– И когда я могу…? – замялась она, не закончив фразы.

– Вступить во владение наследством? – уточнил Эргюс Бэйтс. И ответил: – Вы уже вступили. Так что можете возвращаться домой.

– Домой? – с удивлением посмотрела на него Ульяна. Непроизвольно она с радостью подумала о Москве, куда стремилась всей душой.

– Я имею в виду Испанию, замок тамплиеров, – пояснил Эргюс Бэйтс. Казалось, он был лишен способности чему-либо удивляться, а ответы на вопросы Ульяны у него были готовы раньше, чем она успевала их задавать. – Это, так сказать, родовое гнездо Анжело Месси. И, я думаю, было бы правильным, если бы его наследник родился в этом замке. Уверен, что мой друг, Анжело Месси, был бы очень рад этому.

И, неожиданно грустно улыбнувшись, что придало выражению его лица человеческие черты, которых он был лишен до этого, Эргюс Бэйтс заметил:

– Мы, старики, очень сентиментальны, знаете ли.

Ульяна с удивлением посмотрела на него. Сидящий перед ней на краешке кресла мужчина выглядел лет на сорок, не больше, и его слова о старости могли показаться только кокетством. Но она не стала разуверять его. Эргюс Бэйтс был ей почему-то неприятен. Почти так же, как раньше Анжело Месси.

Вероятно, не случайно они были друзьями, подумала Ульяна. Но сейчас это было не главное. У нее были другие проблемы. И их надо было решать, пока Эргюс Бэйтс, сделав свое дело, не развернулся и не ушел, оставив ее наедине со своими проблемами.

– Видите ли, господин Бэйтс, в настоящее время у меня нет ни копейки, – сказала она. – Так получилось. Поэтому едва ли я даже смогу добраться до Испании.

Эргюс Бэйтс понимающе покачал головой.

– Если хотите, то мы можем лететь вместе, – сказал он. – В моем личном самолете. Это не будет стоить вам ни гроша. – Он раздвинул губы в улыбке, давая понять, что шутит. – А затем вы откроете собственный счет в банке и уже не будете ни в чем нуждаться до конца своих дней. Если только в советах доброго друга, каким, надеюсь, я для вас останусь, как был им и для Анжело Месси.

«Ну, это едва ли», – подумала Ульяна. Но ничего не сказала вслух. Жизнь уже научила ее скрывать свои мысли, чтобы потом не пришлось раскаиваться в своей откровенности.

Однако ей показалось, что Эргюс Бэйтс все-таки понял ее, как будто прочитал эту мысль в ее глазах. Или был очень проницательным человеком. Но он ничем не показал своей обиды. И когда она спустя полчаса собрала свои вещи, они вместе сели в лимузин, который поджидал Эргюса Бэйтса, и направились в аэропорт.

Сидя в автомобиле, в мягком удобном кресле, Ульяна устало закрыла глаза и замерла в каком-то оцепенении, впервые за последние двое суток ни о чем не беспокоясь и не думая.

Неожиданно она почувствовала, как младенец толкнул ее ножкой изнутри в живот. И все плохое и тревожное сразу забылось. Она почувствовала себя счастливой. Что бы ни случилось с ней в прошлом, в будущем, она надеялась, ее ждет только хорошее.

Роскошный бледно-зеленый Rolls Royce Phantom Drophead Coupe ручной сборки подъехал к казино Монте-Карло ровно в два часа пополудни. Сверкающее в небе летнее солнце, щедро одаривавшее карликовое княжество Монако светом и теплом, отражалось в круглых фарах автомобиля, грозя ослепить любого, кто осмелился бы слишком пристально взглянуть на женщину, сидевшую за рулем. Но мало нашлось бы мужчин, кого эта угроза удержала бы. Женщина была молода и красива, и в своем бледно-зеленом вечернем платье, обтягивающем, словно змеиная кожа, ее восхитительное гибкое тело, походила на один из тех шедевров, которые изредка создает природа, чтобы порадовать себя и вызвать чувство зависти у своих конкурентов, если бы они у нее были. Из-под каре коротко подстриженных черных волос на мир смотрели темно-зеленые глаза, привыкшие к поклонению и восхищению, но немного усталые и словно слегка пресыщенные жизнью, которую вела их хозяйка.

Не успел бледно-зеленый автомобиль остановиться, как к нему поспешил подойти уже немолодой человек в фуражке с красным околышем и темном костюме с красными же обшлагами и воротником. Это был главный парковщик казино Монте-Карло, руководивший всеми остальными и редко кого из клиентов удостаивающий чести лично отогнать их автомобиль на стоянку. Но для женщины, сидевшей за рулем Rolls Royce Phantom Drophead Coupe, он охотно сделал исключение и даже не скрывал своей радости, предупредительно открывая дверцу автомобиля, чтобы она могла выйти.

