Глава четвертая

Предсказание

Утренняя роса еще только-только коснулась своей непревзойденной свежестью древних стен Посейдониса, а Царь Евэмон уже был на полпути к Храму Кроноса и Святилищу Мойр - обители мудрых гаруспиков 53 и прорицательниц пифий 54. Нерея сопровождала скромная процессия, состоявшая из верных амазонок, хранившего молчание Тритона и нескольких жрецов. Они были уже у самых ворот Святилища и Храма, когда им преградили путь две мощные, широкоплечие фигуры. Но узнав в Нерее благородного Царя Священной Атлантиды, Хранители покоя Мойр поспешно распахнули перед ним ворота. Царь одарил Хранителей невозмутимым взглядом и жестом приказал своей процессии продолжить путь. Он все еще отказывался верить в то, что с ним происходило: в пышные дворцы и храмы столицы Атлантиды, в свой царский жезл, в Совет Царей, в прекрасных амазонок, в скорую войну с неведомым ему народом ... Последнее особенно тревожило его. Да, конечно, он, Царь Священной Атлантиды, свято чтивший заповеди предков, не смел даже думать о том, чтобы пойти вразрез с решением Царей и своего народа. Но ... что-то все же ему не давало покоя. То сладострастное чувство мести за попранную честь, величие и гордость Атлантиды, что он испытывал в своей душе, нет-нет да уступало место вкрадчивому недоумению и вопросу: "Зачем? Кому все это нужно? Минуло столько лет, ушло в небытие так много поколений ..." Еще вчера, когда он был всего лишь принцем и наследником Царя Священной Атлантиды, ему все эти мысли были почему - то чужды. Он слепо и наивно следовал традициям, законам, этикету. И, что скрывать, он никогда и ни о чем всерьез не размышлял. Он просто жил. Жил без сомнений. Жил правилам, которые ему установили. Жил без забот, без дерзких мыслей и без собственной инициативы. Жил так, как будто вчитывался в книгу, где все известно наперед и невозможно ничего исправить. Теперь же в его сознании как бы все перевернулось. Он вдруг позволил себе думать, размышлять, собственноручно делать выводы, суждения и, даже ставить под сомнение то, что просто был обязан сделать. И чем больше Нерей об этом думал, тем больше вопросов возникало в его душе.

