– Евгений Петрович! – от женского голоса новый хозяин квартиры постыдно вздрогнул, – я совсем забыла, что мне нужна подпись в акте приёма-передачи жилплощади.

Молодая, черноволосая девушка, с серой, офисной папкой в руке, одетая в короткую юбку и курточку, совсем не по сезону, словно призрак, возникла из-за спины.

– Каком-таком ещё акте?

– Ну, вы же выкупаете площадь у муниципалитета. Поэтому я должна убедиться, что у нового собственника нет претензий к внутренним коммуникациям, и он несёт ответственность, в случае…

– Стоп! – нагло и бестактно перебил её врач, – а Михаил Александрович кто?

– Какой ещё Михаил Александрович? – в голубых глазах девушки промелькнуло недоумение, – а… вы про того одинокого старика, кто раньше владел жилплощадью?

– Да! – от радости, Евгений Петрович даже щелкнул средним и большим пальцем.

Звук вышел звонким и громким в пустой комнате.

– Я, конечно, не знаю, откуда вы знаете про прошлого хозяина, – девушка резко напряглась, отчего заговорила весьма тихо, – но он умер ещё в девяностые и так как не имел наследников, то эту квартиру забрал муниципалитет с целью дальнейшей реализации. И вы, видимо уже знаете, что прошлый хозяин умер от туберкулёза, отчего мы долго не могли найти новых покупателей. То есть, ввиду новых, открывшихся обстоятельств, вы будете расторгать сделку? Меня уволят…

Свободной рукой, девушка, скривив милое лицо, провела по волосам, обратным движением ладони устало закрывая ладонью глаза.

– Я подпишу акт, – медленно, чуть ли не по слогам, ответил задумчивый врач, – сделка не отменяется.

– Правда? – представительница агентства мгновенно вспыхнула белоснежной улыбкой, – я так рада! Подпишите вот здесь.

С зудящим звуком она быстро раскрыла замок на папке, доставая необходимую бумагу.

– Скажите только, уважаемая…

– Люда. Меня зовут Люда, – с готовностью подсказала девушка своё имя.

– Уважаемая Людмила. А где умер Максим Александрович?

– Да прямо здесь и умер, – Анна перехватила подписанную бумагу, надёжно запирая её в папке, – его только через полгода нашли, когда он уже мумифицировался. Мы общались со специалистами – пятнадцать лет, достаточный срок, чтобы болезнь полностью ушла из этих помещений, так что вы не волнуйтесь! Итак, последние формальности соблюдены и я удаляюсь. Мы работаем неподалёку. С меня коньяк!

– Не стоит, – грустно помотал приспущенной головой Евгений Петрович, – всего доброго.

– До свидания!

Люда вышла прочь, оставив несчастного, нового хозяина наедине со своими мыслями.

Цырен, галантно пропустил девушку мимо себя, и нагло стал рассматривать её фигуру, пока она не вышла из квартиры. Только после этого бизнесмен нашёл в себе силы продолжить разговор:

– Всё расставили, Евгений Петрович. Всё занесли. Денег с тебя не возьму. Ты очень хорошо помог моему сыну, поэтому взять с тебя плату было бы проявлением свинства с моей стороны.

– Цырен, ты что? Это же моя работа, помогать детям.

– А моя работа состоит в том, чтобы переезды организовывать, Евгений Петрович. Могу себе позволить тебе помочь.

– Цырен, – немного пожевав губы, решился задать волнующий вопрос Евгений, – ты видел мужчину в квартире?

– Прошлого хозяина? – бригадир усмехнулся, – видел, а что?

– Так, ничего, – выдохнул Евгений Петрович.

– Странно, что ты видел, Женя…

– Что?

– Да так, ничего, – рассмеялся Цырен, пародируя ответ доктора, после чего ещё раз осмотрев спальню, вышел прочь.

Саша и Костя – дети Евгения Петровича шестнадцати и четырнадцати лет, сильно расшумелись за обеденным столом, обсуждая ролик в интернете. В обычном состоянии, Орлов бы не обратил внимания на громкие реплики, за ужином, но Оксана заметила, что супруг раздражённо сморщился и постучал пальцем по столу, призывая к тишине.

– Что-то не так, дорогой?

