— Он такой грубый! — возмущенно пискнул Брук, глядя вслед Мелу, но тут же забыл о нем и улыбнулся Шону. Нежной и светлой улыбкой, почти невинной. Особенно если не возвращаться к вопросу друга и не вспоминать, что трахнул его Шон спустя полчаса, как они встретились на школьной вечеринке. — Какие планы на вечер?

— Я под домашним арестом на две недели, — безрадостно признался Шон. Печаль была скорее напускной. Вряд ли гнев отчима продлится долго. Но он давно заметил, как возбуждает омег тема наказаний и просто решил сыграть на этом, заработать дополнительных баллов. Словно бы Брук и так обожал его недостаточно сильно.

— Да? Но, может быть, я приеду к тебе вечером. Хочешь? — тут же замурлыкал Брук. На его красивом личике играли участие и желание помочь, скрасить жуткое лишение свободы Шона. Серьезно, в голове омег творится какая-то бессвязная каша! Они так эмоционально реагирует на всякую чушь и откровенный бред, верят, а потом, естественно, у них разбито сердце и переполняет разочарование. А вот нехрен было уши под лапшу подставлять!

— Разве я могу тебе отказывать? — с дежурной улыбкой кивнул Шон и без особого желания погладил омегу по колену и бедру. — В восемь, идет?

— Конечно! Как твой нос? Болит? — с беспокойством спросил Брук, потянувшись к лицу Шона, словно собирался дотронуться. Тот отдернул голову и поморщился, опять вспоминая Ронвуда.

Похоже, теперь, пока все не заживет, мысли о паршивце будут преследовать его. Как же странно! Раньше ни с одним из противников Шон не заморачивался. Он резко и агрессивно реагировал на малейшие выпады в свою сторону. Но не то что имен, даже лиц не запоминал. Мог только усмехаться, когда его после шарахались в школьных коридорах или торопились скрыться с пути. Тут же все наоборот. Борзая физиономия отчетливо всплывала в воображении, словно они давным-давно были знакомы. Растрепанные черные волосы и глаза с чертовщинкой, кажется, синие. Да, точно, синие. Ким Ронвуд…

****

Пока Мел занимался удовлетворением сексуального голода, Шон решил сходить к учителю по математике и поговорить с ним о последнем тесте. Внутреннее недовольство собой грызло его, особенно после упрека анатэ. К тому же, меньше всего Шону хотелось записываться на дурацкие дополнительные занятия из-за единственной работы, у которой за что-то сняли полбалла. Филипп называл общение с Мелом «праздными шатаниями», но на деле они чаще занимались вместе домашними заданиями или тренировались, чем гуляли по клубам и барам. Хотя и не без этого, и не без прикрытия со стороны Джона. Пожалуй, отчим куда лучше понимал подростковые желания и стремления, чем анатэ.

— Извините, можно мне войти? — Шон заглянул в класс математики, отыскивая взглядом своего преподавателя.

Мистер Роули сидел за столом, подняв очки с носа на лоб и тер глаза. Он был одним из самых неформальных учителей в их школе, надевал джинсы, иногда рваные или потертые, футболки с разными колкими надписями и смешными изображениями, недавно все его волосы были заплетены в пару сотен мелких косичек, а теперь он выкрасил их в фиолетовый цвет. Стоит ли говорить, что он пользовался популярностью среди старшеклассников-альф. Вот только его отношение в ответ было снисходительным и насмешливым.

— Что ты хочешь от меня, МакКензи? — страдальческим тоном проговорил Роули, не прекращая при этом мучить глаза.

— Я хотел узнать, можно ли исправить последний тест. Переписать, — сразу же перешел к сути Шон. Он подошел к столу и заглянул в тетрадь, лежавшую перед учителем. Чье-то домашнее задание, уже щедро почерканное красной ручкой. Не повезло кому-то.

— Исправить? Можно, — кивнул Роули, наконец оставляя глаза в покое, и поднимая на Шона прищуренный взгляд. — Вот только исправляют плохие оценки. А не хорошие с плюсом на отличные.

— Да, я знаю. Но я мог бы сделать лучше. Не хочу, чтобы полбалла повлияли на мой табель…

— Невозможно слушать! — прервал его Роули, вернув на место очки, которые делали взгляд кокетливым и заигрывающим. — Я не понимаю, где твои уродливые круглые очки, старперские штаны на ремне с завышенной талией и клетчатая рубашка, застегнутая на все пуговицы?

