. Это необходимо было проверить.

Голос военного чуть троился, словно звук исходил не только изо рта, но и сквозь ребристые имплантаты на шее.

– Рей-сержант, – слепое лицо тактик-оператора безошибочно повернулось в сторону Гарина. – У вас отсутствует модуль ментальной связи? Не могу найти сеть.

– У меня нет инбы, – Юрий указал себе на затылок. – Медицинский модулятор.

– Принял. Я – майор Мельников.

Тактик-оператор легким движением выбрался из биосканера, принялся одеваться, набрасывая на тело полоски черной ткани, которые тут же расползались, превращаясь в единое полотно, твердея в нужных местах и принимая необходимую форму. Майор то и дело прикладывал к груди и бокам плоские коробочки, которые тут же поглощались тканью, превращаясь во встроенные карманы. Не прошло и нескольких минут, как Мельников оказался в плотном комбинезоне, на который осталось нацепить элементы скафандра.