Бас вдруг понял, что ему до жути надоело взвешивать каждое свое действие. Захотелось сделать что-то опрометчивое. И… Он обнял Варю и носом уткнулся ей в макушку, приготовившись к грубым толчкам в грудь и громким возмущениям. Прошла секунда, две, три… Но ничего подобного не произошло. Вместо этого Бас почувствовал, как две аккуратные ладони опустились ему на спину в районе лопаток, а шею защекотало теплое и частое дыхание.

Варя не до конца осознавала, что только что произошло. А когда осознала… Не только не стала отстраняться от Баса, но и прижалась к нему теснее. В голову резко ударил гормон любви, что-то внутри орало и требовало, чтобы Варя оказалась как можно ближе к Роме.

Девушка рассеянно подумала о том, как несправедлив этот мир. От её духов не осталось и следа, а вот одеколон Ромы, несмотря на долгий, нервный день и все его похождения, до сих пор держался и тонкой вуалью опутывал сознание Вари. Почему женские духи не такие стойкие?

 — Мне нравится, как ты пахнешь, — с придыханием произнесла Варя, окончательно попав в дурман.

Холодные губы Баса осторожно коснулись её лба и он замер в страшащем ожидании, но… Отрицательной реакции не последовало. Варя только сделала ещё один глубокий вдох.

Она закрыла глаза и на несколько секунд вернулась в то время, когда объятия Баса было всем для того, чтобы почувствовать себя в безопасности. Его руки были для Вари целым миром. Они ласкали, они оберегали, они утешали и прижимали к себе сильно-сильно, так, что от потока любви у неё перехватывало дыхание.

 — Прости меня, — прошептал Рома, — я не подумал, что сказанное мной может тебя обидеть. Конечно же, она не только моя. Она наша.

 — Тебе думать вообще не свойственно, — беззлобно поддела его Варя.

Лениво шевелящаяся внутри дочка вдруг затихла. В следующую секунду тело пронзила неожиданно резкая для тренировочной схватки боль, заставив Варю болезненно охнуть и согнуться пополам, при этом повиснув на руке у Баса. Поясницу сковало спазмом и она не могла разогнуться.

 — Ты чего?

Он придержал её за поясницу и наклонился следом за ней. Варя сжала зубы и отвернулась от него, чтобы спрятать побледневшее за считанные секунды от боли лицо.

Через миг к ней подлетел Влад и, игнорируя желания подруги, сел перед ней на корточки.

 — У тебя опять схватки? — обеспокоенно спросил он, пытаясь мысленно собрать в кучу все знания о том, чем ей можно помочь.

 — Что значит опять?! — глаза Баса нервно забегали.

 — Тренировочные, — пояснил Влад. Он поднялся на ноги и, осторожно придерживая Варю с другой стороны, помог ей принять вертикальное положение.

 — Нет, — с трудом соврала она, — не тренировочные. Я долго сидела в одном положении, тело затекло. И слегка подташнивает. У тебя нет воды, Влад?

Варя сумела ловко переключить их внимание с тренировочной схватки на несуществующую тошноту. Переждав приступ, они двинулись по направлению к деревню, идя по следам Ромы, чтобы точно не сбиться с пути.

Он не соврал. Дорога и правда была трудной, Варя выдохлась уже через десять минут небыстрой ходьбы. Бас не выдержал и взял её на руки и пошёл ещё медленнее и осторожнее, чем до этого. Вместо двадцати минут они шли сорок. Всю дорогу Влад причитал о горькой судьбинушке своей обожаемой машины, которую бросил одну. И вандалы её изуродуют, и перекупщики украдут, и птицы изгадят. Бас хотел было попросить его не ныть, но вдруг вспомнил о том, как сам в день отлета в Россию цеплялся за дверь машины, не желая бросать её в Америке. Но бросить пришлось. И Влад прав… Её, бедненькую, наверняка вандалы изуродовали, перекупщики угнали, птицы обгадили.

Как только они добрались до самой деревни, их настигла другая проблема. Никто не желал открывать.

Бас тихо матерился, понимая, что путь обратно Варя не преодолеет.

 — Я выкуплю все поле за этой деревней и устрою там полигон для войск русской армии! — плевался ядом парень. — Я построю там завод! Два!

 — Хоть десять. Но, пожалуйста, придержи пока свои угрозы при себе. Иначе нас точно никто не пустит. Варька, ты как? Нормально?

