Негатио Дамнориум.

Игнорирование боли.

Первый её ученик, который сам вызвался изучить эту технику под её руководством.

И вот, после многочисленных медитаций, спустя пятьдесят три попытки, аколит наконец-то смог её использовать!

Снизу живота начала подниматься теплая волна и мастер знала, как усилить это ощущение.

Она резко увеличила мощь своих молний и пацан задергался-таки от судорог в разрываемых болью мышцах.

Волна накрыла мастера с головой.

Снова Фор.

Самое сволочное в этих сраных молниях Силы, что жертва остается в сознании. Мои судороги прекратились сразу после того, как мастер начала содрогаться в пароксизме страсти, просунув пальцы себе между ног.

Все-таки Негатио Дамнориум — это мощно, пусть я и не смог во время усиления молний сдержать поток боли, но пришел в себя сразу, как он прекратился.

Раньше даже от слабых молний отходняк был пару минут минимум.

Я же не зверюга, типа Сковородкера, который почти сразу после молний Дуку в бой кинулся.

Но вот эта стерва, ведущая у нас теорию и практику пыток, наконец выпрямилась.

Глядя на меня затуманенными глазами, облизала пальцы и начала торопливо, чуть подрагивающими руками, расстегивать ремни моих оков.

Отказывать возбуждённой женщине — грех.

А дипломированной ситской колдунье — грех смертью караемый.

Кажется, я знаю, что сейчас будет…

========== Глава 4 ==========

Ситская алхимия — это нечто.

Хотя, по изучении архива, становится понятно, сколь много утрачено дегенеративными последователями Дарта Руина.

Ученики, алчущие власти, объединялись против более могучего учителя и убивали его.

Не успев толком постичь то, что их мастер пытался вдолбить им в бестолковки.

Он, наивный, думал, что у них больше одной извилины, а они…

Тьфу.

Да и вообще — получив по блату несколько более расширенный доступ в архивы, я читал, как исследователей, посвятивших жизнь изучению Силы, убивали просто так, «ибо может стать помехой».

В процессе убивания, «мирный» исследователь, естественно, сопротивлялся, а так как действие по «усекновению главы» обычно происходило на его территории, то потом победитель просеивал руины в поисках немногих уцелевших книг, свитков и голокронов, а потом либо приходил ещё более крутой парень, который устраивал бадабум, либо просто плевалось и забывалось.

Но кое-что из уцелевшего найти и приспособить удалось.

Некие, хотя и неполные знания о трансмутации, о символах, которые, будучи нанесенными на лезвие, причиняли нестерпимую боль, наносили раны Силе, а на доспехах — заставляли промахиваться, возвращали удар…

Вот, рассматриваю плоды своих многомесячных трудов.

Мастерская для занятий выглядит логовом сумасшедшего алхимика из земных киношек.

Впрочем, таковым она и является.

Хотя мастер Маркус, точь-в-точь Эммет Браун из трилогии «Назад в будущее», смотрится среди всех этих колб, реторт, горелок и прочих тигелей с банками, весьма органично.

Я, по своей привычке, сошелся с ним накоротке, взахлёб слушая его рассказы, потихоньку мотая на ус. Ведь проблема большинства разумных в том, что хотят говорить все, а слушать почти никто не хочет. Вот и получается, что найдя заинтересованного слушателя, разумный сперва испытывает к нему симпатию, потом дружеские чувства, потом слушатель становится для него самым важным человеком.

По работе в прошлой жизни приходилось слушать всякий бред, поэтому тренировка у меня что надо. Было как-то, один менеджер нашей конторы втирал битый час клиенту, что на предлагаемой к продаже кровати-трансформере, стоят газлифты силой тысяча шестьсот Джоулей.

Ну, а щебетание подружек, или ходьба с ними по супермаркетам? Чтобы не обидеть девушку, приходилось держать заинтересованное лицо.

Впрочем, ладно, это не столь важно.

Главное — Маркус щедро делился своими познаниями, даже помогал доставать редкие ингридиенты для моих изысканий.

Но в данный момент он не обращает на меня внимания, занятый своими делами, бормоча и смешивая что-то на лабораторном столе, покрытом подпалинами и какими-то подозрительными пятнами.

Некоторые из них передвигались по поверхности стола, а когда сталкивались с другими, начинали сражаться, пуская друг в друга микроразряды электричества, какой-то подозрительный зеленый туман или просто, словно амёбы, поглощая «жертву».

Я же стою в другом конце помещения, рядом с горном, в котором остывают две слегка искривленные полоски, на поверхности которых нанесены руны.

Силой поднимаю будущие клинки и опускаю их в закаливающий раствор, в котором кровь терентарека — самый простой ингредиент. Шипение не отвлекает от манипуляций с Силой.

Медитации — наше всё.

В доставшемся мне «по знакомству» от Архонта голокроне, созданном кем-то из мастеров-алхимиков, было несколько, можно сказать, заклинаний, позволяющих изменять свойства материалов.

Причем, что интересно, сами заклинания были лишь мнемонической формулой для настройки сознания на нужный лад. Сам «колдующий» становился проводником своей воли, своеобразным медиумом, а всё остальное за него делала Сила.

Порывшись в других источниках, я понял, что практически все приемы ассасинов строились на этом принципе.

Связь с Силой у нас послабее, чем у всяких Дартов с Магистрами, они вообще используют собственный потенциал, что намного быстрее, чем ассасинский вариант.

Но, подготовив «заклинание», можно вломить так, что мало не покажется никому.

Вот и сейчас — с «привязи» внутри сознания срываются мощные техники, которые я сам не осилил бы.

Долгая, полугодовая подготовка «заклинаний», не проходит даром — молекулярные связи клинков изменяются, сплав металлов и Силы обретает новые свойства.

Мономолекула кортозиса на острие, не сплавленная, так как плавить её невозможно физически, сращенна в одно целое с клинком.

Поющая сталь, бронзиум, кортозис — все эти теоретически несплавляемые металлы подчиняются воле Великой.

Моя прелесть!

Пару часов спустя.

Когда я, уже у себя в комнате, прилаживал на место рукояти, ко мне ворвалась Ринка — моя одногрупница и наш негласный лидер.

— Фор! Ты уже слышал?

— Спокойно. По порядку.

Хорошая она девчонка, немного шебутная, но весёлая.

Блондиночка с осиной талией, небольшой, но крепкой грудью, попка орешком — всё при ней.

Добавьте правильные черты лица, чуть поддернутый носик, наивный взгляд зеленых глазищ, глубокий голос, тонкие, нервные пальцы и умение умилительно, по-домашнему, смотреть на собеседника.

Ошибаетесь.

Она лидер своей тройки. Нас в группе шестеро.

Я одиночка, Брасс и Дона работают парой, а Ринка командует тройкой — она сама, Кортис и Марика.

Причем они идут на острие удара, а она выжидает момента для удара в спину.

Да и по пыткам в полевых условиях мастер Таска ставит её в пример всем аколитам.