— Ваня… — слабо выговорил Ким. Казалось, он и напуган происходящим, но совсем не удивлен. Его тело было горячим и нервно дрожало в руках Шона, то сильнее, то почти незаметно.

— Ким, прости! Это я виноват, — сбивчиво затараторил омега, стирая чужую кровь с пальцев. Он пошарил в кармане отыскивая собственный мобильник. — Я идиот, оставил тебя одного здесь. Нужно было давно все рассказать Альфе.

— Не смей! — испуганно зашипел Ким. Он дернулся, как бы хотел перехватить руку омеги, но тут же вскрикнул от боли и заскулил, лелея искалеченную кисть. — Ваня, нет! Не звони им!

— Что остается, Ким? Ты избитый, переломы, все там порвано. Тебя нужно в больницу!

— Ваня, найди через интернет подпольную клинику. Поедем туда, — чуть подумав, слабо проговорил Ким.

— Какая к хуям еще подпольная клиника, ты ебанулся? Тебе нужна нормальная медицинская помощь! — возмутился Шон, зарычав на них обоих. Они вообще как будто забыли о его существовании. Так, подставка под избитого Ронвуда.

— Тебя никто не спрашивает, — огрызнулся Ваня. Они еще удивляются, почему не любят русских. Да вот почему! — Напоминаю, изнасилованный гамма и три трупа. Хочешь объяснять полиции, как убил троих человек?

— Я не…

— Ты! — нагло и грубо настоял Ваня, недобро оскалившись. Но в следующую секунду его лицо поменялось, приняло ангельское и напуганное выражение. — Клянусь, офицер, я лично видел и чуть не умер от страха, — заикаясь и всхлипывая пролепетал он, видимо, то, какие собирался давать показания.

Шон оцепенел, чувствуя волну ужаса и отчаяния. И правда, он ведь легко теперь может попасть в тюрьму и очень надолго. Черт!

— Ванька, хватит! Ищи уже! — слабо рыкнул Ким и, как показалось Шону, чуть более доверчиво приник к нему. Или он просто вымотан и не хватает сил на протесты и сопротивления.

Подействовало. Это чудовище в омежьей шкуре стало отыскивать что-то в сети и отвлеклось от них.

— Ким, это глупо. Нас все равно найдут. Остались какие-то улики, — попытался убедить Шон, хотя и сам уже не был уверен. В нем боролись справедливость и первобытный страх оказаться пойманным.

— Ты же наверняка видел моего отца по телеку, — чуть заикаясь и то и дело болезненно втягивая воздух, произнес Ким. — Представляешь, что будет, если его сын окажется гаммой, выебанным в переулке. Да еще и с дополнениями в виде этих троих и Ваньки. Это прогремит на всю страну. Думаешь, я хочу подобной известности?

— Кто он вообще такой? — Шон указал взглядом в сторону паренька.

— Ты не хочешь знать, — слабо усмехнулся Ким из последних сил, потому что глаза у него закатились и он на пару мгновений потерял сознание.

— Нужна помощь. Изнасилование, — кротко проговорил Ваня в трубку и выслушал ответ.

Дальше все происходило для Шона словно в тумане. Он делал то, что велел омега, следовал за ним, они ехали, но Шон даже не запомнил дорогу. Все его существо было поглощено волнением за Кима и страхом потерять его, боязнью, что тот получил слишком серьезные повреждения, а в шарашкиной конторе им не смогут помочь.

========== 19. Немного Чарльза в бочке дегтя ==========

======== Девятнадцатая глава ========

========== Немного Чарльза в бочке дегтя ==========

Чем больше проходило времени, тем сильнее Шон убеждался, что совершил ошибку. Не стоило просто сбегать из переулка. В конце концов, право защиты истинного в Америке еще никто не отменял, и, что бы там ни было, Шон действовал в соответствии с этим — отгонял насильников от Кима. К тому же, спасти гамму — и вовсе святое и благородное дело. Вот только учитывая, в каком состоянии сейчас Ким, герой из Шона вышел хреновый. Но в тот момент, когда еще можно было принять правильное решение, рационализм отказал, а теперь уже поздно.

Первобытный ужас леденил душу Шона, когда он думал, что убил человека. Его драка с ублюдками яркими, но короткими вспышками повторялась в голове, и он едва ли не вздрагивал, вспоминая тот глухой хруст проломленного черепа. И на фоне всех этих внутренних переживаний не мог отделаться от насмешливого и твердого взгляда омежки. По спине бежали мурашки.