Девушка кивнула. С чего бы быть не нормальному, если она сидит на руках у Баса?

Они подошли к последнему дому, расположившегося на окраине улице. Мысленно Бас уже пообещал себе, что если их не пустит и сюда, то он вломится силой.

За калиткой, которая едва доходила Владу до груди, зашлась лаем собака, почуяв чужаков. Он даже не успел занести руку для удара.

 — Поставь меня на землю, у меня ноги затекли. Постоять хочу, — попросила Варя и Рома немедленно выполнил её просьбу.

Как только она оказалась на земле, одновременно с этим распахнулась дверь дома и к калитке подошёл пожилой, но крепкий мужчина, держащий наготове биту в левой руке.

 — Кто такие?! Чего надо?! — закричал он.

Влад покосился на друга и, осторожно шагнув вперёд, вкратце описал мужчине ситуацию и вежливо попросил взять на ночлег хотя бы девушку.

 — А почему я должен вам верить? Почем мне знать, какие у вас намерения? Нинку вон на той неделе такие же странствующие обнесли, что-то часто вы в нашу деревню «залетать» стали!

Бас уже открыл рот, но друг придержал его рукой, прося помолчать. За спиной мужчины появилась женщина примерно его возраста и внимательно посмотрела на всех троих.

 — Не кричи, дед, — вдруг обратилась она к, очевидно, своему мужу. — Не врут они. Не видишь что ли, старый? У них другой залет, — женщина усмехнулась, кивнув на Варю, и отперла калитку.

Но она осталась стоять на месте.

 — Что стоишь? — удивилась хозяйка дома. — Холодно на улице. И сама простынешь, и дитя застудишь.

Мужчина недовольно прицокнул языком, отложил биту в сторону и пошёл успокаивать разбушевавшуюся собаку, которая почти сорвала себе глотку.

Варя повернулась к Басу, намереваясь позвать его за собой, но увидела, как он опустился на холодную землю и достал сигарету, приготовившись к долгой ночи. Закурить он не успел: рухнувший рядом Влад выхватил сигарету у него из рук и поджег её быстрее, чем друг успел что-либо сообразить.

 — Что ты так смотришь? — с легким укором спросил парень. — Ты выкурил всю мою пачку, теперь я выкурю твою. И вообще, не будешь клювом щелкать.

Бас только хмыкнул и достал ещё одну.

 — Я не пойду, — твердо сказала Варя.

 — Почему? — удивилась женщина.

 — Я не брошу их здесь. Они замерзли не меньше моего.

 — Надо же, — хозяйка дома наклонила голову, — какая сердобольная. Ладно, я уступлю тебе, впущу и их.

Влад подскочил на ноги сразу же, а вот Бас не сразу сообразил, что и его пустят в теплый дом. Он продолжал сидеть и лишь когда Варя осторожно потянула его за локоть, встал.

Обстановка в доме поразила всех троих. Они и подумать не могли, что люди всё ещё живут… так. В доме было всего три комнаты. Одна из них служила и прихожей, и кухней одновременно, а вторая столовой и спальней. По одной стене расположилась лавка и обеденный стол, по другой кровать. Значительная часть помещения занимала самая настоящая русская печь, которая весело трещала дровами. Что было в третьей они не увидели.

Влад присел на лавку и потер замерзшие ладони друг о друга, попутно прикидывая, как лучше расположиться для сна. Немного подумав, парень понял, что не решится озвучить подруге свой вариант. Она не согласится лечь с Басом.

 — Татьяна, — донеслось до Влада и он повернулся на звук. Это представилась хозяйка дома. Но смотрела она не на Варю, а внимательным взглядом сверлила Рому, желавшего только одного — поспать.

 — Так, — Влад приподнялся с лавки, — ко сну готовимся таким образом: я ложусь на печку, вы с Басом на кровать.

 — О… — брови Вари против воли сдвинулись к переносице и она на уровне инстинкта прижала ладонь к животу, защищая ребёнка. Вот только непонятно от кого. Кто ей тут навредит?

 — Да нет, — Рома устало потер глаза. — Кажется, у тебя в машине был спальник и я могу лечь на пол.

 — Ты пойдёшь за ним сейчас? Ночью? Уставший? — друг выделял голосом каждое слово. — Я тоже хочу спать! И искать тебя потом по кустам у меня нет ни малейшего желания!