– Мадам Ламиани! – воскликнул он. – Вы, как всегда, великолепны! И у вас снова новый автомобиль.

– Да, не смогла себе отказать в этом скромном подарке, – томно растягивая слова, произнесла женщина, выходя из автомобиля и одаривая главного парковщика лучезарной, но немного утомленной улыбкой. – После того, как приобрела новое платье. Они прекрасно сочетаются, вы не находите, Пьер?

– О да, ваши глаза…, – пылко, несмотря на свой почтенный возраст, начал мужчина, не в силах отвести восхищенного взгляда от лица женщины.

– О, нет, я имела в виду автомобиль и мое платье, – перебила его Ламиани. И погрозила ему пальцем. – Не будьте таким льстецом, Пьер! И вообще, я подозреваю, что моя страсть к новым платьям, автомобилям и ювелирным украшениям когда-нибудь разорит меня.

Главный парковщик казино Монте-Карло, услышав это, рассмеялся, давая понять, что такое предположение не имеет под собой никаких оснований.

– Вы мне не верите? – удивленно посмотрела на него Ламиани. – А ведь я говорю чистую правду, Пьер. Кстати, вы заметили мое новое колье? Я приобрела его сегодня утром в вашем городке, в одном из этих милых магазинчиков на Золотой площади.

На шее женщины сверкало изумрудное колье, инкрустированное камнями необычайного размера и чистоты, переливающимися под солнечными лучами. Несомненно, оно стоило целого состояния. Главный парковщик оценил его с первого взгляда. И предупредительность Пьера Моро, как его звали, возросла.

– У вас прекрасный вкус, мадам Ламиани, – не смог сдержать он своего восторга. – Причем во всем. Я знаю вас уже много лет и должен сказать…

– О, Пьер, не напоминайте мне о моих годах, проведенных в вашем казино, – грустно вздохнув, снова не дала ему договорить она. – Признаюсь вам, эти годы пролетели с головокружительной быстротой. Они тают даже быстрее, чем мои деньги. Но когда я трачу деньги, то это хотя бы доставляет мне мимолетное удовольствие. От того, что я трачу свою жизнь в вашем казино, поверьте, удовольствия мало.

Но глаза женщины, когда она это говорила, противоречили ее словам. И Пьер Моро прекрасно понимал, что она лукавит. Он повидал на своем веку слишком много хайроллеров, чтобы не поверить откровению мадам Ламиани. Она была одним из наиболее ярых представителей этого племени особо азартных посетителей казино, играющих на очень крупные суммы. И уже много лет подряд проигрывала легко и без сожаления, словно помимо красоты природа одарила ее при рождении еще и философским камнем, который, если верить древним алхимикам, был способен превращать любой металл в золото. Пьер Моро, как и все остальные сотрудники казино Монте-Карло, был уверен, что мадам Ламиани либо обладает несметным состоянием, доставшимся ей в наследство от предков, либо имеет любовника, щедро оплачивающего все ее прихоти. Больше всего сторонников было у второй версии. Даже назывались имена мужчин, которые могли бы позволить себе это расточительство. Среди них были Билл Гейтс, братья Кохи, причем оба одновременно, и Чарльз, и Дэвид, престарелый Уоррен Баффет и юный Марк Цукерберг, компьютерный гений русско-американского происхождения Сергей Брин, создавший вместе с Ларри Пейджем Google. Имелись в списке и представители правящей династии Арабских Эмиратов и даже одна венценосная особа из Европы, в будущем претендующая на престол. Но ни с одним из них мадам Ламиани не была замечена даже вездесущими папарацци. Это еще больше подогревало ажиотаж вокруг нее. Сотрудники казино даже заключали пари, кто из них прав или хотя бы находился ближе к истине. Сам Пьер Моро не участвовал в этом. И в слухи не верил. Может быть, потому что он был тайно влюблен в мадам Ламиани и ревновал ее даже к мифическому любовнику. Сам он предпочитал версию сиротки, получившей баснословное наследство от какого-нибудь таинственного графа Монте-Кристо или ему подобного нувориша. Пьер Моро любил на досуге читать, предпочитая всем остальным авантюрно-приключенческие романы. Поэтому, несмотря на свой солидный возраст и род занятий, в глубине души он все еще оставался наивным романтиком.