– Так точно. Было велено вести подобный учет семь лет, четыре месяца и четырнадцать дней тому назад Хозяином,– утвердительно кивнул «Троян».

– Что это ему вздумалось?– удивился Анатоль.– Ты ничего не путаешь, Вась?

– Нет. Команда была произнесена членораздельно, однозначно истолковывалась и выполняется неукоснительно. Отслеживаем изменения всех денежных знаков во всех странах. Образцы изготавливаем сами,– пояснил Васька и повернув голову к вошедшим в этот момент в Диспетчерскую Михаилу и Петру Павловичу, завилял хвостом, как дворняга.– Вот Хозяин не даст соврать.

– Это вы о чем?– поинтересовался Михаил, не поняв, в чем он должен не позволить солгать "Трояну".

– Да вон купюры. Всех стран. Вы дали команду собирать образцы семь лет назад,– ввел его в курс дела журналист.

– Семь лет четыре месяца и четырнадцать дней,– уточнил Васька.

– Не помню, чтобы давал такое идиотское распоряжение,– удивился Михаил.– Запись давай,– Васька повернул голову к ближайшей стене и выдал на него овальный экран из глаз. Отрывок продемонстрированный, изобличал Михаила стопроцентно.

– Нужно завести каталог подробный денежных купюр, находящихся в обращении в мире от потопа и до последнего реального года. Желательно с образцами, для наглядности. Как показала практика – это нам необходимо, чтобы не попадать впросак. Займись, Серега, – это по твоей специфике,– Михаил сидел перед монитором в этом же помещении, пил кофе и делился мыслями с другом.

– Ты что опух? Это же вал какой. Да я тресну пополам под этим потоком. Знаешь, сколько изменений вносится только в современных купюрах ежегодно? Миш, поручи эту канитель своим прохвостам полосатым. Они там от безделья скоро опять же треснут,– на экране мелькнуло недовольное лицо Сергея.

– Хорошо, раз тебе в лом. Васька, слышал? Молодец. Выполняй!– видеосюжет на этом закончился и Васька добавил от себя, обличающим тоном.

– Там внизу число и время указаны – 14.00.

– Уел. Приношу свои извинения. Ну, и благодарность объявляю всей группе. Хорошо работаете. Молодцы,– смутился Михаил.

– Рады стараться, Хозяин,– рыкнул Васька почему-то в ухо сидящему рядом с ним в кресле Анатолю и журналист подпрыгнул от неожиданности.

– А чего в ухо мне орешь? Ори Хозяину,– сделал он замечание "Трояну".

– Ему нельзя. Может на Луну зашвырнуть. А там даже трава не растет. Чем пополнять энергозатраты, если нет никакой органики в наличии?– резонно заметил Васька.

– На Луну?– удивился швейцарец.– Разве такое возможно?

– Для него – ДА,– Васька преданно "ел глазами начальство".

– Ну, хорошо. А я, значит, на Луну не могу и мне поэтому можно рявкать в ухо?– поморщился журналист.

– Да,– нагло глянул в его сторону "Троян".

– А если я тебя мордой суну в унитаз и спущу воду – это как?– нахмурился Анатоль.

– Зачем в унитаз?– не понял его логики Васька.

– Чтобы жизнь пасекой не казалась. Суну и придержу на пару суток. Как тебе такой вариант, вместо Луны?

– Лучше чем Луна, но тоже отвратный,– вынужден был согласиться Васька.– Признаю свою ошибку и приношу искренние извинения, мсье. Был не прав.

За ужином, время которого наступило, Михаил высказал оптимистическое пожелание с утра выехать на север и, не услышав встречных предложений, пожелал всем приятного аппетита.

Анатолю с Мерседес за оставшееся время следовало еще освоить верховую езду. Ванюша сдержал слово и клоны "Троянов" получились вполне адекватными. Однако Михаил, чтобы не перепутать их с оригиналами, попросил Ванюшу зафиксировать им однотипный окрас, без возможности его менять.

– Я, конечно, отличу, но пусть и все остальные знают, что требования к этим копиям повышенные предъявлять не следует.

– Ты хочешь сказать, что все равно считаешь их тупицами?– обиделся Ванюша за качество проделанной им работы.

– У меня нет времени проверять, Вань. По дороге проверим заодно. И пусть будут "белыми воронами", чтобы ляпы сразу в глаза бросались, если таковые будут иметь место,– Михаил придирчиво осматривал лошадей, как две капли воды похожих на его Лерку.

