Большая Царская Купальня, примыкавшая к Дворцу Царя Атланта, располагалась в западной части Акрополя и представляла из себя помпезное сооружение из розового мрамора и орихалка. Она включала в себя несколько просторных бассейнов: отдельно для царей, отдельно для их свиты. Священный источник Посейдона, источавший родники с холодной и горячей водой. Многоярусный сад с беседками и сонмом изваяний нимф и морских чудовищ. Три маленьких дворца для трапезы и отдыха царей и знати. Весь этот комплекс, находившийся под покровительством самого Посейдона был отгорожен от внешнего мира высокой, выложенной из красного песчаника стеной и бдительно охраняемой безмолвным строем копьеносцев и личной гвардией Царей. По воле Посейдона - каждый гражданин священной Атлантиды, не только знать и грозные Цари, мог пользоваться милостью богов и находить себе покой и негу в теплых водах, бьющих из источника Владыки. И за всю многотысячелетнюю историю Атлантиды ее Цари ни разу не нарушили священной воли Посейдона. Вот почему сразу же за стеной Царской Купальни располагались более скромные купальни для граждан Посейдониса и простых атлантов. Между тем, другой из его же законов не допускал в Акрополь никого, за исключением Царей, жрецов и знати. И только изредка, у Священного Чрева Кита - огромного бассейна из мрамора, серебра и черного гранита - граждане священной Атлантида смели лицезреть своих Царей и знать. Один раз в семь лет, по сложившейся традиции и ритуалу, все благородные атланты собирались возле этого бассейна. Собирались вместе, чтобы отпраздновать Торжества Посейдона и принести ему положенную жертву. В этот день всем строжайше запрещалось ссориться друг с другом, держать в руках оружие и заниматься домашними делами.

Ровно в полдень, у серебряной спирали, из которой бил источник Посейдона, появились Цари Священной Атлантиды. Они были одеты в дорогие, темно-синие одежды и были безоружны. Каждый из них подходил к Чреву Кита, брал из рук своих невольников большие венки из благоухающего лавра и с почтением бросал его в воду. Вслед за венком цари, а за ними и другие атланты, бросали в воды Посейдона все, что было дорогого в их руках: бесценные произведения искусства, золото и дорогие украшения. Выполнив свой долг, они удовлетворенно отходили прочь, освобождая место для других. Наконец, когда последний из атлантов, достойных сделать Посейдону свой подарок, отошел от бассейна прочь, над Чревом Кита нависло безмолвие и гнетущая тишина. Настал черед Жрецам прекрасной Клейто продолжить свой обряд. Их появления ждали с трепетом и благоговением. Ведь от того, как примет жертвы их Владыка Посейдон зависела дальнейшая судьба Священной Атлантиды... Между тем, на устланной речным песком и нежной галькой тропе появилась и чинно спустилась с подножия Акрополя к бассейну безмолвная процессия жрецов. Они шли медленно, сгибаясь под тяжестью своей громоздкой ноши - сверкающей золотом ванны. К тому же, доверху заполненной водой. Время от времени, при неосторожном шаге кого-либо из жрецов, безмятежная водная гладь неожиданно вспучивались и взрывалась фейерверком изумрудных брызг. В тоже мгновение раздавался странный свист и из воды высовывалась вооруженная опасными как смерть зубами пасть. И тут же уходила вновь под воду. Как только пышная процессия жрецов достигла бассейна и осторожно опустила свою странную ношу у самой кромки воды, их главный жрец немедленно взмахнул рукой. И уже через мгновение содержимое жертвенной ванны в нетерпении било хвостом по воде в самом центре бассейна. Все благородные атланты, включая Царей и их грозную свиту, опустились на одно колено пред бассейном и стали ждать исхода жертвоприношения. Два жреца, одетых в черные одежды, вывели из толпы намеченную ими жертву самую красивую из девушек столицы и завязали ей черной повязкой глаза. Девушка знала, какое страшное испытание ее ожидает. Но все же держалась на удивление стойко и достойно. Даже тогда, когда жрецы грубо сорвали с нее одежды, вручили ей сверкавшую на солнце статуэтку Бога и хладнокровно подвели к бассейну. Но прежде чем отдать Владыке океана его жертву, главный жрец стал бормотать себе под нос какие-то слова. Он говорил долго и нудно. Но никто из атлантов не слушал его слов. Все их внимание и взоры были сосредоточены на девушке, на ее прекрасной наготе и гордом презрении к смерти. Нерей, пожалуй, был единственным атлантом, оставшимся безучастным ко всему происходящему. Он был далеко. В таинственной бездне своих мыслей и чувств. И только восторженный возглас Царя Амферея и непривычные безмолвие и тишина, как-то в одночасье поглотившие собой место жертвоприношения, заставили Нерея резко поднять голову вверх и бросить пристальный взгляд в сторону бассейна. "- О, боже, как она прекрасна, - огненным смерчем пронеслось в его сознание.- Так прекрасны не бывают даже боги!" Широко раскрыв глаза и мертвенно бледнея, Нерей застыл подобно изваянию, не в силах даже и пошевелиться. Выточенная из цельного куска розового мрамора фигура, пьянящая своей грацией и изяществом линий. Узкие, строго по канонам атлантского понятия о красоте бедра, крепкая и сильная грудь, тонкие руки, безукоризненные плечи и сказочно красивые и длинные ноги. Девушка была без всякого преувеличения была достойной соперницей самой Афродиты! Нерей с огромным трудом сделал вдох и чудовищным напряжением воли удержал себя от того, что бы не высказать вслух своего восхищения. Секунды превратились для него в столетия. Все вокруг утонуло в тумане. Он смотрел только на нее одну. Ту, которую он видел впервые и без которой уже себя не мыслил. Он жадно поедал глазами ее прекрасные черты: маленький, слегка вздернутый носик, высокий лоб и белокурые локоны, небрежно ниспадавшие ей на плечи. Он был не в состоянии определить цвета ее глаз, скрытых черной повязкой. Но готов был разорвать на части любого, кто стал бы спорить с тем, что они томны и чувственны. Все, прежде казавшееся ему важным и значимым отошло в его мыслях на второй, а то и третий, план. Его сознание более ему не подчинялось - оно всецело было во власти образа прекрасной незнакомки.

