- Ты что, не знаешь?

Она покачала головой.

- Вообще-то нет.

В его голове искрой метнулась идея, вспыхнула и разожгла пламя.

-Тогда нам надо отправиться на разведку.

- А? — Голубые глаза Кларк распахнулись шире и напомнили ему яркие краски Карибского моря. — Что вы имеете в виду? Свидание?

- Нет, — ответил он слишком поспешно.

Блондинка вздохнула с облегчением. Ее лоб разгладился, тревога, омрачавшая взгляд, рассеялась.

- Хорошо, разведаем насчет пахлавы.

- И суфле, — добавил он. Возможно, придется совершить несколько набегов, чтоб угнаться за всеми десертами, которые она запланировала для этой вечеринки. Странно, но его это не беспокоит.

- И не забудь крем-брюле.

Беллами кивнул головой. Но что делать с Чарли? Не может же он оставить ее дома одну. Его пронзило чувство вины. Он такой же, как его отчим. Готов бросить все из-за смазливой мордашки.

Конечно, нереально не обращать внимания на женщин и отказывать себе в свиданиях. Однако первоочередная его забота — Чарли. Такая женщина, как Кларк, к которой его тянуло, словно голодного к дымящемуся во дворе мангалу, безусловно, отвлекала. Она была такой привлекательной, что у него едва хватало сил удержаться и не заключить ее в объятия.

- Не получится. Я не смогу пойти, — твердо сказал Беллами. — Кто будет присматривать за Чарли?

Кларк уставилась на него, ошеломленная внезапным изменением планов. Нет, она так просто не сдастся. Может быть, он передумал, может, он вдруг пожалел, что предложил ей эту вылазку. Но она нуждалась в… разведке.

- Найди сиделку, — настаивала Кларк.

- Я не оставлю своего ребенка с незнакомым человеком.

- Можно и со знакомым, — сказала она уже более решительно.

Конечно, можно и одной сходить. Но Беллами гораздо лучше ее разбирался в кулинарном искусстве. Он наверняка знал, куда пойти. Пусть она сумасшедшая, но отступать не намерена.

За год одиночества она научилась довольствоваться собственным обществом. Она ходила за покупками, ела, училась, спала одна. Совсем одна. Ночью, когда она сворачивалась калачиком под теплым одеялом, одиночество прокрадывалось в ее квартиру.

Она не хотела и сейчас оставаться одна.

Хуже того, она хотела, чтоб именно Беллами был рядом. А это угрожало ее жизненному равновесию. Этот мужчина, с темными волнистыми волосами, выразительными глазами и излучающей солнечный свет улыбкой, пошатнул ее мир. А ей необходимо было ощущать твердую землю под ногами.

- Можно попросить соседку, или подругу, или родственницу. Рэйвен могла бы, — добавила Кларк с сомнением. — У нее скоро у самой ребенок появится. Так пусть немного потренируется.

- Моя дочь не тренажер для будущих мамочек. Я, конечно, люблю Рэйвен, но… А если что-нибудь случится? Я ни за что не простил бы себе. — Он покачал головой и сунул руки в карманы джинсов. — Нет, это было опрометчивое предложение.

- Итак, из-за того, что у тебя появился ребенок, ты откажешься от жизни. От работы, от общества.

- Повторяю, — процедил Беллами, — я не считаю возможным сдать своего ребенка в ясли, Рэйвен или кому бы то ни было. Ответственность за Чарли лежит на мне. Только на мне. Родная мать отказалась от нее. И теперь я ее брошу? Как она это воспримет? Решит, что никто не дорожит ею настолько, чтобы хоть чем-то пожертвовать ради нее? Пока она не подрастет, я буду сидеть дома.

Его слова выбили Кларк из колеи. Взволнованная такой преданностью, растроганная искренностью, она вспомнила своего бывшего мужа, с легкостью пренебрегшего ее чувствами, забывшего клятвы быть рядом в горе и радости. Первое же серьезное затруднение бросило его в объятия другой женщины… плодовитой… «настоящей» женщины.

Она помнила его слова, когда он заявил, что уходит к своей подруге.

«- Черт, — шипел Финн. — Мэл беременна. Моим ребенком. Я не могу ее бросить. Я нужен ей». — Потом с упреком сказал Кларк, что «Мэл — настоящая женщина». Он отвернулся от Кларк, когда она, как никогда, нуждалась в его понимании и любви. Тогда она поняла, что он по-настоящему и не любил ее.

