Под конец дня они нашли астероид.

Они засекли более четкий след корабля, который преследовали раньше. Джосс имел под рукой список радарных сигналов кораблей, и когда они стали огибать этот далекий корабль, компьютер выдал список сигналов, которые они узнали. Джосс искоса посмотрел на Эвана и спросил:

— Знаешь, кто это?

— Кто?

— Это очередной корабль, сделанный из обломков исчезнувших. Нетипичная кривая энергии, насколько я могу судить по этому сигнальчику. Как и у того первого приятеля. Слабый двигатель, но мощное оружие.

— Патруль? — спросил Эван. — Выслан, чтобы узнать, что случилось с тем, первым кораблем?

Джосс задумчиво кивнул.

— Похоже на то. И еще затем, чтобы уничтожить того, кто прикончил их товарищей, если получится. Как ты и сказал — патруль. Но он не нашел то, что искал, — то есть нас, так что летит домой. А дом его здесь.

Он показал на более крупный, размытый след на голограмме. В его окрестностях медленно проступали другие следы, некоторые объекты двигались очень быстро, их точки меняли цвет от красного к голубому, словно при эффекте Допплера.

— База, — сказал Эван. — И для довольно больших кораблей, — добавил он, посмотрев на показания массы и размера некоторых объектов, следы которых они видели вокруг базы.

— Да. Но маленьких кораблей гораздо больше. И некоторые из них с супермощными двигателями. Видишь вот этот? Какой же двигатель они впихнули в его обшивку? Или даже хуже, — добавил Джосс, — какое оружие они припаяли к нему? Как думаешь?

— Не вопрос, — мрачно ответил Эван, — уж припаяли так припаяли.

Джосс кивнул.

— Дело становится все интереснее. Подойдем поближе?

— Думаю, да.

Джосс кивнул. Впервые за долгое время он снова сидел за пультом управления и сам управлял кораблем.

— Ну, — сказал он, — пошли на цыпочках.

Еще шесть часов они подбирались к станции. Когда у людей есть деньги на новейшее оружие, не угадаешь, какое оборудование слежения у них имеется. Однако еще не изобрели такой системы, которая могла бы отследить путь объекта, который едва перемещается. Джосс подводил корабль все ближе и ближе, со скоростью едва ли большей, чем у пешехода, хотя он чуть с ума не сходил от нетерпения.

В семидесяти километрах он вообще остановил «Носуху», оставив работать лишь маневровые двигатели.

— Думаю, пора прикинуть наши шансы, — сказал он Эвану.

Эван сел рядом с ним и кивнул. Оба уставились на голограф.

В середине экрана висел астероид — довольно большой, примерно десять на пять километров. Отраженный сигнал радара говорил о том, что в нем много полостей — похоже, его активно разрабатывали. У его поверхности стояли на приколе различные корабли. То и дело сигнал показывал, что от него отходит какой-нибудь корабль. Вокруг астероида постоянно вертелись пять-шесть небольших суденышек.

— Ближний патруль? — сказал Джосс Эвану. — Держатся на расстоянии километров в десять.

— Возможно. А может быть, это какие-то учебные маневры.

Джосс кивнул.

— Прилетающих кораблей почти нет, но вот вылезает много чего, причем идут они к Солнцу. Суда покрупнее. Грузовые?

Эван наклонил голову набок, задумался.

— Может быть.

— А вот и наш дружок, — сказал Джосс, — только что выскочил. Видишь? Наверное, для осмотра. Проверит, так сказать, покрышки и воду и пойдет пострелять по копам, которые уделали их корабль. Любой, кто будет смотреть на эту посудину, не отмечая специфических радарных сигналов, увидит всего лишь очередное старательское судно. Пока выстрел не отправит этого наблюдателя к праотцам.

Эван посмотрел на него.

— Этак очень удобно спрятать целый небольшой флот. Там, ближе к Солнцу, вряд ли кто будет дважды проверять потрепанный траулер с регистрационными номерами Пояса. Бедный кузен едет из медвежьего угла полюбоваться на огни большого города.

— И везет свои пожитки, — добавил Джосс.