Тем временем жрец неожиданно кончил читать свое странное заклинание и замолчал. Девушка, величественно ступая по раскаленному от солнца песку, сама подошла к краю бассейна, изо всех сил прижала к груди драгоценную статуэтку и самоотверженно бросилась в воду. Нерей с трудом удержал себя от того, чтобы не броситься вслед за ней. Он судорожно перебирал в своем сознании все, что знал о Торжествах Посейдона, пытаясь отыскать в закоулках своей памяти путь к спасению девушки и, теперь уже он нисколько в этом не сомневался, самого себя. Он знал, что никто из смертных и даже Царь ничем не мог помочь девушке, пока Владыка Атлантиды Посейдон не высказал своего отношения к жертве. Знал он и то, что только дельфин - любимец богов - мог спасти жертву Посейдона от неминуемой смерти - страшного водоворота, в самый разгар церемонии внезапно возникавшего в самом центре Чрева Кита. Чаще всего, все именно так и происходило: грозный воин подводного мира - дельфин, не раздумывая, бросался на помощь оказавшимся в водовороте девушкам. Он старался вытолкнуть их наверх, не дать захлебнуться. И тем самым давал понять, что божественный Посейдон не желает смерти своей жертвы. Что он доволен тем, как атланты его почитают и как они соблюдают его законы. Отвергая жертву и сохраняя ей жизнь, Посейдон, давал свое благословение атлантам на семь лет спокойной и беспечной жизни. До следующих Торжеств. А его прекрасная жертва становилась Нереидой - верной жрицей Амфитриты... Но страшные пытки и верная смерть грозили девушке, если она ненароком роняла статуэтку Посейдона в воду и тем самым бросала дерзкий вызов Небесам. Тут уже не мог помочь даже дельфин. За всю историю Атлантиды было немало случаев, когда драгоценная статуэтка все же оказывалась на дне бассейна или божественный дельфин не успевал спасти девушку. Это были страшные для Атлантиды и ее правителей дни: цари Атлантиды теряли уверенность в себя, свое могущество и власть. То тут, то там неожиданно вспыхивали восстание рабов и бунты дикарей, жестоко покоренных армией атлантов. Страшные ураганы и смерчи обрушивались на Атлантиду и Пелагсикон. Кровавый водоворот войн и междоусобиц захлестывал города и царства благородных атлантов. Нерей в ужасе содрогнулся при одной только мысли о том, что Посейдон сегодня может быть не в духе. Нет, этого быть не могло. Его покровитель не мог быть таким жестоким. Если бы это случилось - Нерей был готов на все. Даже на то, чтобы дерзко бросить вызов богам, обратить на их храмы всю свою ярость и злобу, переступив тем самым кодекс царской чести и священной веры. Но было еще кое-что, помимо воли Посейдона и его причуд, что ускользнуло пытливых глаз и чуткого сознания Нерея. Не он один был очарован красотой и грацией прекрасной жертвы. Злой, мстительный и алчный огонек сверкал в глазах Царя Священной Атлантиды Амферея. В душе его бурлила ненависть и злоба. В отличие от других Царей и юного Нерея, Царь Амферей был знаком с красавицей давно. Задолго до Торжеств. Он даже как-то признавался ей в любви. Но девушка его отвергла. Отвергла гордо и надменно. Тогда он посоветовал жрецам, чтоб те избрали ее жертвой Посейдона. Так и случилось. И теперь коварный Царь ждал в нетерпении развязки. Однако была еще одна весомая причина для того, чтоб Царь Священной Атлантиды Амферей желал для жертвы Посейдона смерти. Она возникла несколько минут назад, когда он неожиданно заметил восторг и обожание в глазах Нерея... Царь Амферей был много старше юноши и, уж конечно, много опытней него в войне и боевых походах. Но все же, Царь Атлант и вместе с ним жрецы назначили Диктатором Нерея... Теперь вся слава и почет достанутся другому! Нет, этого царь Амферей ему простить не мог. Он жаждал мести и реванша. И боги, судя по всему, решили сжалиться над ним...