– Конечно. Мы все нуждаемся в веской причине чтобы умереть. Мы пестуем свой уход, фантазируем о нем. А в итоге нас убивает упавшим ящиком. Разве есть в этом справедливость?

Юрий посмотрел на пустое место возле шлюза, где раньше лежали мешки с телами погибших десантников. Разве справедливо, что они перестали существовать навсегда, а личности убитых ими солдат Содружества просто перенеслись в другие тела, чтобы продолжить жить?

– Мне бы не хотелось продолжать этот разговор, – честно признался Гарин. – У меня нет для вас ответов.

– Ничего, – всплеснул руками аджай. – И на том спасибо. Вы и так долго держались. Обычно солдаты не любят говорить о чем-то подобном, особенно во время боев. Считают дурным знаком. Еще раз извините, что нагрузил вас.

– Ерунда.

Шлюз зашипел, раскрылся. В помещение залетела сильно помятая «каракатица». Ее некогда белоснежный корпус был покрыт черно-синими разводами ожогов, сквозь рваные царапины просматривались элементы внутренней обшивки. В еще функционирующих манипуляторах робот сжимал, словно драгоценность, дымящееся тело в скафандре.

– Перерыв окончен, – Си Илат встряхнулся, словно сбрасывая усталость, раскрыл планшет. Боты-санитары уже разворачивали очередную койку-кокон.

Юрий не стал мешать. Молча нацепил шлем и вышел наружу.

Красная полупрозрачная клякса рывками двигалась по схематической карте, то появляясь, то пропадая. Вот она в очередной раз исчезла возле скальной гряды В-1288, но через пару секунд мелькнула у синего пятна метеоритного кратера.

– Танк или тяжелый вездеход, – уверенно заключил Глебович, разглядывая картинку с радара.

– Почему он мерцает? – указал на вновь пропавшую кляксу Юрий.

– Маскировка барахлит, – тоном, словно он мог знать это наверняка, сказал Тихомир.

Но секунду помолчав, добавил:

– Или наш радар плохой.

– Очень воодушевляет, – саркастически выдохнул Гарин. – Башни!

Рэнт и Одучи откликнулись одновременно.

– Будьте внимательны, – приказал им Юрий. – Со стороны Рандеву что-то приближается, возможно, техника рхейцев.

– Много? – спросил Ярвис.

– Вроде, одна единица.

– Одучи мял ее сестру, – бравурно заявил урсулит.

Гарин не отреагировал на шутку, сказал:

– Внимание на мониторы.

– Юра, – окликнул его Одегард. – На минуту.

Рэй шел со стороны медблока, положив руки на прицепленный к груди автомат. Его массивная фигура с головы до макушки была покрыта тонким налетом вездесущей бордовой пыли. Казалось, что она проникла даже через тройной слой внутренней обшивки и мерзко скрипела на зубах.

При мысли о том, сколько времени придется вычищать этот мелкий песок из сочленений и пазов, становилось не по себе.

– Юра, – Рэй перешел на личный канал, отключив от беседы остальных. – Си Илат сказал, что не может связаться с орбитальной группировкой.

– Проблемы со связью?

– Возможно.

– У нас тоже через раз работает, – Юрий указал на ящик коммутатора, возле которого Глебович пытался найти вновь пропавшую сигнатуру неизвестного вездехода. – Погода, радиация… Тихомир лучше объяснит.

– Лейтенант говорит, что связи не было с момента отлета последнего катера, – по голосу было понятно, что Рэй пребывает в легкой растерянности. – И сводки последние странные.

– Странные? – напрягся Гарин. – Эй, как там тебя…

Он обращался к модулятору, который должен был проанализировать присланный из штаба пакет данных, но ответ электронного помощника потонул в возгласе Глебовича:

– Прорыв!

Песчаная завеса с северной стороны озарилась яркой вспышкой, запоздало долетел звук взрыва. Заклекотал пулемет Ярвиса, выпуская в темноту тяжелые магнитные заряды. Белыми шарами расцвели еще два взрыва, все ближе и ближе к лагерю. Сработали маркировочные шашки, разлетевшаяся флуоресцентная жидкость проявила в темноте нечто высокое, скособоченное, угловатое.

Тихомир оказался прав, это был бронированный вездеход Содружества. Ревущая и грохочущая машина стремительно теряла скорость, продираясь сквозь минные заграждения. Ослепленная вспышками, с двумя рваными пробоинами в корпусе, она запоздало попыталась свернуть в сторону, но хрипло лающие автоматические пулеметы в клочья разорвали большие дутые колеса.

