— Не в том смысле, что ты родишь прямо сейчас, Варя. А в общем. Привыкай, теперь подобное может настигнуть тебя где угодно и когда угодно вплоть до самых родов. Потерпи немного, скоро пройдёт. Тренировочные обычно не длятся больше двух минут.

 — Откуда ты всё это знаешь? — Варя улыбнулась ему и взяла за руку. — Ты же хирург, а не гинеколог.

 — Пока что я никто. Я ещё не доучился. Но, знаешь ли, у меня было достаточно времени, чтобы просветиться с тех самых пор как я узнал, что ты ждёшь ребёнка.

 — Но зачем тебе это?

Влад вдруг напрягся и отвернулся от неё. Он зажал ладони между коленями, чтобы замаскировать неожиданно возникшую дрожь.

 — Не хочу тебя пугать.

 — Сейчас вечер, темнота, мы находимся в нескольких метрах от леса, а отец моего ребёнка ушёл сорок минут назад и от него не ответа, ни привета. Ты думаешь, что-то напугает меня больше?

 — Напугает. Например то, что смертность в родах значительно возросла в сравнении с предыдущим годом. И… Этот ребёнок дался тебе такими мучениями, что я до безумия боюсь, что что-то пойдёт не так. Я же не вынесу этого. Боже, Варя, ну зачем же ты решилась рожать от мужчины с положительным резус-фактором? Что тебе от Марка-то не рожалось, раз так хотелось познать счастье материнства? Он тоже отрицательный!

 — Я вообще в ближайшее время рожать не собиралась, — тихо произнесла Варя, погладив при этом живот, как бы извиняясь перед дочкой за произнесенное.

 — Тогда зачем беременность сохранила? Тебе бы не пришлось даже делать аборт, всё вышло бы само собой. Я ничего не имею против твоего ребёнка, напротив, я буду любить её также, как и тебя. Она — твоё продолжение. Но мне просто интересно, зачем?

 — Не знаю, — она зябко передернула плечами и прибавила степень нагревания у печки. Давно она не мучилась таким ознобом. — Я была в шоке, Влад. И когда у меня спросили, сохраняем или нет, я смогла только кивнуть. Мой организм так отчаянно отторгал беременность, что я думала, что у меня есть время подумать. Что в любой момент я смогу отменить поддержку препаратами и все, как ты выразился, выйдет само. Но пока я ходила в прострации, пока очухалась… Она была уже большая. Было четырнадцать недель и я поняла, что не хочу и не могу избавиться от ребёнка. Привязалась и свыклась с мыслью, что стану матерью. Ну, а работа… Совмещать буду, так миллионы женщин живут и ничего. В конце концов, у неё есть замечательные дедушки и бабушки, дяди и тети. И папа, раз уж заикнулся об отцовстве, прохлаждаться не будет. Знать бы только, где он сейчас… — последнюю фразу Варя пробормотала растерянно, до боли в глазах вглядываясь в чернеющую за окном темноту и надеясь разглядеть там силуэт Баса. Перестал болеть живот, но теперь болело и замирало сердце. На кой он поперся туда?

 — Тоже волнуешься? — хмыкнул Влад, наблюдая за выкручивающей себе пальцы подругой.

 — Немного…

 — С чего бы? Несколько месяцев назад ты и видеть его не хотела.

 — Папа поднатаскал, научил, как с него можно алименты стрясти. Вот переживаю теперь, кто мне их платить будет, — девушка вдруг разозлилась.

 — Язва.

 — Спасибо на добром слове.

Но когда Влад открыл дверь и собрался выйти из машины, Варя испуганно вцепилась ему в рукав. Округлившимися глазами она безмолвно просила не бросать её тут.

 — Отпусти, радость моя, отпусти, — уговаривал её парень, — я просто покурю.

 — Ты врёшь! У тебя кончились сигареты, я видела!

 — Да? А я вот нет! — Влад расстроенно посмотрел на опустевшее донышко коробки сигарет и убрал её в бардачок.

Когда дверь распахнулась второй раз, но теперь со стороны Вари, девушка едва не завизжала от ужаса, так неожиданно это произошло.

 — Я напугал тебя? — спросил Бас, опускаясь перед ней на корточки и давая напряженным ногам отдых.

 — А сам-то как думаешь? — отозвался вместо Вари Влад. — Увидь я такую рожу в темноте, я бы тоже испугался.

 — Что у тебя с лицом? Ты замёрз? — прошептала Варя.