— Я не заучка, — чуть усмехнулся Шон, представляя себя в таком прикиде. Довольно комичное вышло бы зрелище. Мел помер бы со смеху.

— Неужели? Слушай, Шон, тебя родители прессуют? Может, мне поговорить с ними?

— Нет. Дело не в этом, — чуть помявшись ответил Шон. Ну разумеется! Где это видано, чтобы нормальный подросток так трясся над учебой и даже в переходный возраст посвящал ей времени больше, чем гулянкам и попойкам. Шон выделялся на фоне одноклассников-альф. Но мистер Роули совсем не тот, с кем Шон готов обсуждать тему домашнего прессинга и требований анатэ и отчима. — Я просто хочу получить ту оценку, которая…

— Да-да, устроит родителей, — опять не дослушал учитель. Он стал рыться в ящиках, видимо, отыскивая тест Шона, и что-то бубнил под нос. Но вместо заветного бланка, он кинул на стол тонкую синюю книжку в мягкой обложке. — Вот. Отобрал у одного из учеников. Ему, к слову, не нужно, он может и ее автором быть. А тебе пригодится.

Шон не знал, как реагировать на такое предложение. Особенно, когда прочел название: «Сам себе хозяин». В груди неприятно заныло, и появился липкий, мерзкий страх. Неужели он со стороны выглядит настолько зависимым от мнения родителей? Наверное, это довольно жалкое зрелище. Шон сжал одну руку в кулак, впившись чуть отросшими ногтями себе в ладонь.

— Значит, тест переписать не дадите? — уточнил он, уже зная ответ.

— Неа, — легкомысленно качнул головой мистер Роули.

Шон цокнул языком и быстро вышел из кабинета, чуть громче, чем следовало, хлопнув дверью. Упрашивать Роули он не собирался, и понимал — бесполезно. Но, к сожалению, отказ вел к тому, что Шону придется еще кусок своего личного времени отрезать на учебу. Анатэ ведь не уймется, заявит — раз учитель не разрешил переписать тест, значит, Шон на «А» не тянет и все такое. А самое противное, Шон знал, что отлично разбирается в математике, и ему не нужны никакие дополнительные классы. Проклятье!

— Эй, МакКензи! Что, красавчик Роули отказал тебе? — хохотнул альфа из одного с Шоном потока.

Но Шон даже не знал его имени и с трудом мог вспомнить, какие занятия они посещают вместе. Он признавал, шуточки о связи учителя и ученика довольно забавные, и почему бы не подкалывать всех подряд на эту тему? Но сейчас Шон был слишком рассержен на себя, что завалил долбаный тест, на Роули, который мог бы в конце концов и на уступки пойти, раз и сам все понял про родителей, на анатэ, который теперь весь мозг вынесет, и почему-то на Ронвуда.

Интересно, Ронвуда так же долбают насчет оценок? Как он учится? Не может же быть, что он и прыгает хорошо, почти как Шон, и по школьным предметам не отстает. Если бы Шон узнал подобное, точно лопнул от злости и досады.

— Завали хлебало, — грубо, но тихо ответил Шон альфе. Он оскалился, глядя на него с вызовом и агрессией. Хотелось подраться и, раз уж нашелся кандидат, зачем себе отказывать?

— А не то что, МакКензи? Считаешь, силенок хватит затащить меня в сортир, как ты с другими делаешь? — моментально принял вызов парень, выпятив грудь и тоже показывая зубы.

— Хочешь проверить? — рыкнул Шон. На первый взгляд, они были с этим парнем равны. Примерно одного сложения и роста. Но Шон уже приноровился и научился некоторым приемам, чтобы сразу захватывать преимущество и не отпускать его до самой победы.

Он быстро огляделся по сторонам, оценивая ситуацию и прикидывая, сколько человек могут их увидеть и потом нажаловаться взрослым, или подтвердить что-то, если сам альфа будет ныть.

Обстоятельства складывались как нельзя в пользу мордобоя. Настрой у Шона подходящий, а вокруг не так уж и много людей, и все заняты своими проблемами и делами. Он ухватил альфу за воротник, резко дернул на себя и ударил в коленную чашечку ногой.

— Ах ты ж, сука! — рыкнул тот, стараясь вырваться, и получил ещё один удар, на этот раз в ухо.