— Именно так.

— И даже потом нет полной уверенности, что его удастся снять со скал или что потом он дойдет до Батавии без более-менее длительного ремонта.

— В море почти ни в чем не может быть полной уверенности.

— Но все же один веский, неоспоримый факт у нас есть. Корабль не будет на плаву до следующего сизигийного прилива. Сейчас я ни в коей мере не критикую и тем более не обвиняю, но обращаю ваше внимание, капитан Обри, что эта задержка окажется крайне пагубной для интересов его величества, и мой долг, таким образом, просить у вас о возможности отправить меня в Батавию на одной из крупных шлюпок. Еще большие потери времени могут оказать не поддающийся подсчету эффект на общий стратегический план дома. Как вы знаете, баланс сил столь тонкий, что даже один корабль может сыграть огромную роль. К тому же это может оказать немедленный и очевидный эффект на действия Ост-Индской компании. Совет директоров должен как можно скорее узнать, рисковать или нет в этом сезоне «индийцам» на китайском маршруте. А все это оказывает очень сильное влияние на процветание страны и возможность вести войну.

После паузы, во время которой Джек прокручивал все это в усталом разуме, Фокс продолжил:

— Да будет, здесь едва ли два дня плавания при устойчивых ветрах этого времени года. А губернатор немедленно вышлет корабли и мастеров на случай, если «Диане» нужен серьезный ремонт.

— До Батавии почти две сотни миль. А местные воды опасные. Я незнаком с Южно-Китайским морем и тем, какую погоду предвещает здесь небо, а инструменты мои не в порядке. Погода, а еще и малайцы, даяки и китайцы.

— Я эти воды знаю уже тридцать пять лет, а Лодер, который Яву обошел на лодке вроде вашего пинаса — почти столько же. Он предсказывает хорошую погоду, малайцы предсказывают хорошую погоду. Хорошо вооружившись, мы можем не беспокоимся. Еще раз обращаю внимание: это дело долга.

Они шли в тишине. Дойдя до конца бухты, Джек сел на скалу, размышляя.

— Хорошо. Я дам вам пинас с карронадой на носу и пару матросов, чтобы управляться с ней. Всем вашим людям выдам мушкеты. Дам офицера, чтобы рассчитывал курс, и шлюпочного старшину.

— Благодарю вас, Обри, благодарю, — воскликнул Фокс, пожимая ему руку. — Глубоко признателен... но меньшего от вас и не ожидал, сэр.

— Пинас будет готов к одиннадцати часам, оснащенный и с экипажем. Провиант, вода и оружие уже на берегу. Желаю вам быстрого и удачного плавания. Передавайте, пожалуйста, наилучшие пожелания мистеру Раффлзу.

Вернувшись на корабль, Джек сообщил Филдингу:

— Посланник отправляется в Батавию на пинасе, вооруженном двадцатичетырехфунтовой карронадой, дюжиной мушкетов и надлежащими боеприпасами. В плане провианта все необходимое у них есть. Нужны три волонтера, из них один пригодный быть старшиной, и офицер, чтобы их туда доставить.

Стивену же он рассказал:

— Фокс не может ждать луну. Он отправляется в Батавию со своим договором. Я согласился выделить ему пинас.

— Джек, это поступок разумного человека? — тихим обеспокоенным голосом спросил Стивен. — Не безумное, несоответствующее предприятие?

— Безумное? Господи, нет. Батавия всего в паре сотен миль. Блай прошел почти четыре тысячи в шлюпке меньше этой и гораздо хуже оснащенной, чем наш пинас.

— Твой пинас, — заметил доктор. На самом деле, он был личной собственностью Джека.

— Ну да. Но, знаешь ли, я рассчитываю снова его увидеть.

— Фокса будут сопровождать компетентные люди? Он не будет отдавать диких неуместных приказов? — продолжил Стивен, стараясь заглушить тревожащееся подсознание.

— Он может отдавать дикие неуместные приказы, — устало улыбнулся Джек, — но никто внимания не обратит. Командовать будет один из наших офицеров.