– Белой масти, значит, раз ворон помянул?– сообразил Ванюша и лошади из гнедого окраса мягко перетекли в белоснежный.

– Это слишком, Вань. Так не бывает в природе. Мазни там сям всяко разно,– раскритиковал идеальный окрас Михаил.

– Бывает,– насупился Иван.– Вон Мурка моя абсолютно белая и без всякой магии. Природа-матушка сама постаралась.

– Мурка – исключение. Но я не потому, что бывает или не бывает, а просто слишком хорошо – тоже не хорошо. Устанем от желающих приобрести их любой ценой, по пути отбиваться. И наверняка эти желающие окажутся всякими там беками, эмирами, ханами и князьями да боярами. Добавь пигментных пятен на морды их хитрющие,– Михаил проверил наличие потайных отсеков и комплектацию снаряжения, а Ванюша принялся лепить на туловища лошадей различные пятна и так расстарался, что через две минуты обе превратились в лошадей неопределенного окраса. Всех цветов радуги.

– А вот так как тебе?– закончил раскраску Ванюша, с довольной физиономией разглядывая дело своих рук.

– Аляповато, по-моему, несколько. Убери процентов девяносто и будет в самый раз,– Михаил отошел от лошадей на десяток шагов и удовлетворенно кивнул, когда его просьба была выполнена.

– Выбирайте, господа. Кому какая нравится,– повернулся он к стоящим здесь же швейцарцам.– Назовите тоже сами. Прошу. Спасибо, Ванюш.

– Рад стараться, как Васька любит выражаться,– ответил тот и, увидев которого "Трояна" выбрала Мерседес, написал у него на пестром боку "Силь ву пле" кириллицей. Девушка, увидев и прочитав надпись, рассмеялась и погрозила пальчиком Ванюше, с которым у нее сложились очень теплые отношения. Иван буквально опекал девушку, вызывая недовольство и даже ревность у Анатоля.

– Так и назову – Сильвой. Ты Сильва, лошадка. Поняла?

– Да, Хозяйка,– замотала головой лошадь.– Как копытом об асфальт.

– Куда копытом?– не поняла девушка.

– Это такая идиома в русском языке из века двадцатого,– пояснила Сильва.– Люди говорят "как два пальца об асфальт", а у нас пальцев нет, значит, как копытом. То есть – запросто.

– Зачем пальцами об асфальт?– совсем запуталась в русских идиомах Мерседес.

– Этого я не поняла, но, наверное, потому что асфальт всегда под ногами и разыскивать его не нужно, как например какую-нибудь породу деревьев. Их становится на Земле все меньше и меньше, а асфальта все больше и больше. Люди не берегут природу – мать иху,– горестно вздохнула Сильва.

– Да ты, я смотрю, защитница природы. Тебя нужно было в зеленый цвет выкрасить,– рассмеялась девушка.– Из седла выбрасывать меня не станешь за прегрешения Человечества?

– Постараюсь, Хозяйка, перемещаться аккуратно,– покладисто пообещала лошадь, преданно на нее уставившись голубыми глазами.

– Красавица,– потрепала ее по холке Мерседес и, не откладывая в долгий ящик, вскочила в седло.– Но-о! Хэ-ей!– проскакав же из одного конца конюшни-гаража в другой, вернулась обратно, сияя улыбкой.

– Мне проще, я занималась немножко конным спортом. Совсем недолго, правда, а вот тебе, дорогой, придется вспотеть,– подмигнула она приятелю.– Я знаю, что ты лошадей только по телевизору видел. Не топчись. Имя придумал?– остановилась она рядом с журналистом.

– Назову-ка я ее Эсмеральдой,– пробормотал тот, несмело приближаясь к стоящей неподвижно лошади.

– Фи,– сморщила носик Мерседес.– Какая изощренная вульгарность. Где ты этого нахватался, Толик? Уж не с "феней" ли заодно подцепил в закоулках черепных Сержа?

– Ага, ты меня еще Толяном назови. Чем плохо погоняло? Нормально, по-моему, звучит. Эс-ме-раль-да,– по слогам произнес Анатоль и спросил у своего "Трояна".– Тебе как?

– Превосходное, замечательное погоняло. Чтоб мне одними сухарями давиться всю оставшуюся жизнь всухомятку,– живо отозвалась лошадь, вскидывая гордо голову.