Он действительно не узнал меня?

Неужели мне настолько повезло?

* * *

Ранним утром вторника мы должны явиться на стройплощадку у озера. Это наш первый официальный рабочий день, когда мы будем марать руки и пользоваться инструментами: ну там, забивать гвозди и... всё такое. У меня вообще пустяковая задача: держаться подальше от всех и создавать видимость работы.

Я пережила вторую ночь в домике и снова выскользнула на рассвете, так что на завтрак пришла раньше всех. Хорошая новость: мне досталась яичница с беконом. Плохая новость: чтобы заполнить часы перед началом работы, я выдула много кофе. Когда мы отправляемся на строительную площадку в моем организме столько кофеина, что меня потрясывает. Ну и в любой момент я могу описаться прямо в штаны, что еще больше «улучшает» всю ситуацию. Волдыри на ногах стали так сильно болеть, что мозг перестал обращать на это внимание, а две последние ночи я спала с ним в одной комнате. Мне необходимо узнать его имя, только вот для этого придется с ним пообщаться. Нет, пусть лучше останется безымянным. Да простит меня он.

В любом случае, я выжила. Пускай и получаю мизерное количество сна, но благодаря огромному количеству кофеина на горизонте мелькает надежда, что все может сработать.

Ну, так было, пока мы не добираемся до места, и меня не встречает вид тяжелой техники. Здесь десяток экскаваторов, бурильных машин и трансформаторов.

— Божечки, а что, если меня посадят в одну из них? — спрашиваю я Джереми.

Он переводит взгляд, куда я указываю. Там стоит бульдозер. Эта идея кажется ему весьма комичной.

— Ими могут управлять только люди с определенной категорией прав. Даже у меня такой нет.

Спасибо, господи. Можете себе представить, сколько всего я могла бы тут разнести?

По-хорошему, меня нужно поставить в качестве мальчика на побегушках, как ребят, таскающих прохладительные напитки для футбольной команды. Уж я бы так всех напоила, что все писались бы в штаны вместе со мной.

Рабочие собираются вокруг Хадсона и еще одного высокого мужчины с седыми усами и громким голосом, который представляется бригадиром Робертом. Пока он объясняет, что нас разделят на группы, и нам предстоит заниматься сносом зданий, я втихую изучаю толпу в поисках соседа. Увы, мне не везет.

Начинается раздача касок и неоновых зеленых жилетов. Раздающий парень останавливается, когда очередь доходит до меня и с любопытством меня осматривает. Я все еще прячу волосы под бейсболкой, но рубашку заправила, потому что развевающаяся ткань не вызывала доверия на стройплощадке. Мне совсем не хочется, чтобы ее затянуло под бульдозер или что-то в этом духе. Нет уж, спасибо. Я не так намереваюсь покинуть этот мир.

— Ты та самая девушка? — спрашивает он. — Та, о которой все говорят?

— Эм, да, — неуверенно отвечаю я.

Мужчина кивает, отдает мне вещи и идет дальше.

Мы с Джереми с облегчением переглядываемся.

И тут я кто-то выкрикивает мое имя. Это бригадир. Он говорит, что меня вызывают в офис. Толпа затихает, и все головы поворачиваются в мою сторону. Хоть я и не знаю имен 99% команды, но они знают моё. Удивляться здесь нечему, ведь только у меня здесь имеются сиськи.

Я кошусь на Джереми, вопросительно изогнув брови. Толпа расступается, освобождая мне путь к белому трейлеру, приютившемуся среди сосен. Офис «Локвуд Констракшн» довольно зловещее место, которого я надеялась избежать любой ценой. Когда я начинаю двигаться в том направлении, создается впечатление, что вернулась в старшую школу и иду по ковру к директору.

Готовясь к неприятностям, я стучу в дверь. Глубокий голос приглашает меня войти, но я задерживаюсь на мгновение и пытаюсь собраться с духом, словно стою на краю пропасти. Я не допущу, чтобы меня уволили только потому, что я - женщина. Я буду бороться! Может быть, мне удастся найти адвоката, который принимает деньги из «Монополии».

С этой мыслью я толкаю дверь и застываю от захватывающего зрелища: он/мужчина в костюме/ сосед по домику восседает за столом в позе королевской особы и грозным видом.