Она осторожно коснулась ледяной и покрасневшей кожи, а затем накрыла его щеки ладонями целиком. Бас выдохнул и спрятал руки в карманы, борясь с желанием обнять её за талию и прижать к себе. Ему это было так необходимо! Но… Она не одобрит. А Рома достаточно облажался перед ней.

 — Уже нет, — он показал ей все свои тридцать два, по-дурацки улыбаясь так, будто выиграл в лотерею и даже не пытался опустить уголки губ вниз.

Варя не сделала чего-то сверхъестественного, но столь простой жест внимания отогрел не только его лицо, но и сердце.

 — Как ты себя чувствуешь? Как маленькая?

 — Нормально.

 — Боже, да дайте вы ребёнку имя! — закатил глаза Влад.

 — А тебе это жить мешает? — в один голос поинтересовались будущие родители и одинаково манерно наклонили головы влево.

 — Ребёнку мешает. Ладно, к сути. Ты где шатался? Мы надеялись, что тебя сожрут волки, но не вышло.

 — Короче, — Рома поднялся на ноги и поставил перед собой руки, готовясь объяснять и жестикулировать. — Там, — он указал направо, — небольшой населенный пункт, деревня, я так понимаю. Прямо за посадкой.

 — Но… — друг недоверчиво покосился на то, что должно было быть посадкой.

 — Лес там тоже есть, — кивнул Рома и на этот раз махнул налево, — но он там. Нас выкинуло не перпендикулярно, а побоку.

 — И какой план действий? — Влад сцепил руки в замок и выжидательно уставился на Баса, смотря на друга поверх головы Вари и усиленно намекая взглядом на подругу. Рома пожал плечами.

 — А какой может быть? Руки в ноги и вперёд, если есть варианты, то у меня нет ни малейшего желания ночевать в машине. Что? Что вы так на меня смотрите?

Варя повертела головой, чувствуя легкое раздражение от того, как слегка снисходительно оба смотрели на неё. И лишь спустя минуту она поняла почему.

 — Слушайте, я беременная, а не больная! — зло выкрикнула девушка. — Ноги передвигать я в состоянии!

 — Не кипятись. Постой ты! — Бас перекрыл ей выход из машины. — Дорога сложная, Варя, большие сугробы. Устал идти даже я, а идти долго, двадцать минут в одну сторону.

 — Долго? — змеей зашипела Варя. — Вспомни, пожалуйста, сколько я шла пешком с дачи отца в день своего рождения, когда ты психанул и не захотел даже выслушать меня! Два с половиной часа! Два! — она повертела перед ним двумя пальцами. — Что мне твои двадцать минут?

 — Да ничего, — также зашипел Бас, — но как ты там сказала? Ты теперь не одна. И я в первую очередь думаю о том, чтобы было хорошо моему ребёнку! А как ей может быть хорошо, если ты устанешь, как загнанная лошадь? А ты устанешь!

Варя закусила нижнюю губу. Злость и обида прошлого накатила неожиданно и не отпускала её. Она раздумывала над тем, куда ударить побольнее, но, наткнувшись взглядом на уставшее и осунувшееся лицо Ромы поняла, что не хочет.

 — Это не твой ребёнок, — Варя отпихнула опешившего от услышанного Рому в сторону и покинула автомобиль.

Парень развернул её за плечи и вцепился в кисть руки. Глаза недобро блеснули в темноте.

 — Если это ещё одна твоя попытка ограничить моё общение с дочерью, то у тебя ничего не выйдет, — его челюсти плотно сжались, отчего голос неприятно скрипел, — мне плевать, чья она, ясно? Я привязался к ней, ты не посмеешь!

 — При желании я посмею всё! — Варя выдернула руку и отошла к Владу. Он был не рад сложившейся ситуации и выбрать между двумя друзьями кого-то одного не мог, ему были дороги оба. Но, учитывая то, что Варя беременна, парень был готов броситься на Баса в любой момент, хоть и заведомо знал, что проиграет ему. Бас всегда дрался лучше всех из их уличной компании, он знал куда бить и какой силы должен быть удар.

 — Но скажи спасибо, что это желание у меня пропало, — тихо произнесла девушка. Она остыла также быстро, как и вспылила. — Она не только твой ребёнок, Рома. Наш. Не надо выставлять меня мигерой, я все эти месяцы только и думаю о том, чтобы у неё все было в порядке.

Рома прикрыл глаза руками, протяжно вздохнул и сделал к Варе несколько шагов. Влад отошёл в сторону.