ЖУРАВЛЕВ (трезвея, смотрит на нее). Надя, я глупец… Вы ведь тоже одна и вам труднее, а я распустил нюни, я крепкий здоровый мужик, который еще все может, он еще может носить на руках, защищать… Он еще ведь кому-то нужен… Я вам нужен? (Долго смотрит на нее, проводит рукой по щеке). Дождь – это тоже слезы. Всех нас… Мы с вам потерпели кораблекрушение… На одном плоту… Мы так нужны друг другу…
ДЕНЬ ШЕСТОЙ
Картина первая
Прошел год.
Квартира Журавлева. Журавлев за журнальным столиком просматривает журналы. Надя смотрит телевизор.
ЖУРАВЛЕВ. Надь, ты знаешь, я вчера встретил Купова. Тебе Вера ничего не говорила?
НАДЯ (не отрываясь от телевизора). Я ее уже давно не видела. Она больна?
ЖУРАВЛЕВ. Не то, что больна, просто Купов вынуждает ее сделать аборт, а она не хочет.
НАДЯ. Ты же говорил, что он хотел ребенка?
ЖУРАВЛЕВ. Его трудно понять… К тому же, насколько мне известно, он влюбился в какую-то студентку, жить без нее не может. Так говорит, во всяком случае. Вот и собирается уходить от Веры. А тут ребенок, сама понимаешь, ему это ни к чему.
НАДЯ. Мне казалось, что он любит Веру.
ЖУРАВЛЕВ. Купов? (Садится рядом в кресло). Что ты смотришь эту ерунду?
НАДЯ. Я не смотрю, я отдыхаю.
ЖУРАВЛЕВ. Ты совсем его не знаешь… Да и вообще, мне кажется, ты плохо разбираешься в людях. Он любит только себя, полноценная личность.
НАДЯ. Ты это серьезно?
ЖУРАВЛЕВ. Нет, конечно, но с оттенком уважения.
НАДЯ (после паузы). Когда я первый раз вас всех увидела, знаешь, кто больше всех мне понравился?
ЖУРАВЛЕВ. Догадываюсь, Купов.
НАДЯ (с интересом). Почему?
ЖУРАВЛЕВ. Все очень просто: я был с женой и отпадал само собой, Синицын – шут, а какая женщина пожелает стать женой шута, пусть даже умного. А Купов сочетал в себе и ум, и мужественность, и красоту. Уверен, интеллигентен… Если бы не тот бородатый романтик, ты не устояла бы перед ним.
НАДЯ. Ты плохо знаешь женщин, Георгий. Хотя прав, именно Купов меня заинтересовал тогда, но себя напрасно исключаешь. Мне неважно было, женат ты или нет, ты просто ничем меня не поразил.
ЖУРАВЛЕВ. Ты забываешь, что я не был в этом заинтересован, в отличие от остальных…
НАДЯ. Ах, ну да… Но все-таки я никогда не смогла бы в него влюбиться, хотя, вполне возможно, не отказалась бы от его ухаживаний.
ЖУРАВЛЕВ. А меня смогла бы тогда полюбить?
НАДЯ (уклончиво). Ты же сам сказал…
ЖУРАВЛЕВ. Но ведь ты не согласилась?
НАДЯ. Ты был слишком сильным… А самым слабым среди вас был Синицын… Алик…
ЖУРАВЛЕВ. Обычно женщинам нравится сила.
НАДЯ. Я отношусь к меньшинству женщин.
ЖУРАВЛЕВ. Нам надо было лучше куда-нибудь сходить сегодня…
НАДЯ. Когда-то мы должны пережить первую ссору, почему бы не сегодня?
ЖУРАВЛЕВ (подходит к ней, обнимает). Ну что ты, какая ссора, Надюша… Знаешь, самое противное для мужчины, это когда его не любят, а жалеют… Слушай, давай сделаем маленький праздник, я схожу за вином, ты что-нибудь приготовишь и посидим вдвоем…
Звонок.
НАДЯ. Открой, кто-то пришел.
ЖУРАВЛЕВ. Ну надо же… Вот так всегда. (Уходит. Возвращается вместе с Журавлевой. Она пьяна).
ЖУРАВЛЕВА (делая вид, что не замечает Надю). Не ждал? А я вот зашла, шла по улице и зашла. Окна горят, думаю, чем мой бывший муженек-актер занимается. Как поживаешь?
ЖУРАВЛЕВ. Как видишь, неплохо.
ЖУРАВЛЕВА (останавливаясь перед Надей). О, новая героиня. Молода, умна, изящна на супружеском ложе…
ЖУРАВЛЕВ. Не говори пошлостей.
НАДЯ. Может хотите кофе или чаю, я приготовлю?
ЖУРАВЛЕВА. Спасибо, деточка. Не думаю, что ты готовишь его лучше меня… Мой бывший муженек еще не говорит, что он смахивает на помои?
ЖУРАВЛЕВ. Ты стала еще злее.
