Но обмануть прозорливого Алексея было не так-то просто. Он видел, как сомнения гложут его кузена и был рад этому. Возможно, эти сомнения спасут Александру жизнь и честь, не допустив перехода опасной черты, после которого он превратится в подлеца.

***

Адель, в сопровождении Насти, прибыла на яхту лорда-канцлера ровно в семь часов вечера. Михаил проводил сестру на палубу и пообещал, что карета будет ожидать её на пристани. Поздоровавшись с почтенными хозяевами вечера, которые клятвенно заверили молодого князя, что его сестра в полной безопасности и под их личным присмотром, Михаил отправился домой верхом.

Девушки восхищённо осматривались по сторонам, ведь им никогда не доводилось прежде бывать на подобных приёмах. Настя так и вообще впервые сопровождала свою барышню на выходе в свет, чем безмерно гордилась.

Для приёма Адель выбрала вечернее платье из тонкого панбархата пурпурного цвета на шёлковой основе. Высокая причёска, соответствующая моде, рубиновое колье на лебединой шейке, тонкие руки, затянутые в черные, ажурные перчатки — Адель выглядела, как всегда, прекрасной, утончённой леди.

Настя по случаю приёма оделась в своё лучшее платье, подаренное Адель: тёмно-синее, из плотного сатина, с белым воротником-стойкой и аккуратными белыми манжетами. Волосы горничной были заплетены в длинную, толстую косу, на зависть даже некоторым английским леди. Настя была довольно миловидной девушкой, что не преминули заметить некоторые лакеи из числа обслуживающих этот вечер. Проходя мимо княжны Вяземской и её горничной, они то и дело подмигивали Насте, чем вызывали её смущённое хихиканье.

— Похоже, что ты уже пользуешься популярностью на этом приёме, Настя, — Адель спрятала улыбку за раскрытым веером. — А ведь вечер только начался! Особенно вот этот лакей, с чёрными усами, так смотрит на тебя, что уже два раза едва не опрокинул поднос с шампанским.

— Ой, нет, барышня, он же старый! — возмутилась Настя. — Мне больше нравится вон тот, молоденький, который каждый раз краснеет, когда проходит мимо.

— Старайся хотя бы не хихикать так явно, иначе они услышат и станут вести себя неподобающе, — прошептала Адель, склоняясь к уху горничной.

— Пусть только попробуют! — самонадеянно хмыкнула Настя и Адель ни минуты не сомневалась, что она не хвастается.

«Бедовая девка» — так Настю называли все крепостные, служившие в господском доме Вяземских в Петербурге. Молодая, но умеющая при случае закрыть рот любому нахалу и сделать так, что последнее слово останется за ней, Настя без труда держала в страхе всех молодых людей из челяди, кто пытался вольничать с ней.

Увидев среди вновь прибывших гостей несколько девиц, с которыми она была знакома, Адель очень обрадовалась и поспешила навстречу, чтобы поздороваться и пообщаться. К её великому облегчению, княжна оказалась сегодня не единственной девушкой, которая прибыла на приём в сопровождении одной лишь горничной. Заметив это, Адель выдохнула с облегчением и непринуждённо завела разговор со знакомыми дамами.

Как только все приглашённые гости заняли места на палубе, яхта медленно отшвартовалась от причала и направилась вверх по течению Темзы, намереваясь сделать несколько ходок по реке, туда и обратно.

Приглашённый лордом-канцлером небольшой оркестр заиграл приятную музыку, под которую гости вели неспешные беседы друг с другом, восхищаясь прекрасной идеей хозяев яхты устроить приём на этом превосходном судне. Палуба была достаточно широкой, чтобы гости не чувствовали себя в тесноте, однако, будь их количество больше пятидесяти человек, неудобство бы уже ощущалось. Лакеи в бархатных ливреях сновали между гостей, предлагая прохладительные напитки и закуски.