— Почему ты умеешь рычать? — чтобы разбавить повисшую в темной и мрачной комнате ожидания тишину, первым заговорил Шон. Казалось, если молчать, то парень еще хуже и опаснее. Шон не пытался отрицать, что боится его.

— У тебя мозги совсем от стресса размякли что ли? — живо отозвался Ваня. — Я — гамма, как и Ким. Но тебя наверное, больше интересует не мой рык, да? — он широко улыбнулся. Шон хотел бы, поддавшись жутким фантазиям, увидеть у него во рту острые треугольные зубы и раздвоенный язык. Но ничего подобного! Ровные и белые, очень красивые, как и их чертов обладатель.

— Не могу говорить об этом, — выдавил из себя Шон, покосившись на тонкие запястья и кисти Вани, которые недавно были в чужой крови.

— О, не переживай. Первый раз всегда так. Напьешься — и это пройдет, — почти наставническим тоном произнес Ваня и похлопал Шона по плечу.

— Не думаю… Не нужно было вас слушать. Вызвали бы полицию и…

— Если в тебе играет чувство справедливости или что это, я не знаю, то пойдешь и сдашься, когда Кима подлатают. Но нас нехер вмешивать. Мы вообще поехали сразу после бара трахаться, потому что у меня течка. А ты пошел и убил троих в переулке. Плохой мальчик. Наверное, проигрыш на чемпионате очень тебя расстроил.

— В это никто не поверит! В полиции не дураки работают! Они докопаются до правды и… — Шон не знал, что будет дальше. Часть его была согласна с тем, что не стоит афишировать случившееся с Кимом. Но тогда какое у него оправдание? Все так, как и сказал этот русский.

— Не будь глупеньким, альфа. Я все равно тебя перевру. И, в конечном итоге, я гамма. Мне ничего не будет. Ты встречал тюрьмы для универсального пола? — Ваня был таким спокойным и расслабленным: говорил, по мнению Шона, жуткие вещи, но даже не напрягался.

— Нет. И вот теперь мне это кажется упущением, — буркнул Шон. — Ты из Дельты? Или какой-нибудь русский шпион-разведчик?

— Ага, угадал. Сыграть на балалайке? Она у меня с собой, — засмеялся Ваня, подтянув ноги на стул и скрестив их.

— А твой медведь станцует? — Шон знал, что это уже давно не смешные и банальные шуточки. Но другие в голову не шли, а как-то отвлечься было необходимо.

— Нет. Медведь сегодня дома, охраняет ядерный реактор, — поддержал Ваня, похихикав, словно олицетворял свою фразу с кем-то реальным.

— Почему они так долго? — нервно спросил Шон скорее самого себя и встал, чтобы размять ноги.

Кима приняли двое замшелого вида альф, которые, по их словам, были врачами. Но больше походили на растаманов. На попытки Шона остаться с истинным, ему грубо заявили, что посторонним не место в операционной и он будет мешать и отвлекать всех. В принципе, справедливо. Вот только «операционной» они называли душную, темную комнату с несколькими желтыми лампами и железным столом для разделки мяса, покрытым то ли простыней, то ли скатертью. Туда и вогрузили Кима, после чего захлопнули дверь у Шона перед носом.

— Ну, видимо, потому что на Киме не было живого места, — пожал плечами Ваня. Но уже не так безразлично, как когда говорил о перспективе Шона загреметь по статье.

— Что у вас с ним?

Шон не мог сдерживать своего интереса. Он не знал, как события развернутся, но упускать Кима не собирался. И если этот Ваня его любовник, то это может стать большой проблемой.

— А как ты думаешь? — Ваня хитро улыбнулся. И хотя Шон знал, что он безжалостно убил двоих в переулке, все равно его лицо не было маньячным, а оставалось красивым и притягательным.

— Вы с ним спите? У вас чувства? — и отчего-то второе казалось еще более безнадежным вариантом, чем просто секс.

— Конечно! Мы вообще-то идеальная пара, — кивнул Ваня. Он не отрывал от Шона взгляда, следил за реакцией. Шон ощущал себя как на сложном экзамене. — Мы понимаем и чувствуем друг друга, взаимозаменяемы в постели, я храню его секреты и не выбалтываю их всем подряд.