ЖУРАВЛЕВА (пройдя по комнате). Я все та же. О, у новой героини все по-новому… Она не угождает твоему вкусу… Хочешь меня выгнать? Не спеши, я ведь по делу… (Останавливается перед Журавлевым). Я с Мишей уезжаю в санаторий. С Михаилом Александровичем, моим мужем, я бы хотела оставить тебе на это время мальчиков…
ЖУРАВЛЕВ. Сыновей?.. Конечно… Черт, мне не дадут сейчас отпуск…
НАДЯ. Ничего, я возьму отпуск, Георгий, побуду с ними…
ЖУРАВЛЕВА (зло). А вас, милочка, не спрашивают… Прежде надо родить…
ЖУРАВЛЕВ (вдруг хохочет). Ты потерпела фиаско! Машенька, твой Кузьмин тебя бросил!
ЖУРАВЛЕВА (истерично). Ерунда! Он любит меня, как ты никогда не сможешь любить!.. Ты, ты мелкий пакостник, ты баба!.. (Всхлипывает). У тебя всегда был пакостливый, бабий характер!
ЖУРАВЛЕВ. Но теперь тебе не приходится терпеть меня.
ЖУРАВЛЕВА. Да, я ожила. Наконец-то я живу так, как хочу.
ЖУРАВЛЕВ. Ходишь на панель?
ЖУРАВЛЕВА. Это ты был сексуальным маньяком…
ЖУРАВЛЕВ. Надюша, скажи моей бывшей жене, что я нормальный, здоровый, уравновешенный мужчина…
ЖУРАВЛЕВА. Она просто еще мало живет с тобой.
НАДЯ. Мне лучше пойти погулять…
ЖУРАВЛЕВ. Нет, останься. Я тоже не хочу оставаться с этой истеричкой.
НАДЯ. Я не заслужила оскорблений.
ЖУРАВЛЕВА. Она не заслужила… Да ты просто… Просто шлюха… Ты его любишь? Может быть, ты любила Бурова? Может, ты любишь каждого, с кем ложишься в постель?..
НАДЯ. Это вас не касается. Я прошу вас, уйдите.
ЖУРАВЛЕВА. Это моя квартира, скажи спасибо, что я оставила ее Георгию, а теперь ты гонишь меня из моего дома?
ЖУРАВЛЕВ. Довольно!.. Устроили базар. (Журавлевой). Ты все сказала?
ЖУРАВЛЕВА. Ты меня тоже гонишь? Ты уже пляшешь под ее дудку… (Злорадно). Ну хорошо же, сыновей своих больше ты никогда не увидишь.
ЖУРАВЛЕВ. У нас будут дети.
ЖУРАВЛЕВА. Будут? (Смеется). С ней?.. У нее никогда не будет детей!
НАДЯ. Уходите!
ЖУРАВЛЕВА (уходя). Никогда! Она не может рожать!
Журавлев выталкивает ее.
ЖУРАВЛЕВ (возвращаясь). Алкоголичка…
НАДЯ (плача). Георгий, за что она меня так…
ЖУРАВЛЕВ (обнимая). Не обращай внимания. Пьяная женщина, у нее всегда был такой характер. Наговорит, а потом начинает каяться, плакать. Вот увидишь, она попросит у тебя прощения.
НАДЯ. Она тебя любит.
ЖУРАВЛЕВ. Что ты, мы терпеть не можем друг друга.
НАДЯ. Ты ее жалеешь?
ЖУРАВЛЕВ (после паузы). Да.
НАДЯ. Она действительно испортит твоих сыновей.
ЖУРАВЛЕВ. Ничего, мы родим своих. Родим, правда? (Целует).
НАДЯ (отстраняясь). Давай не будем об этом?..
ЖУРАВЛЕВ. Хорошо, хорошо… Моя Надежда, мое золотце… Мое спасение… (Обнимает ее).
Картина вторая
Квартира Журавлева. За столом, заложенным книгами, работает Надя. Свет настольной лампы падает на нее и листы бумаги. Все остальное в полумраке. Неслышно входит Журавлев стоит у стены, смотрит на нее, потом кашляет.
НАДЯ (оборачиваясь). Там на кухне ужин. Наверное, остыл, – подогрей…
ЖУРАВЛЕВ (садясь на диван). Не хочу есть… (После паузы). Почему ты не спрашиваешь, где я так долго был?
НАДЯ. Я думаю, что скажешь сам.
ЖУРАВЛЕВ. Холодно.
Надя все так же листает книги.
ЖУРАВЛЕВ. Тебе не холодно?
НАДЯ. Мне – нет.
Пауза.
ЖУРАВЛЕВ. Ты стала холодна со мной.
НАДЯ (прибирая на столе). Давай спать.
ЖУРАВЛЕВ. Словно чужие.
НАДЯ (отходя к окну, смотрит на улицу). И винишь в этом ты меня…
ЖУРАВЛЕВ. Я сегодня гулял со своими пацанами… Тебе неинтересно?
НАДЯ. Георгий, мне кажется, мы не нужны друг другу. Нас подбирают разные корабли…
ЖУРАВЛЕВ. Вот как? У тебя кто-то появился?
НАДЯ. Мужчине всегда нужен повод для того, чтобы уйти?
ЖУРАВЛЕВ (после паузы). Иначе его будет мучить совесть…
