Он станет баловать её, словно дитя: будет исполнять любые её прихоти, лишь бы она была счастлива. А о ребёнке и говорить нечего — это был предел мечтаний Владимира Кирилловича. Это дитя будет обладать всем, чего только может пожелать ребёнок и пусть все окружающие идут к чёрту со своими нравоучениями и советами! Он даст ребёнку лучшее воспитание, образование, даст свою любовь, которой накопилось так много в душе князя, что она грозила перелиться через край, словно искрящееся шампанское.

Жаль, что Адель разочаровалась в любви, будучи совсем юной. Что ж… он любит её, как отец, и будет любить и беречь столько лет, сколько ему отмерено в этой жизни. Лишь бы она была счастлива и не жалела о том, что сбежала от Александра Бутурлина…

Переступив порог спальни, князь в нерешительности остановился на пороге. Почти все свечи слуги уже потушили, и в комнате царил полумрак, призванный придать интимность атмосфере.

На широкой постели, стоявшей на небольшом возвышении и покрытой тёмно-зелёным бархатным балдахином, лежала молодая княгиня, личико которой сразу вспыхнуло при появлении мужа. Пусть она понимала, что им всего лишь нужно переночевать в одной постели и изобразить для всех видимость первой брачной ночи, но в её большие, тёмные глаза против воли закрались смущение и страх.

Князь медленно приблизился к постели, наблюдая, как Адель инстинктивно поднимает одеяло ещё выше к подбородку, затем наклонился и достал пузырёк с куриной кровью. Откинув одеяло, он осторожно вылил кровь на простыни, после чего спрятал пузырёк в карман своего длинного парчового халата. Адель заворожённо наблюдала за каждым движением мужа широко распахнутыми глазами.

В тот момент, когда на простыне появились ярко-алые пятна, она вдруг вспомнила, как видела такие же… там, в поместье Александра, где он лишил её невинности, не спрашивая согласия. Воспоминания снова вызвали боль… Как же ужасно, что она одна вынуждена расхлёбывать то, в чём виноват он один! О, зачем он снова появился, когда же он оставит её в покое и перестанет напоминать о себе?!

Князь, тем временем, погасил оставшиеся свечи и осторожно лёг в постель рядом с женой. Кровать была достаточно широкой, но княгиня всё равно отодвинулась на самый край, невольно вздрагивая. И тут, внезапно её настигла та самая истерика, что преследовала целый день, с самого утра, подкатывая к горлу нервным комком, перехватывая дыхание и заставляя ладони холодеть, а щёки заливаться румянцем.

Жалобно всхлипнув, Адель спрятала лицо в подушку и беспомощно, по-детски расплакалась. Стоило ей дать волю слезам, как напряжение, наконец, прорвалось наружу, и робкий плач быстро перешёл в сдавленные бурные рыдания, разрывающие сердце Владимира Кирилловича.

Он всегда был излишне чувствителен к женским слезам, хоть и знал, что это излюбленный способ у дам легко добиваться желаемого. Но сейчас князь видел слёзы горя, отчаяния, безысходности… и вместе с тем — облегчения от того, что самое страшное уже позади.

Князь не в силах был безмолвно наблюдать за рыдающей девушкой: он осторожно подвинулся ближе к ней и робко, по-отечески погладил золотоволосую головку и отчаянно вздрагивающие плечи жены.

— Тише… тише, душенька, — пробормотал он, — успокойся, не нужно плакать! Всё уже закончилось…

Странно, но эти слова прозвучали, словно неотвратимый приговор для Адель, от чего она зарыдала ещё отчаяннее. Да, князь прав… всё закончилось: закончилась беззаботная и счастливая жизнь, закончилось детство, осталась позади её первая любовь, пусть короткая, несчастная, обманная, но… настоящая, глубокая, страстная, оставившая неизгладимый след в сердце. Крошечный плод этой любви она сейчас носит под сердцем, как живое напоминание о том, что и она когда-то любила…

Больше она никогда не позволит себе такой роскоши, как любовь! Никогда в жизни!