Меня это шокирует, хотя не должно.

Само собой, он - не простой работяга. Не тусуется с остальной командой на стройплощадке. Он не ночует в бараках с другими мужчинами. Несколько недель назад он был в костюме, что, кстати, наталкивает меня на следующую мысль: сейчас он выглядит не так, как тем вечером в баре. Он как две стороны медали. Его первая версия – воплощение джентльменского спокойствия. А вот другая одета в джинсы, ботинки и синюю рубашку с логотипом «Локвуд Констракшн», закатанную до локтей. Неизменны лишь его темно-каштановые волосы, точеная челюсть и пронзительные глаза, которыми он смотрит на меня и пригвождает к месту у двери.

— Хотели меня видеть? — спрашиваю я дрожащим голосом.

Он быстро изучает меня, задерживая взгляд на каске и жилете, которые я сжимаю в руках, затем кивает на стул справа от меня.

— Можешь положить это сюда. Они тебе не понадобятся.

Ну, вот и всё.

Он, наконец, соединил все точки и теперь отправит меня восвояси... или куда похуже. Вполне возможно, в кустах на улице притаился полицейский наряд, готовый выскочить в любую минуту и затащить меня в тюрьму. Прием, карманник прямо по курсу! Сколько лет дают, если ты украл бумажник, но в итоге ничего оттуда не взял?

Я кладу вещи, затем выпрямляюсь, и, чтобы скрыть дрожь в руках, прячу их за спиной.

А он возвращается к своей работе. Как по мне, его стол – настоящий хаотичный беспорядок. Края чертежей изгибаются. Под ними похоронен ноутбук. Сотовый телефон ненадежно расположился в углу в миллиметре от падения на пол. Мне хочется подойти и поправить его, но я остаюсь на месте.

Тут до меня доходит, что мы молчим дольше приемлемого. Он будто забыл о моем существовании. Разве он не собирается со мной разбираться? Сказать, что узнал во мне женщину из бара? Уволить меня? Посадить в тюрьму?

— Ты не будешь работать на стройплощадке, — наконец заявляет он, продолжая строчить что-то на чертеже.

— Вы... Вы меня увольняете? — в панике выпаливаю я. Мне сразу вспоминается вчерашний телефонный разговор с мамой, поэтому я отчаянно хочу сохранить эту работу.

— Нет, — отвечает он, покачав головой. — Но ты не будешь заниматься тем же, что делает остальная команда. Ты будешь работать здесь. Со мной.

Произнося «со мной», он поднимает карие глаза и встречается со мной взглядом. Меня вот-вот вывернет, пока я жду, жду, жду, что же будет дальше, потому что все это напоминает какую-то бессмыслицу. Неужели он меня не узнал? Моя маскировка ужасна. Я похожа на Хилари Дафф, надевшую крошечную маску в «Истории Золушки» и ведущую себя так, будто ее никто не узнает. Спойлер: мы в курсе, что это ты, Хилари. Ширина твоей маски равна сантиметру!

— Мне нужен личный ассистент, — продолжает он, махнув рукой. — Типа мальчик принеси-подай.

Клянусь, он выделил слово «мальчик».

— Вы знаете... верно?

Он сужает глаза, и снова появляется его другая сторона. Передо мной тот проницательный бизнесмен, мужчина, который должен быть одет в черный деловой костюм и неторопливо потягивать выдержанный скотч. Джинсы придают мне ложное чувство легкости.

— Знаю? Что я должен знать?

Действительно, что именно он должен знать?! Если он меня не узнал, то я буду полной дурой, если напомню ему. Если лев решил не лопать газель, то газели не следует ложиться на салатный лист и запихивать яблоко в рот, просто чтобы убедиться. Прими дар таким, каким его тебе преподносят, глупая газель!

— Что я - женщина, — тараторю я. — Так что я не могу быть вашим мальчиком принеси-подай, но почту за честь исполнять роль вашего личного ассистента.

Я даже пытаюсь улыбнуться сейчас в стремлении подмазаться к новому боссу.

Что с того, что он меня не узнает? Это ж здорово! Не стоит огорчаться, что наша бурная встреча была для него настолько не значимой, что он даже не может вспомнить ее. Судя по всему, время от времени он проводит свидания в уборной. А может и бумажники у него крадут раз в две недели.