Погруженный в свои мысли, Царь Атлантиды не заметил, как оказался на ступенях Храма. И гулкий звук шагов вернул его в реальность мира. Нерей недоуменно оглянулся и с удивлением понял, что рядом с ним нет никого из свиты. Он был один. Но, что все это значит?! Храм Кроноса и священная обитель пифий не были запретным местом для атлантов?! И уж тем более для неподвластных никому жрецов и царских амазонок! - Я знаю, что тебя тревожит, благородный Царь! - в ответ ему раздался незнакомый голос. - Совет Жрецов послал тебя в Оракул 52 - узнать у пифий и гаруспиков их предсказание об исходе твоего похода. Но ... почему мне приказали привести тебя, Царя Священной Атлантиды, сюда, в сей Храм, а не в святилище Мойр, мне непонятно так же, как тебе. Юноша смутился. Перед ним возникла черная фигура. Конечно, он прекрасно знал, что многие жрецы владеют необычным даром читать чужие мысли и возникать из пустоты. Но ни одна из заповедей Посейдона не позволяла никому вторгаться в мысли и поступки благородного Царя Священной Атлантиды. И уж тем более что либо делать без ведома его и добровольного согласия. Его же смутно различимый собеседник, вел себя до оскорбительного вызывающе и вольно. Он дерзко говорил, держал себя с Царем надменно, бесцеремонно вторгся в его мысли и даже смел прокомментировать их вслух. Это было уже слишком. Жрец, пусть даже Сумрачного Солнца, превознес себя превыше царского венца?! Превыше воли Посейдона?! Он ... - Да, благородный Царь,- вновь вероломно прочитал все мысли юноши пришелец. - Я только что нарушил все законы Посейдона. Ты прав! Я заслужил быть принесенным в жертву на священном Алтаре! Но мы пока что здесь, у самого порога Вечности и Мрака, где многие законы Атлантиды просто не имеют силы. И только одному из нас удастся вновь увидеть Сумрачное Солнце ... - Что все это значит, жрец! - вспылил от ярости Нерей и попытался выхватить из ножен царский меч. - Ты смеешь угрожать Царю Священной Атлантиды?! Нерей осекся и смертельно побледнел. Он был безоружен. Его царский меч бесследно ИСЧЕЗ! Это было немыслимым, но это было именно так. - Не горячись, Царь Атлантиды, - холодно продолжал жрец. - Ты меня не понял. Ты в полной безопасности. А мне же, если боги захотят, будет суждено расстаться с жизнью. Таков обычай наших предков: жрец, познавший Черный Камень и раскрывший его тайну одному из Царей, обречен. Обречен никогда более не видеть солнечного света... - Я никогда не слышал ранее про Черный Камень и про сей обычай, жрец! надменно бросил вызов юноша жрецу. - Должно быть, это заговор! Иначе, жрец, ты мог все мне рассказать у врат Святилища и Храма. Но ты этого не сделал! Значит... - Это значит, что в мире Сумрачного Солнца не бывает сокровенных тайн! бесцеремонно перебил Нерея жрец. - Даже в стенах дворцов Царей Священной Атлантиды. Только здесь, в Храме Кроноса, нет и быть не может посторонних глаз и ушей. Поверь мне, благородный Царь. Моими устами говорит сейчас с тобой сам Посейдон. - Что ж, будь по твоему, - взяв себя в руки, успокоился Нерей. - Можешь начинать свой ритуал. Но прежде, я хотел бы лично осмотреть весь Храм и выслушать все то, что ты о нем расскажешь. Жрец не ответил. Повернувшись к юноше спиной, он странно замахал руками и неожиданно исчез. Нерей неуверенно переступил с ноги на ногу, но шагнуть в темноту вслед за жрецом не решился. Что, что могло означать столь странное исчезновение жреца? Еще одно испытание для Царя, рискнувшего раскрыть все тайны Атлантиды? Гнев богов? Своеволие жреца? А может... Нерей непроизвольно вскинул голову и посмотрел на потолок. О, боже, там мерцали звезды! Миллиарды разноцветных огоньков! Нет, этого быть не могло. Еще мгновения назад над Атлантидой властвовало Сумрачное Солнце и ... И вдруг наступила ночь?! Нерей не верил в то, что видел. Между тем, мрак, окружавший юношу, начал быстро таять. Перед Царем отчетливо возникли стены, изваяния богов, укутанный туманом пол и странные, полупрозрачные колонны храма. Вскоре, пред юношей возник и Черный Куб. Он выглядел величественно и неприступно. Блеск звезд тонул и растворялся в его гранях. Нерей, завороженный совершенством Куба, не сразу обратил свое внимание на жреца. Тот, как оказалась, вовсе никуда не исчезал. Его укутанная в мантию фигура была прижата к полу у подножия Куба. Жрец был безмолвен и зловеще неподвижен. Казалось, он был мертв. Нерей с опаской сделал шаг по направлению к Кубу, но что-то вдруг заставило его оцепенеть и замереть в тревожном ожидании. То, что случилось перед ним мгновение спустя, потом ему казалось фантастичным. Царь неожиданно увидел ЧЕЛОВЕКА. Незнакомец был похож на статую из серебристого металла. И столь же странным образом располагался в Кубе. Он изучал Нерея без особого восторга, сквозь свой полупрозрачный шар, сверкавший на его плечах. Черты лица его казались юноше знакомы, хотя и непривычно для атланта четки и заострены. Он был светловолос, имел несвойственную детям Сумрачного Солнца бледно-розовую кожу. Человек, возникший перед взором Царя из Черного Куба, был без сомнения пришельцем из другого мира. Он был чужим для мира Атлантиды. Между тем, незнакомец неожиданно покинул Черный Куб и, бесшумно ступая по мраморному полу, направился к Нерею. Царь тщетно пытался пошевелить рукой или ногой, но тело его более ему не подчинялось. Оно застыло, превратившись в монолит. Незнакомец, вскоре оказавшись пред Нереем, вдруг остановился и теперь, казалось, чего то терпеливо ждал. Царь и незнакомец пристально смотрели друг на друга, и каждый думал о своем. Прошло не менее получаса. Робкий, едва заметный солнечный лучик дерзко ударил в Черный Куб и змейкой заскользил по его граням. В туже секунду Куб внезапно заискрился и начал быстро таять на глазах Царя. Незнакомец встрепенулся, как-то неуклюже склонил голову на бок и протянул к Царю свою тонкую, изящную длань. Легкое, едва уловимое облачко пара вырвалось из его пальцев и тут же превратилось в ослепительный шар. Два ярких пурпурных лучика вспыхнули в центре шара и неудержимо устремились наружу. Один из них скользнул по безмолвной фигуре жреца и в считанные мгновения превратил ее в пыль. Другой же бесцеремонно вонзился в сознание Нерея, несся с собой целый сонм чарующих звуков и необычных чувств. В глазах Царя все потемнело, он затряс в отчаянии головой и ...