Когда под корпусом разорвалась очередная мина, вездеход раненым слоном осел на землю, заваливаясь на бок. С хлопком распахнулись люки, в сизом облаке дыма наружу полезли люди в военных скафандрах. Их тут же окружили взлетевшие сигнальные дроны, настырно высвечивающие мечущиеся фигуры. Взлетели и тут же осыпались мертвыми жучками – кто-то из рхейцев активировал направленный электромагнитный импульс. Злой малиновый плевок плазмы по дуге пересек поле и упал в нескольких метрах от Гарина с Одегардом, прожигая силовое поле периметра и выплавляя в песке стеклянный кратер.

Автомат в руках Юрия оправдывал свое неформальное название, «свистел» тонко и зло, выплевывая с потрясающей скоростью похожие на шипы пули. Перед глазами метался маркер активного прицела, вычленяя цели среди вспышек, свечений и песчаной пелены. Оставалось лишь поддеть красный кружок мушкой, чтобы зафиксировать стрельбу на ком-то конкретном.

Но, несмотря на то, что солдаты Содружества оказались под перекрестным огнем, быстро умирать они не спешили. Их броня неплохо держала обычные пули, а среди навесного оборудования скафандров нашлись и противогранатные ловушки, и легкие ракетные установки. Те из рхейцев, кого не настигли заряды рельсовых пулеметов, кого не разорвало минами, смогли перегруппироваться за корпусом вездехода и, огрызаясь из всех стволов, попытались отступить.

Гарину не улыбалась перспектива обзавестись мстительными соседями, поэтому он подхватил автомат и побежал вдоль поля боя, приказав Рэю и Тихомиру двигаться следом.

– Ярвис! – крикнул Юрий на бегу. – Не дай им выбраться с твоей стороны.

– У меня коробка на исходе, осталась сотня! Придется перезаряжаться!

– Тогда клади реже, но точнее. Мы попробуем зайти к ним в тыл.

– Одучи может достать! – азартно проревел урсулит.

Гарин представил, как мохнатый контрактор палит через весь лагерь по далеким целям, ответил:

– Одучи, мы будем с ними на одной траектории. Огонь открывай, если они прямо на лагерь попрут, не раньше.

– Одучи меткий.

– Этого и боюсь, можешь прямо по нам приложить.

Они выскочили из-под защитного купола, нарвавшись на сильный порыв ветра, и, утопая в песке, заторопились вниз по склону. Модулятор непрерывно информировал Юрия о расстоянии до противника, отмечал на полупрозрачной карте, висящей перед глазами, оптимальный путь обходного маневра.

– Полста до смены, – тревожно оповестил Рэнт.

– Мы почти на месте.

Сейчас тяга Тихомира к хитроумным оборонным схемам играла против контракторов – в тактическом режиме местность под ногами пестрила триггерами ловушек и зонами поражения мин. Хорошо еще, что система распознавания «свой-чужой» не давала сбоев, иначе Юрий и компания повторили бы участь рхейцев.

Они успели как раз к тому моменту, как у Ярвиса закончились боеприпасы в пулемете и он взялся за автомат. Товарищу редкими выстрелами аккомпанировал урсулит, прошивая тяжелыми зарядами и без того разбитый вездеход.

Бойцы Содружества оказались примерно там, где и предполагал Юрий – почти на краю минного пояса, готовые вот-вот скрыться в скалах. Гарин насчитал пятерых солдат, потом заметил еще двоих, лежащих ближе к периметру и прикрывающих отход остальных. Неподалеку скреб песок манипуляторами сбитый санитарный робот.

Незамеченными контракторы рассыпались за черными валунами, заняли позиции. Гарин дал приказ атаковать.

В рхейцев полетели подствольные гранаты, разделяясь в воздухе на несколько боеголовок. Засвистели, разгоняясь старенькие УМАСы, легко вибрируя в руках. Поднявшись на колено, Тихомир выстрелил из ручного ракетомета.

У них получилось застать врага врасплох. Солдаты потонули в серии взрывов, в стороны полетели части обмундирования и брони. Из пылевого облака вырвался рхеец с разбитым шлемом, из которого ледяными кристаллами вылетал кислород. Он успел пройти два неуверенных шага, потом его срезала очередь Одегарда. Запоздало защелкали автоматы выживших, но неприцельно и истерично.