Адель держала в руке тонкий бокал с французским шампанским и наслаждалась приятным вечером. Погода выдалась тёплой и безветренной, как и мечтала княжна. Прогноз Насти, воистину, сбылся — с утра на небе не было ни облачка. Небо, целую неделю щедро поливавшее Лондон дождевыми потоками, решило-таки сжалиться над приунывшими было гостями лорда-канцлера.

И теперь, все они искренне радовались, что попали на такой изысканный приём, первый в Лондоне вечер, устроенный прямо на судне, да ещё и с грядущими фейерверками!

Потом начались танцы, во время которых у Адель не получилось постоять на месте и минуты — едва заканчивался один танец, как её тут же приглашали на другой. Княжна любила танцевать и с радостью принимала приглашения кавалеров. Единственное, что огорчало её — это отсутствие Александра. Будь он здесь, она была бы абсолютно счастлива.

Впрочем, и сейчас ей не на что было жаловаться: она была окружена поклонниками, как всегда. Никто из молодых аристократов не позволял себе ничего лишнего или дерзкого по отношению к княжне, видимо, лорд-канцлер очень тщательно составлял списки своих гостей.

Когда солнце скрылось за горизонтом и небо окончательно утратило все отблески багрового заката, на палубе зажгли огни и лорд-канцлер объявил о том, что сейчас он покажет своим почтенным гостям настоящее чудо. Специально для этого приёма канцлер пригласил из Италии знаменитого мастера фейерверков — синьора Марио Гольдони, чьи предки уже пару веков занимались изготовлением фейерверков и давали красочные и дорогостоящие представления по всей Европе.

Вперёд вышел сам синьор Гольдони, который чинно раскланялся перед гостями под бурные аплодисменты. Заряды с фейерверками были заложены вдоль обоих бортов, а также на носу и на корме яхты. Их должны были поджигать по очереди.

— Многоуважаемые синьоры и синьориты! — на ломаном английском обратился к лондонской элите итальянец. — Я прошу вас всех занять место в середине палубы и не расходиться оттуда до конца представления. Это для вашей же безопасности. Итак, мы начинаем наше грандиозное представление и я обещаю, господа, что вы никогда не забудете представление синьора Гольдони!

Заинтригованные аристократы поспешно собрались в центре палубы и расселись на стулья, расставленные лакеями. Настя встала за спинкой стула своей барышни, как сделали другие сопровождающие: прислуга тоже не хотела пропустить красочное зрелище.

Зажегся первый фитиль и через несколько секунд в небо взлетели яркие разноцветные огни, вызвав всеобщий возглас восхищения у всех присутствующих. Римские свечи взлетали одна за другой: красные, синие, золотые, изумрудные. И каждый всплеск сияющих искр вызывал новые крики восхищения и аплодисменты.

Когда фейерверки на носу и корме прогремели, настала очередь мелких зарядов, заложенных вдоль бортов.

Они взлетали по очереди, рассыпаясь мириадами искр, от которых дамы поначалу боязливо прятали лица за веерами. Но, увидев, что искры не достают до них, гости расслабились и продолжили восхищённо восклицать при каждом новом всплеске разноцветных огней.

Внезапно один из зарядов взорвался прямо у борта, так и не взлетев в небо. Вместо того, чтобы взлететь в воздух, он полетел прямо в толпу гостей, угодив в тех, кто сидел в первом ряду, обжигая и превращая людей в горящие факелы. Раздались оглушительные крики, началась паника.

Искры от взорвавшегося заряда зацепили остальные шашки, они тоже загорелись и в беспорядке рассыпались по палубе, посылая смертоносные столпы искр прямо в мечущихся в панике людей.

Яхта загорелась практически сразу. Лакеи и матросы пытались тушить судно, но им мешали бегающие по палубе раненые и обожжённые люди, а горящие шашки смертельного фейерверка продолжали убивать и калечить всех подряд. Платья дам, большей частью муслиновые и шифоновые, вспыхивали, как лучины, почти не оставляя своим владелицам шанса на спасение. Крики людей слились в один вопль, от которого кровь стыла в жилах. Многие гости стали прыгать в воду, спасаясь от огня.