========== Вот и попрощались… ==========

В тесной, мрачной тюремной камере было тихо, словно в могильном склепе. Сырость, пыль и затхлый воздух ударили в нос сразу же, как только Александр переступил порог своего временного пристанища. Хотя… насколько может затянуться его пребывание здесь, известно одному Господу Богу, а он что-то в последнее время немилосерден к нему: удары судьбы сыплются на его голову один за другим.

Маленькое, зарешеченное окошко располагалось где-то под потолком и днём хотя бы слабо, но освещало помещение, но когда Александра проводили в камеру, уже стемнело, и на стене чадила лишь маленькая масляная лампа, отбрасывая по сторонам слабый, желтоватый свет.

Бутурлин устало опустился на узкую кушетку, покрытую настолько тонким подобием матраца, что она казалась жёсткой, как гробовая доска. Сейчас его мало волновало отсутствие комфорта: перед молодым человеком стояла куда более сложная и важная задача — собрать по кусочкам своё разбитое сердце и жизнь. А для серьёзного анализа сложившейся ситуации тюремная камера была вполне подходящим местом.

Александр рассеянно распустил завязки плаща, повесил его на стоящий рядом стул, и лёг на кушетку, заложив руки за голову. Он потерянно уставился в облупившийся потолок, прислушиваясь к собственному дыханию и биению сердца. Как странно… он всё ещё жив: дышит, думает, его сердце бьётся, а душа, кажется, застыла от горя, словно ледяная глыба.

Он уже испытывал подобные ощущения — бессилия и безысходности — в день смерти отца. Сейчас судьба снова выбила у него почву из-под ног, и Александр чувствовал себя словно висельник, потерявший последнюю опору под ногами и задыхающийся от смертоносной удавки, смыкающейся на шее.

Итак… всё кончено между ним и Адель, можно проститься с надеждами на счастье, любовь, их совместное будущее. Он потерял её, а заодно лишился и будущего ребёнка. Думать об этом было невыносимо больно, но Александр знал, что ему необходимо принять этот факт, охватить его сознанием, иначе горе начнёт высасывать его понемногу, пока он не сломается. Он проходил всё это после похорон отца. Необходимо срочно найти смысл, ради которого нужно жить дальше.

Конечно, молодой граф не собирался падать так низко, чтобы с горя пустить себе пулю в лоб или малодушно запереться в доме, чтобы целыми днями опустошать бутылки с виски и жалеть себя: бегство от жизни — это удел слабых. У него есть матушка и сёстры, которые любят и ждут его, ради них он должен взять себя в руки.

Но, помимо близких, у него есть ещё один… маленький смысл, ради которого ему нужно собраться — его будущий ребёнок от Жаклин. Это дитя не виновато в том, что было зачато случайно и не по любви, и он сделает для своего ребёнка всё возможное.

До тех пор, пока Александр надеялся вернуть Адель и жениться на ней, он планировал забрать ребёнка у Жаклин и самому воспитывать его, пусть и не признав официально, но теперь ему в голову пришла другая мысль.

Если уж ему не суждено растить ребёнка от любимой женщины, он признает ребёнка Жаклин. Он сделает всё, чтобы над его наследником не висело всю жизнь клеймо бастарда, словно дамоклов меч. Если только ему удастся вырваться из лап Российской тайной полиции и вернуться обратно в Англию, он женится на Жаклин.

Да, он не любит её и никогда не простит того, что ревнивая любовница разлучила его с единственной девушкой, которая смогла зажечь его сердце, но он сделает это ради своего ребёнка. Матушка, разумеется, будет категорически против подобного мезальянса, но Александр принял окончательное решение и не отступит. Только этот ребёнок сможет залечить его сердечную рану, ему он отдаст всю любовь, которая осталась в его сердце. Он непременно должен стать хорошим отцом и воспитать своё дитя в любви и достатке, сделать из него приличного человека. Это его отцовский долг, и он его выполнит!

На мгновение Александр представил себе выражение лица Жаклин, когда он объявит ей о своём решении, и криво усмехнулся. Наверняка, она упадёт в обморок от счастья, ведь её подлый план полностью сработал, и он сам, увы, помог ей в этом. Если бы только он поторопился, не задержался так долго в Париже, поддавшись гордыне и пустым обидам, они с Адель могли бы…