– Нет, всё хорошо, – виновато улыбнулся Евгений, который очень любил и уважал свою жену – завуча в средней образовательной школе.

– Я же вижу.

– Давай не за столом, дорогая, хорошо?

– Как скажешь.

– Спасибо пап, спасибо мам, – ребята взвились из-за стола, намереваясь удалиться в свой угол студии, который был превращён в своеобразную комнату, отгороженный сразу несколькими шкафами.

– Вы почти ничего не поели! – возмутилась Оксана Богдановна, – я для кого старалась и всё это готовила?

И правда, в честь столь грандиозной покупки, хозяйка весь вечер провела у плиты, изготовив в духовке, целую курицу, запечённую с луком и чесноком внутри, картофельное пюре и сразу несколько салатов, среди которых всегда присутствовал горячо любимый мужем салат «Оливье».

Ребята не услышали вопрос матери или не хотели услышать. Исчезнув в проёме между шкафами, они синхронно надели наушники, и погрузились в компьютерную игру, поставленную на паузу. Вскоре, студию наполнили тихие, приглушённые звуки стрельбы и разрывов гранат.

– Костя скоро совсем посадит глаза, – покачала головой любящая мама, – его прошлые очки в минус три диоптрии, уже не компенсируют его потерю зрения.

– Это врождённое, дорогая. В шестнадцать сделаем ему операцию на глаза, а пока уговаривать его оставить игры – дело бесполезное. Мы ведь пробовали. Тогда нужно, чтобы и Саша прекратил играть. А это невозможно, учитывая его юношеский максимализм.

Раздражённо дёрнув плечами, Оксана Богдановна принялась убирать со стола, высвобождая место под заварник с чаем. Евгений Петрович был известным любителем этого напитка, поэтому небольшие шкафчики кухонного уголка содержали на своих полках огромный набор сортов и травяных сборов.

Пока Оксана уносила широкий разнос с недоеденной курицей, Евгений Петрович невольно залюбовался своей супругой: стройная, подтянутая, высокая женщина не была похожа на маму двоих детей. С Евгением они провели в браке двадцать лет и за все эти годы, образ русоволосой, зеленоглазой красавицы нисколько не надоел счастливому мужу. Уроженка восточных регионов России, Оксана Богдановна могла похвастать смуглой кожей и длинными ногами, чем всегда притягивала взоры старшеклассников на школьных собраниях.

У природы своеобразное чувство юмора, особенно когда дело касается генома. Первый ребёнок в семье – Саша, вырастая в юношу, становился всё больше похожим на своего отца – точно такая же мощная, коренастая фигура, опережающая по развитию свой возраст и большие, карие глаза. В свою очередь Костя, был строен и утончён, как мама, только волос его был более светел, потому что по материнской линии, в семье Оксаны Богдановны, через поколение, часто появлялись блондины.

Несмотря на внешнюю несхожесть, душой два брата были по-настоящему родственны. Большую часть времени они проводили вместе, при этом старший всегда заступался за младшего, а младший, никогда не выдавал шалости старшего. Подобная сплочённость братьев имела как благие, так и негативные последствия.

Ввиду личных убеждений Оксаны Богдановны, братья учились в другой школе, где не работала завучем их властная мама. Поэтому, оставаясь без присмотра, братья часто хулиганили, а отец и мама, в порядке очереди, вызывались на ковёр в учительскую.

В тайне, Евгений Петрович одобрял незлобные шалости сыновей. Он не видел ничего страшного в том, что они могли сорвать урок, или в том, что иногда братья категорически отказывались выполнять некоторые домашние задания – Евгений Петрович и сам не отличался в школе примерным поведением и лишь в одиннадцатом классе взялся за ум. Однако он прекрасно понимал негодование супруги, которая прекрасно понимала, что отвратительно выглядит в глазах коллег из другой школы, не имея реального способа воздействия на собственных сыновей – ремня они не боялись, а на словесные замечания реагировали немедленно и с уважением, но запал быстро растворялся в течение последующей недели.

– Так что с тобой произошло? – Оксана села напротив мужа, облокотившись локтями о круглый стол, – ты даже оливье не поел, как следует. Заболел? Или с квартирой, что не так?