Замерев, Гриффин смотрела на мужчину, стоявшего напротив нее. Беллами не испугался трудностей и с достоинством и готовностью принял неожиданный факт появления в своей жизни ребенка. В эту минуту он казался самым привлекательным мужчиной, какого она когда-либо встречала.

- В конце концов, не такое уж это крупное мероприятие, — проговорила она, ощущая биение сердца у самого горла, — так что Чарли вполне может отправиться с нами.

Присутствие ребенка будет как нельзя кстати. Оно притупит влечение, возникшее между Кларк и Беллами. Малышка все время будет напоминать Гриффин, что Блейк — бесперспективный вариант, каким бы соблазнительным он ни был.

- Десятимесячный ребенок в ресторане? — переспросил он. — Что ж, это должно быть интересно.

Комментарий к Глава 3.

Как и обещала - третья часть!

Оставляйте отзывы и скажите, стоит ли продолжать.

========== Глава 4. ==========

В ресторане было шумно и многолюдно.

Кларк ощущала необыкновенный подъем. Она не знала, то ли это от гитарных переборов, то ли от взрывов смеха клиентов, сидящих за ближайшими столиками, то ли от открытой улыбки Беллами.

Нельзя допустить его магнетического воздействия.

Она и не допустит. Потому что они, напомнила себе Кларк, не на свидании. Да и время неподходящее для свиданий. Просто заурядный вторник.

Блондинка нашла причину своего приподнятого настроения: она давно никуда не выходила, вот и все. Расставив все по местам, девушка расслабилась.

- Одну порцию пахлавы и суфле, — заказал Блейк. — И еще две чашки кофе. — Он перевел взгляд с официантки на дочь, пристегнутую к высокому стульчику, стоявшему рядом с ним. — А малышке принесите… — Наморщив лоб, он посмотрел на Кларк. — Что ей можно съесть?

Его вопрос прогнал ненужные мысли, не оставлявшие Гриффин в покое. Она сложила меню и протянула его официантке.

— У вас есть ванильное мороженое?

— Кажется, только «апельсиновый снежок». — Девушка улыбнулась и сунула книжечку заказов в задний карман джинсов.

— Тогда возьмем порцию для малышки.

Официантка кивнула:

— Мигом принесу ваш заказ.

За их столиком установилось неловкое молчание. Беллами попытался забросить ногу на ногу и нечаянно задел ее юбку. Кларк чуть не подскочила. Она слегка отодвинула свой стул и незаметно одернула юбку. И теперь судорожно соображала, заполнить ли паузу пустой болтовней или молча пытаться взять себя в руки.

Она заметила, что мужчина смотрит на нее из-под полуопущенных век с удивительно сексуальной улыбкой. Занервничав, она отвернулась и стала демонстративно перекладывать ложки и стелить льняную салфетку себе на колени.

Чарли стала капризничать и отвлекла внимание Кларк. Недовольно фыркая, малышка ерзала и отталкивала металлический столик, прикрепленный к высокому стульчику. Она запихнула ручку в рот и стала жевать кулачок. Лобик ее сморщился, и блондинке стало ясно, что сейчас начнется плач.

— У тебя с собой ее единорог? — спросила она.

— У нас все с собой, кроме ее кроватки, — посмеиваясь, сказал Беллами. Теплый, хрипловатый голос окутал Кларк, как волна летнего зноя. Он потянулся за розовой сумкой, которую мама Чарли почти две недели назад передала ему в придачу к малышке. — Подгузники. Соска. Салфетки. — Продолжая копаться в сумке, он выкладывал каждый предмет на стол.

Чарли возбуждалась все больше. Она пыталась сорвать предохранительный ремень, державший ее за талию. Кларк не сомневалась, что, когда малышка закричит, ее голос перекроет и смех, и тягучие звуки гитары, и даже звон посуды. Пара, сидевшая за соседним столом, прервала беседу в ожидании.

— Аспирин. Покрывало для смены подгузников. — Блейк перечислял предметы, которые Кларк советовала взять с собой. — Пустышка. Простынка. Запасные штанишки. — С ужасом он поднял глаза. Его рука продолжала шарить в сумке. Стол был завален детскими принадлежностями. — Единорога нет, — сказал он сдавленным голосом. — Что делать?