Имелся в виду Эллиот, несший вахту, когда «Диана» налетела на камни. Эллиот прекрасно знал, что, если бы он точно запомнил приказы и взял рифы на марселях при усилившемся ветре, корабль в момент столкновения делал бы три-четыре узла, а не все восемь. В любом случае, жестокий удар, но, возможно, не катастрофический. Джек об этом знал — он видел, как пришлось обстенивать марсели без единого рифа. Эллиот знал, что капитан в курсе. Никто ни слова не сказал, но Джек сразу же согласился на его просьбу принять командование над пинасом, прошелся с ним по картам и наблюдениям и проверил его инструменты, одолжив пелькомпас получше.

Незадолго до одиннадцати Эллиот покинул корабль на пинасе, ставшем фактически его первым независимым назначением. На место высадки он прибыл в назначенное время, после чего последовала обычная невыносимая задержка, столь обычная для сухопутных: забытый, перепутанный багаж; споры, вопли, противоречащие приказы, изменения в рассадке. Джек, собиравшийся оставаться на палубе до тех пор, пока пинас не выйдет в открытое море, спустился вниз и поспал двадцать минут — он всю ночь глаз не сомкнул.

Вернувшись в реальный мир, он стоял на неподвижном квартердеке, сняв шляпу в сторону далекого Фокса, столь же прямого, с непокрытой головой, а пинас, в четверти мили вдали, отправился на юго-юго-запад.

— Что ж, мистер Филдинг, — нарушил молчание Джек, посмотрев на палубы и отдаленный берег, — они нас оставили в таком виде, будто мы на барахолке. На палубах бардак, а берег похож на цыганский табор после того, как всех забрали констебли. Там не мистер ли Эдвардс виднеется в черных бриджах?

— Да, сэр. Он мне объяснил, что его на всякий случай оставили с нами с копией договора.

— Правда? Тогда после обеда пусть команда приведет дела в подобающий кораблю вид. Столяр с помощниками пусть вернут кормовую каюту к прежнему виду. А потом на берег и привести всю эту кучу вещей в хоть какой-то порядок, прежде чем мы еще больше облегчим корабль. Нельзя же вечно жить, будто в заброшенном ломбарде. Кроме того, надо заняться поисками воды.

Полноценный сон перед обедом, но превыше всего — сам обед, сотворили чудо с капитаном Обри.

— Однажды ел я баранину в трактире под названием «Корабль на мели», — рассказал он гостям. — Но в жизни не думал, что придется делать так на полном серьезе. Клянусь, весьма причудливая мысль. Мистер Эдвардс, давайте выпьем. Капитан Уэлби, знаю, нельзя говорить о служебных делах за столом, но прошу — напомните мне слово, которое у меня уже полчаса на языке вертится. То, о чем я должен с вами посоветоваться на берегу, ученое слово для установки палаток и всего такого.

— Планирование лагеря, сэр, — Уэлби светился от умеренного триумфа. Редко, когда солдаты оказывались триумфаторами на борту боевых кораблей. — И в этом больше тонкостей, чем можно предположить. — Разумеется, гораздо больше, чем предполагал Джек. — Для начала, сэр, — объяснял Уэлби, — всегда разумно одновременно разместиться на возвышенности и иметь хороший источник пресной воды в пределах лагеря, если это возможно. Удивительно, если эта наклонная лужайка не позволит убить двух зайцев одним выстрелом. Имею в виду, сэр, что с одной стороны можно всех разместить на верхней правой части склона, а с другой стороны — выкопать неглубокий колодец, потому что когда-то посредине точно был источник. Против артиллерии такой позиции не устоять, но против обычной внезапной атаки лучше не придумаешь. Квадрат с умеренными брустверами и частоколом оставит достаточно открытого пространства между собой и лесом с трех сторон, и будет господствовать над местом высадки с четвертой. С карронадой в каждом углу получится очень милый маленький лагерь, даже без входящих углов, равелинов и прочих амбициозных вещей.

Широкий луг, зеленый треугольник, вдававшийся вверх по склону в густой лес, Джеку удобнее всего было бы осмотреть с холмика в центре. Но теперь его заполнил домашний скот с «Дианы» — овцы, козы, свиньи, гуси, птица — все они плечом к плечу паслись на особенно вкусной траве.

— Бейкер, отгони их на дальнюю сторону.

— Не могу, сэр. Они ни за кем кроме Джемми-Птичника и юного Полларда не пойдут. А хряки, если толкнешь, кусаются.