Джедаи налетают на противников, как коршун на куриц. С одарёнными вообще сложно сравниться в скорости реакции, а уж когда они действуют, как единый организм, открыв свои сознания для Боевой Медитации…

Три минуты свалки.

Потеряв два десятка кораблей, пытающиеся атаковать нас и одновременно отбивающиеся от наскоков джедаев, командиры противника приняли единственно верное решение - они начинают сжимать построение, чтобы обеспечить максимальную плотность зенитного огня. Ну, к этому мы готовы, это и называется “владение инициативой”.

- Выдвижение на дистанцию контакта.

На нашей эскадре весь главный калибр был приведен к единому стандарту, для упрощения огневого маневрирования. Поэтому “Молотоглавы” открыли огонь одновременно с “Центурионами”. В этих старых и надежных, как молоток, крейсерах, сдвоенные турболазеры по бортам рубки были заменены на такие же трёхствольные башни, а четыре сдвоенных легких турболазера сменились двумя ионными трёхорудийными башнями.

На расстоянии три десятка километров отклонение даже на доли секунды даёт слишком большую погрешность, но Боевая Медитация предоставляет неоспоримое преимущество.

Искин дает основную наводку, а ведомые непонятными им самим предчувствиями, наводчики касаются пальцами кремальер прецизионной наводки, изменяя прицел на тысячные доли секунды.

Залп!

Причем башни стреляют по схеме “ион-турболазер”, связанными парами. Сперва производят залп ионки, а две десятых секунды спустя - турболазеры. Ионные импульсы локально нарушают энергетический щит, а попадающие в то же место импульсы турболазерных орудий, не встречая щита вгрызаются в дюрасталевые потроха кораблей противника. Тут я ничего не изобретал, так всегда делалось, но мастер Воррор с Хавьером дали нам убийственную для противника точность.

Каждый “Центурион” вел огонь по трем кораблям противника, а “Молотоглавы” - по одной цели, поэтому тактстол изобразил после первого залпа двенадцать распускающихся пламенных бутонов. Четыре секунды на накачку стволов - снова залп. Ещё двенадцать.

Все-таки фрегаты и корветы - это не совсем то, что должно участвовать в линейном бою.

В бреши разрушенного строя врываются МЛА джедаев. И еще четыре корабля множатся на ноль.

Но тут вступает в силу закон больших чисел.

Дистанция сокращается до пятнадцати километров и импульсы противника всё чаще пробуют на прочность наши щиты. Невзирая на генераторы помех и визуальные искажения, создаваемые эмиттерами щитов.

Мельтешение видений остановилось, Воррор снова застонал. Раскта перестала изображать из себя статую Командора, она уже переместилась за спину Хавьера, положив пальцы на виски истекающего кровью из носа падавана.

- Торпеды пошли!

Девять тысяч торпед, произведенных Республикой для войны с Братством Тьмы и изъятые нами “для временного пользования”, активировали двигатели и начали разгон в сторону планеты.

Торпеды РЭБ маскировали их присутствие, да и избиваемым джедаями кораблям было явно не до них. В космосе сопротивление среды отсутсвует, поэтому торпеды могут разогнаться до огромных скоростей, которые сделают практически невозможным наводку на них зенитных пушек.

Но для того, чтобы разогнаться, торпедам нужно расстояние. Чем больше, тем лучше. Принятая здесь дистанция боя не позволяла этого. Торпеды просто не успевали разогнаться. Закономерно, большая их часть сбивалась. У кораблей, сходящихся практически “борт в борт”, торпеды выполняли примерно такую же роль, как у крейсеров начала двадцатого века на старушке Земле. Для быстрого добивания полудохлого противника.

-Торпеды РЭБ не обнаружили сканирующего излучения,- доложил один из операторов.- Время подлета к зоне предварительной селекции двести секунд.

Киваю. Хорошо. Первая часть Марлезонского балета отработана.

- Готовность к прыжку…- Снова глубокий нырок в транс, стон Хавьера.- Двадцать секунд. Начали!

Конечно, мы не просто ждали. Наша эскадра активно перестреливалась с противником, уменьшая его число, но и первые пробития наших защитных полей уже пошли. Хорошо, что большинство отсеков было без атмосферы, а те, в которых находились разумные в легких скафандрах, были заполнены инертным газом.

Только для рубок сделали исключение. Здесь, в ДДГ, тысячелетия назад было обнаружено, исследовано и доказано, что командиры в рубках и передающие их приказы товарищи должны быть с открытыми лицами - так оперативнее принимаются решения. Впрочем, технику безопасности для нас тоже никто не отменял, “воротник” командирских скафандров на самом деле был эмиттером задерживающего воздух поля. Оно активировалось при малейшем признаке разгерметизации.

Так что заброневое воздействие прошивших обшивку импульсов было минимальным.

- Готовность ноль!- радостно, как мне показалось, сообщил искин.

Прыжок.

Свалка.

Вот как можно охарактеризовать то, что сейчас происходило на орбите планеты.

Корабли агрессоров, разбившись группами, наседали на орбитальный терминал - планета находится на довольно оживленном участке местных гипертрасс, а одна из них даже ведет к Среднему Кольцу. Так что терминал большой. Был.

Сейчас от него отваливались огромные куски, некоторые из которых, имея собственые реакторы, продолжали упорно вести огонь. Ну а как вы хотели? Здесь зона фронтира, нападения пиратов, охотников за рабами, научили местных, как правильно вести себя по обе стороны от мушки.

Так что, сказать, что терминал был вооружен, было бы так же верно, как охарактеризовать океан, как “водоём небольшого размера”.

Прыжок завершился, тактстол тут же отобразил оперативную обстановку, но более детально, чем издалека. Сила вывела правильно.

Если бы мы прыгнули по указанному вектору в самом начале, то нам бы оставалось только петь “Варяга”.

А в данный момент, основное сражение сместилось на полсотни километров в сторону, и мы оказались там, где мечтают оказаться все парни на больших кораблях с огромными пушками - почти в упор к авианесущим силам противника, которые завершали приём на борт МЛА.

Дозаправиться, пилотам поссать, а самым неопытным - штаны заменить, подвесить ракеты/торпеды/бомбы по новым схемам, уже для фазы “бой за низкие орбиты”.

Авианесущие корабли еще не имеют мощной артиллерии и щитов, как будущие “Венаторы”, они не предназначены для линейного сражения, поэтому наши залпы просто рвут их на части.

Топливо, запасы боекомплектов для МЛА - всё это делает их весьма и весьма взрывоопасной в бою платформой.

Две минуты.

Сто двадцать секунд. Тридцать залпов. Много это или мало? Семьдесят два тубболазера и семьдесят две ионки в каждом залпе. Плюс, шестнадцать торпед с “Центурионов” и двенадцать - с “Молотоглавов”. Но их долбанули традиционно - на добивание.

Нормально, наверное.

Для двух десятков авианосцев оказалось более, чем нормально. Остальные, форсируя двигатели, порскнули в стороны.