— Мне очень хочется пойти туда и взорвать их всех к такой-то матери, — сказал Эван, — но мне кажется, что у них пушек побольше, чем у нас. Что думаете, офицер О’Баннион?

— Офицер Глиндауэр, — откликнулся Джосс, — мне кажется, что сейчас самое время сидеть тихо-тихо и отчаянно звать на помощь.

Он пошел к своему компьютеру и отправил послание Лукреции.

Прошло два с половиной часа, потом еще два с половиной часа, и тянулись они бесконечно долго.

— Слово из шести букв, диатриба[10]. Что за хреновина? — спросил Эван.

Джосс покачал головой, не сводя взгляда с голограммы. Эван вздохнул и откинулся на спинку кресла. Джосс уже довольно долго так сидел, и в таком состоянии разговаривать с ним было невозможно. Бабушка Эвана сказала бы, что он одержим, то есть человек мрачный и опасный для общества, но в устах бабушки это слово означало любого человека, который ей не нравился. Обычно она толкала всякого, чья физиономия ей не нравилась, причем для своего возраста довольно крепко толкала, и спрашивала: «Эй, чего хвост поджал»?

Эван был бы не прочь сейчас поговорить с бабушкой.

Но был еще один человек, с которым он поговорил бы с куда большим удовольствием.

— Ни гроша, — сказал он Джоссу.

— А?

— Ни гроша твои размышления не стоят.

Джосс потянулся и выпрямился, скорчив раздраженную физиономию.

— Я думаю, что они стоят дороже!

Эван скривился.

— Может, кто так и считает. Но знают ли они тебя?

— Пользы от тебя… — сказал Джосс. — Что Лукреция тянет? Вот о чем я думаю.

— Меня это тоже беспокоит, — признался Эван.

Несколько мгновений висело тягостное молчание.

— Понимаешь, — сказал Джосс, — даже если нам на помощь вышлют весь этот чертов Космический корпус, сколько они будут сюда лететь?

— Да, это проблема. И как сюда подойти незаметно? А если их разнесут на куски?

Джосс кивнул. Вывод напрашивался сам. Космический корпус славился быстротой своих кораблей, о которых в Солнечном патруле говорили как о «драпающих с девятикратной скоростью», а также тяжеловесным и устаревшим оружием, которое скупо и неспешно закупал отдел снабжения, даже новейшие резиновые ремни считающий «безосновательно сложным и склонным к отказу в боевых условиях» оборудованием. Проблема заключалась в том, что Космокорпусу, в общем-то, нечего было делать, поскольку планеты объединились в Федерацию. Нации Земли жили в мире, планетам было экономически невыгодно воевать друг с другом. В каждом мире имелись свои ресурсы, жизненно необходимые другим мирам, и тому, кто пытался напасть или вторгнуться на чужую планету, не более чем через месяц грозил полный экономический крах. А космические полеты стоили дорого и, возможно, еще несколько веков будут столь же невыгодны.

Космический корпус существовал до сих пор только потому, что когда кто-нибудь предлагал его разоружить, то сразу же начиналась грызня, точно такая же, как много лет назад, когда кто-то высказал мысль, что Швейцария только выиграет от того, что ее армия будет распущена. Космический корпус воспринимался как мощная миротворческая сила, как старинные вооруженные силы ООН, и люди стояли за него стеной. Они просто привыкли думать, что мир зависит от Космокорпуса, а не от них самих.

Но Космокорпус оказывался совершенно бесполезным, когда речь шла о быстрой мобилизации, в случае любой военной интервенции, когда еще не доходило до планетарных бомбардировок.

— Когда они появятся, — мрачно предположил Джосс, — здешние посудины вылезут вперед и разнесут их в клочья. Вот и все. Их здоровенные корабли, что шныряют повсюду в округе, маневренны, как морские слоны в раковине.

Эван кивнул. Но когда он поднял взгляд на Джосса, на лице его был ужас.

— А ты не думаешь…

— Что?

— Ты не думаешь, что они тянут с ответом потому, что ждут, чтобы мы сами разобрались?

Джосс с несчастным видом посмотрел на него.

— Одна драка, — сказал он, — один рейнджер.